Ты лучше всех
Шрифт:
— А к Хелен как он относится?
— О, ей он во всем потакает, каждой ее прихоти. И раньше потакал, и теперь. Полагаю, отец считает, что воспитывать в женщине характер вовсе не обязательно. Как я уже сказал, не бери в голову, постепенно все уладится. Он ведь признал, что у тебя хорошая дочь.
— Признал. Только он, очевидно, считает, что все хорошие качества Эбби унаследовала от тебя, — проворчала Тесса.
Мэтт рассмеялся и открыл дверь в ее спальню, к которой они как раз подошли. В комнате пылал камин, розовым сиянием рассеивая темноту.
Тесса, взглянув
Воспоминания Мэтта, очевидно, были сродни ее, потому что он вдруг произнес тихо:
— Ты сегодня похожа на прекрасную цыганку. Волосы и глаза такие темные… — Он намотал на пальцы темную шелковистую прядь и ласково коснулся щеки Тессы. — Кожа такая нежная…
Он склонился к ней, и Тесса, зачарованно глядя ему в глаза, уже знала, что он собирается поцеловать ее.
— Разве ты не блондинок предпочитаешь? — вдруг выпалила она, и Мэтт от неожиданности отпрянул.
— Нет, я предпочитаю миниатюрных брюнеток… Ты спрашивала, блондинка ли Белинда, — внезапно вспомнил он ее вопрос. — Я же сказал, это была несерьезная связь и между нами теперь все кончено.
— Да… — отозвалась Тесса с сомнением в голосе.
— Тогда забудь про блондинок, пожелай мне спокойной ночи и поцелуй, — глухо приказал он.
Тесса вздохнула свободнее и улыбнулась, готовая с радостью подчиниться.
— Папа!
— О Господи, и кто только назначил ее тебе в дуэньи? — пробормотал Мэтт, отступая от Тессы.
Из комнаты с башенкой в коридор вышла Крис.
— Прошу прощения, но Эбби никак не засыпает и сейчас услышала ваши голоса, — объяснила служанка, с нескрываемым любопытством поглядывая на Мэтта и Тессу.
— Ничего страшного, я… — начал Мэтт.
— Папа? Почитай мне, пожалуйста.
— …почитаю ей, — докончил он смиренно, и Тесса озорно улыбнулась. — А ты иди отдыхай. Я уложу ее.
— Спасибо. Спокойной ночи. — Помня о присутствии Крис, Тесса целомудренно чмокнула Мэтта в щеку и удалилась в свою комнату.
Она приняла душ и приготовилась ко сну. Взвинченность, которую она ощущала на протяжении всего ужина в обществе неприветливого отца Мэтта, прошла, нервы успокоились, и спать сразу расхотелось.
Тесса погасила свет и забралась с ногами в мягкое кресло у камина. Жар, исходивший от огня, обволакивал ее приятным теплом, Тессе было хорошо, покойно, уютно. Но пляшущие языки пламени, вместо того чтобы убаюкать, оживили воспоминания о любовных ласках у другого огня, шесть лет назад.
Внезапно ее щеки опалил жар совсем иного рода, всем существом овладело мучительное томление. Сонливость как рукой сняло. Тесса беспокойно заёрзала в кресле и после минутного колебания встала и направилась к двери. Биение сердца гулким эхом отдавалось в висках, ноги подкашивались, тело сотрясала мелкая дрожь волнения и возбуждения. Она медленно приблизилась к комнате Эбби, из глубины которой доносился густой голос Мэтта, толкнула дверь и остановилась на пороге. При виде Тессы, облаченной лишь в отделанную кружевами белую атласную ночную рубашку, Мэтт умолк на полуслове. Он несколько секунд пристально смотрел
— Эбби говорит, что еще не хочет спать, — с плохо скрытой досадой сообщил он Тессе, пожирая глазами ее изящные формы, вырисовывавшиеся под тонкой полупрозрачной материей.
— Я тоже, — сказала Тесса с улыбкой, и Мэтт тяжело вздохнул. — Я же говорила, что ее следует отправить в школу, — сладким голосом напомнила она. — Тогда к вечеру Эбби будет уставать.
— Завтра же с утра этим займусь, — пробормотал он и, вняв понуканиям Эбби, продолжал чтение.
— Ты пропустил страницу, — обиженно заметила девочка спустя несколько минут.
— Неужели? — Мэтт изобразил изумление, а Тесса ухмыльнулась.
В прежние времена она сама, за день вымотавшись на работе и желая поскорее уложить Эбби, не раз прибегала к подобной уловке, но у нее этот трюк тоже никогда не проходил.
Тесса присела на другую кровать и привалилась к подушкам. Ожидание ей было не в тягость. Впереди у них с Мэттом много часов, много ночей, много дней любовного и семейного счастья. Теперь она в этом не сомневалась. Кто бы ни была та женщина, Белинда или Сью, она осталась в прошлом.
Наконец веки у Эбби начали смыкаться, Мэтт отложил книгу. Тесса подошла к кровати дочери, расправила простыню и подоткнула одеяло.
— Спокойн… — Эбби вдруг ровно засопела.
Мэтт, посмотрев на дочь, метнулся к Тессе и, прижимая к себе гибкое женское тело, с жадностью впился в ее губы. Тесса отвечала радостно, блаженствуя от соприкосновения с его возбужденным телом. Сознание собственной власти над Мэттом наполняло ее ликованием. Она запрокинула голову, и Мэтт обжигающими поцелуями проложил огненную дорожку от ее подбородка к грудям.
Его ладони с наслаждением бороздили по ее телу, вновь узнавая, ощупывая каждый изгиб. Оба охнули, когда его пальцы проникли под ее ночную сорочку и начали поглаживать кожу. Соски Тессы мгновенно затвердели. Мэтт склонился к ее грудям, теребя языком и нежно покусывая то одну округлость, то другую, с восторгом слушая ее тихие вздохи, провоцируемые его священнодействием. Он поднял голову и заглянул Тессе в лицо — губы, вспухшие от поцелуев, чуть раздвинуты, глаза еще более потемнели от вожделения.
— Придется утолить твою страсть. — Мэтт крепче прижал ее к себе. — Но только не в комнате нашей дочери, — со смехом сказал он.
Тесса, с запозданием вспомнив, где они находятся, виновато покосилась на Эбби, но та спала крепким сном.
— Ты простудишься, — прозаично заметил Мэтт, кивком показав на ее босые ноги, и без усилий подхватил Тессу на руки.
Она подняла лицо навстречу его губам и притянула к себе его голову. Мэтт, не прерывая поцелуя, перенес ее из комнаты дочери в ту, которую занимала Тесса, и осторожно опустил на кровать. Тесса нетерпеливо оттянула на нем рубашку, представлявшую ненужный барьер, провела ладонями по мускулистой груди и стала дрожащими непослушными пальцами расстегивать пуговицы.