Твой ход, аниран
Шрифт:
Правда, эти взгляды притихших солдат направили мои мысли немного в другое русло. Я забирался в седло, отчаянно сопротивляясь страху. Я не позволял ни ярости прорваться, ни страху захватить меня. Но всё же не мог не думать о том, что ждёт меня впереди.
Но проехав через расступившиеся шеренги Большого дивизиона, всеми фибрами я ощутил чужое волнение. Я почувствовал напряжение войск. Я увидел во взглядах надежду. И не имел права уехать просто так.
– Стойте, - приказал я своим провожатым, а затем повернул лошадь лицом к рядам.
Неважно, чем для меня завершится эта встреча. Астризии нужно это сражение. Астризии нужна эта победа.
Я подъехал ближе к хмурым мужикам, стоявшим в первых рядах. Привстал в стременах и активировал энергетический щит. Я пришёл в этот мир вместе с ним. Он стал моим самым близким другом, он спасал меня множество раз, благодаря ему я поднял на ноги всю Астризию. И сегодня с помощью этого щита я заберу меч.
– Смелые воины великой страны! – заорал я так, что меня, наверное, услышала вражеская делегация, стоявшая достаточно далеко. – Пришло время скрестить клинки с вековечным врагом. Пришло время смело встретить тех, кто из зимы в зиму приходил на вашу родину, воровал ваших детей и продавал их в рабство. За всё то зло, что они причинили Астризии, мы рассчитаемся с ними той же монетой – мы будем беспощадны к ним, мы уничтожим их, несмотря ни на что!.. Воины Астризии! Братья! Соседи мои, принявшие и обогревшие посланника небес. Услышьте мой голос! Запомните! Враг не уйдёт с этого поля живым, – я картинно направил палец в сторону человеческого монолита, украшенного копьями и щитами. – Даже если посланник небес не справится, даже если упадёт, сегодня никто не пройдёт через вас! Я хочу, чтобы вы запомнили: моя жизнь ничего не значит, если на кону стоит безопасность государства. Любая жизнь ничего не значит, если наградой за победу является свобода. Поэтому я не просто прошу вас. Я требую! Да, я требую! Я, посланник небес, требую от верных сынов свободной стран жертвенности. Если будет нужно, умрите ради родины! Если она потребует вашу жизнь – отдайте ради того, чтобы извечный враг навсегда забыл сюда дорогу. Сегодняшний день – последний, когда вражеская нога топчет родную землю. Сегодня он в последний раз направил оружие на верных сынов свободной страны. И верные сыны не позволят врагу уйти безнаказанным!
Я закончил речь на высокой ноте. Вытянулся в стременах и максимально задрал руку, освещая собственное лицо энергией щита.
Чем, наверное, ещё сильнее впечатлил впечатлительных простолюдинов. Первые ряды вообще смотрели на меня как на божество. А задние, как и те, что расходились по правую и левую руку, поддержали сначала неясным гулом, который затем перешёл в одобрительный рёв. Я сидел на лошади и старательно изображал из себя памятник. Сидел и слушал, как нарастает гул, издаваемый возбуждёнными голосами. И чем громче солдаты кричали, тем крепла во мне уверенность, что они не отступят перед монолитом. Что встретят его копья, обломают их и уничтожат тех, кто сжимает эти копья в руках.
За моей спиной раздался очередной зов рога. Но в этот раз, как мне показалось, звучал он возмущённо. Будто команда соперника испытывала недовольство из-за того, что игроки моей команды остановились раздать болельщикам автографы. Чем задержали начало матча.
Но мне было наплевать. Матч, как говорится, состоится при любой погоде.
– Едем, - под незатихающие крики я тронул вожжи, развернул лошадку и рысью направил к парламентёрам. А когда оставалось метров двадцать, я не только выставил перед собой щит, я ещё опустил на лицо
Но всё же аниран Гудмур сразу показал, что он действительно парень со странностями.
– Ха-ха-ха! – раздался совершенно беспардонный смех, когда наша делегация приблизилась достаточно, чтобы слышать голоса. – Тебя не спасут доспехи, выкованные в этом мире, товарищ ты мой по несчастью, - Гудмур говорил насмешливо, без всякого уважения. И даже не думал отключать меч, высоко держа его над головой. – Тебя бы спасли небесные доспехи, доставшиеся в награду. Но, как я вижу, небесной защиты на тебе нет. А значит, ты не такой уж и расторопный как о тебе рассказывали.
Высокий блондин говорил уверенно и насмешливо. На сам при этом был полностью закутан в метал и носил на голове чуть более причудливый шлем. То есть подготовился.
А я наконец-то подъехал достаточно близко, чтобы его рассмотреть.
Да, Гудмуру, конечно, я в соперники не годился. Если иметь в виду внешние данные. По моим быстрым прикидкам, его рост превышал два метра. Из-под шлема выбивались белые волосы, чистые голубые глаза заставили бы засомневаться каждого, что их обладатель имеет чёрную душу, а грубоватый мужественный голос вероятно мог без проблем повалить на лопатки любую впечатлительную даму. И это я совершенно не образно говорю… Аниран Гудмур, как я и догадывался ранее, идеально подходил на роль спасителя мира. С такого образца можно статуи лепить. И никто из потомков, кто затем посмотрит на эти статуи, не засомневается, что их прообраз сошёл с небес.
– Ты уже влюбился, что ли? – насмешливо спросил он, очевидно заметив, что я его откровенно разглядываю. – Признаться, таких взглядов от мужиков я здесь ещё не замечал. Наверное потому, что светло-синие не попадались. Все эти вырожденцы остались на Земле. Ты, случайно, не один из них?
– Нет, не из вашей песочницы, - достойно ответил я. – Судя по тому, что я слышал о тебе, ты продолжаешь стрелять вхолостую. И лишь я доказал аниранскую успешность. То есть, возможно, именно ты сбежавший с Земли вырожденец?
Очевидный удар ниже пояса Гудмур встретил усмешкой.
– Островные потаскухи, как и все остальные привезённые дырки, неспособны даровать жизнь. Наверное, я наведаюсь к твоей потаскухе, как приду в Обертон с освободительной миссией. Проверю, так ли она отличается от остальных. Или, может быть, она, как и мы с тобой, сошла с небес? А? Может, ты что-то скрываешь от всех нас, малохольный?
В голове будто что-то стрельнуло. Упоминание о Дейдре, к тому же в столь оскорбительном тоне, заставило мои зубы скрежетать. А ненависть, тщательно запихиваемая на самое дно, со дна постучалась и попросила выпустить её на прогулку.
Но я знал, что мне необходимо держать себя в руках.
– Что ты хочешь, Злобный Великан, - обмениваться колкостями было крайне опасно. Я не знал, какая очередная колкость заставит меня не только плеваться, но и кидаться. – Зачем поднял белый флаг?
– Да всё затем же – хотел на тебя посмотреть, - усмехнулся тот.
– Скажу честно - не впечатляешь… Постой-постой! Только не говори, что это взаимно. Иначе бы ты не пялился на меня с таким вожделением. Ха-ха-ха!
К очередной попытке меня спровоцировать я остался равнодушен. Даже не ответил ничего.