Твой ход, аниран
Шрифт:
Я прыгал, пытаясь перескочить волны. Я нырял, доставая до дна рукой. Я даже нахлебался по-настоящему солёной воды. Но когда измождённый вышел на берег и рухнул в песок, испытывал лишь чувство удовлетворения.
Я перевернулся на спину и уставился в облачное небо. Холодное солнце плавало где-то у горизонта. Я даже поёжился, лёжа на песке. Ведь одновременно с мыслями о холодном солнце порыв ветра стегнул меня струёй не менее холодного воздуха. Тогда мне стало понятно, что сейчас явно не лето.
Но больше всего меня взволновал очередной странный шум. Мне показалось, что я слышу хруст песка
Я попытался повернуть голову в сторону, откуда шёл шум. Но внезапный яркий белый свет ослепил меня. Я закричал и зажмурился, одновременно растирая глаза и сражаясь с болью. А затем услышал, как шум прекратился: кто-то стоял прямо надо мной.
С опаской открыв глаза, ибо ожидал очередную ослепляющую вспышку, я повернул голову: в нескольких сантиметрах от моего носа стояла пара сапог. Добротных таких, из крепкой кожи сшитых. С толстой подошвой и шпорами. Но поскольку сапоги сами по себе не ходят, я моментально сообразил, что у них есть хозяин. И медленно повёл глазами вверх.
Но обладателя сапог я не смог рассмотреть. Образ был размытый, и из-за спины бил тот самый яркий свет. А твёрдая подошва одного из сапог медленно поднималась, словно её я поднимал собственным взглядом. И когда я прищурился, чтобы хотя бы попытаться рассмотреть хозяина, подошва устремилась навстречу моим глазам. Наступила и безжалостно раздавила.
***
Я вскрикнул. Проснулся от собственного крика и уселся на походной кровати. Испуганные Иберик и Сималион, копошившиеся возле костра, согревавшего наш переносной дом, уставились на меня.
– Плохой сон? – поинтересовался Сималион. Он прекрасно знал, что мои сны всегда несут какую-то информацию.
Я облегчённо выдохнул и вытер потный лоб. Всё же это реально сон. Никто не выдавливал мои глаза кожаной подошвой.
Но, ясен пень, сон непростой. Ничего подобного я уже сто лет не видел. Мне вообще сны крайне редко снились с тех пор, как на моём пути стал Томмазо Ди Дио. Я переступил через него, получил похвалу от сидящей внутри твари, и много-много ночей спустя убедился, что аниранов в Астризии не осталось. Ибо никто меня больше никуда не гнал, никто ни за что не восхвалял.
И вот, наконец, перемены.
– Он здесь, - тихо прошептал я. Выбрался из под тёплого одеяла и поставил ладони перед костром: ладони были ледяные.
– Он здесь? – брови Сималиона удивлённо изогнулись.
– Да. Во сне мне намекали, что пришёл тот, кто способен раздавить мне голову, - пробурчал я в ответ. – Он здесь. Он на территории Астризии. Белый Великан высадился на берег.
Сималион и Иберик промолчали. Возможно, в глубине души они надеялись, что информация, полученная от раскаявшегося Гвелерга, не подтвердится.
– И я боюсь, что подобные сны способен видеть и Гудмур, - тихо прошептал я.
– Милих, - выбив меня из задумчивости, в крошечный шатёр, где мы умещались вчетвером, ворвался Феилин. – Отлично, ты уже проснулся. Мастер-коммандер послал за тобой. Прибыл сирей из столицы. К каждой ноге по увесистому футляру привязаны. Наверное, что-то важное.
– Идёмте, - я принялся одеваться. – Может, пришло подтверждение моих предположений…
В походном шатре главнокомандующего тоже было тесно. Несмотря на то, что его шатёр размерами раз в двадцать превышал размер шатра посланника небес. Но в этот раз командиры, привыкшие постоянно что-то обсуждать и спорить, слушали с закрытыми ртами.
В письме отчитывался Гвелерг.
Слушал эти строки я с непередаваемым удовлетворением. Не информацию про три тысячи умелых наёмников, а про то, что хитрожопые работорговцы до сих пор понятия не имеют, что их ждёт. То есть эффект внезапности пока ещё сохраняется.
Но Яннах отнёсся к новостям со всей серьёзностью. Наверное, он куда лучше меня знал, что из себя представляют три тысячи наёмных головорезов.
Поэтому, приказав пока не читать новости от короля, задумался ненадолго. Дал указание разложить на столе карту и высказал свои идеи.
– Наш первоначальный план требует корректировки, - Яннах задумчиво нависал над картой. – Силы врага превышают ожидаемые. Но нам необходимо заставить их не распылять силы, чтобы уничтожить в одном генеральном сражении. Если они разобьются на сотни и расползутся по всем северным землям, мы целую зиму их будем выковыривать. Поэтому пишите, - приказал он писарям. – Приказ обер-коммандеру: изменить маршрут движения колонн и в срочном порядке идти на сближение с основной армией, идущей из Обертона. Приказ коммандеру Кархарадону: Северной Армии немедленно оставить Северный Форпост. Сжечь его дотла, не затрагивая мост, организовать всех примкнувших простолюдинов и начать отступление на юг, двигаясь строго вдоль королевского тракта. В арьергарде держать самых умелых наездников, которые будут провоцировать вторгнувшегося врага на преследование. Враг должен уверовать, что арьергард пытается замедлить преследование, чтобы отвлечь внимание от основной добычи… Мы должны спровоцировать их на драку, - объяснил Яннах, повернувшись ко мне.
Но я и так уже разобрался. Единственное, что печалило – необходимость уничтожить Северный Форпост. На его строительство было потрачено немало усилий. Я сам некоторое время принимал участие в строительстве. А теперь его превратят в руины. Обидно…
Но ничего не поделаешь. Надо, так надо.
Приказы быстро подготовили и разослали по адресатам. А армия вновь выдвинулась в путь, держа строго на север.
Часть 7. Глава 17.
Когда окружающая природа окончательно сбросила снежные кандалы, когда на деревьях уже появились почки, а поля зеленели свежей травой, мы, наконец-то, соединились с колонной, которую из Сторожевого Лагеря к нам навстречу вёл обер-коммандер Хегарат. Я немного переживал о том, с каким настроением встретятся два местных генерала. И был готов к любому развитию событий, ведь не сомневался, что Хегерат из тех, кто не забывает обид.