Ты маньячка, я маньяк или А пес его знает
Шрифт:
— В командировку? Это совсем невозможно! Это просто беда!
— И тем ни менее, это так.
— Послушайте! — совсем уже истерически завопил «голос». — Его нужно срочно вернуть! Вы ему кто?
Евдокия призналась:
— Жена.
— Жена?! Отлично! Верните его! — приказал мужской голос.
— Вернуть? Но как?
— На мобильный звоните.
— Мобильный он отключил. Включит только тогда, когда доберется до Нузы.
— А я ему, как дурак, звоню и понять ничего не могу, — посетовал голос и строго спросил: — Зачем же Лагутин сотовый
— Он перед важной встречей хочет в дороге спокойно книги свои почитать, понимаете?
— Не понимаю!
— Да что же тут непонятного, — прикрикнула Евдокия. — Мой муж обстоятельный, ко всему подходит ответственно…
Незнакомец не стал ее слушать, он истерически завопил:
— Умоляю! Верните его! Как угодно верните! Иначе беда!
— Беда?
— Да-да! Ужасное что-то!
Евдокия насторожилась.
— Простите, а беда у кого? — спросила она. — Ужасное у кого?
— Да у всех! У меня! У него! У всего человечества! Умоляю вас! Придумайте что-нибудь! Верните его как угодно! Любым путем! Лагутин вам сам же и скажет спасибо! Иначе! Иначе! Иначе…
Незнакомца заклинило.
— Что — иначе? — воскликнула Евдокия.
— Иначе все! Все погибло!
— Ах, боже ты мой! — испугалась она и прямо в одной комбинации понеслась из квартиры.
И в этом был смысл: на разговор ушло не больше минуты. Вполне возможно, что муж еще грузит чемоданы в такси и есть вероятность его задержать.
«Если, не мешкая, поспешить, я точно его верну», — подумала Евдокия, бросаясь к лифту.
Лифт был занят — пришлось по ступеням бежать. Евдокия неслась, как угорелая, и все же она успела увидеть лишь «хвост» такси, на котором уехал Лагутин. Она прыгала, и кричала, и махала вслед мужу руками, но ее не заметили — такси, набирая скорость, уносило Лагутина в аэропорт.
— Не успела! — в отчаянии крикнула Евдокия и, осознав эту данность, вдруг поняла, что выглядит неприлично: босиком в одной комбинации на тротуаре стоит.
Спешащие мимо прохожие, с укором покачивая головами, стыдливо отводили глаза. Перцу придавал ситуации факт случайный, но очень постыдный: сквозь прозрачную комбинацию было видно обнаженное женское тело, а пышная грудь Евдокии некоторых из прохожих просто сводила с ума.
Оценив свой позор, Евдокия сконфузилась и, покраснев, со всех ног понеслась к подъезду, но и здесь ей не повезло. Одновременно с ней в дверь срочно захотел войти незнакомый мужчина. Точнее, туда он уже входил, когда приспичило поскорей сделать то же и Евдокии. Не имея желания и лишней секунды задерживаться на тротуаре, она повела себя агрессивно и даже пыталась мужчину «слегка» оттолкнуть.
Скорей всего, он тоже спешил — иначе чем объяснить и его настырность? Евдокию он вперед себя не пускал, но и сам пройти в дверь не мог, поскольку с его чемоданом и с ее бюстом желающих было чрезмерно много — габарит двери был настроен на меньшее.
Оба теснились в проеме, упрямо пытаясь войти вдвоем, до тех пор, пока мужчина не ощутил, что его рука напряженно касается
Евдокия, почуяв свободу, на сверхчеловеческой скорости ворвалась в подъезд. Под недоуменно-насмешливым взглядом консьержки она захватила лифт и лишь там отдышалась, стараясь не рвать себе сердце случайным конфузом.
Впрочем, ей было уже не до какого-то там позора — на Леню может рухнуть беда! Догнать и спасти, вот в чем суть ее действий — остальное все чепуха, над которой они потом посмеются. Потом, когда отведут беду.
Поскольку беда была неизвестной, а такси умчалось стремительно, то лифт, казалось, на месте стоял. Евдокия с трудом дождалась своего этажа и вылетела, звуку подобно.
Дверь квартиры (какое счастье!) была нараспашку. Охваченная одним лишь желанием (догнать!!!!), Евдокия устремилась домой, но была остановлена криком о помощи.
— Пожалуйста, помогите мне! — звал незнакомый голос.
Глава 30
Евдокия спешила, но голос звал — она оглянулась и что же увидела: по ступеням бежит мужчина, в шляпе, в строгом костюме, взгляд — добрый, слегка напуганный… Вид в общем солидный. Запыхался, правда, явно спешит и крайне рассеян: даже не замечает неприличного вида женщины, к которой он обращается.
— Не подскажете ли где проживает Леонид Павлович Лагутин, — с трудом переводя дыхание, сбивчиво говорит он и вежливо поясняет: — Тысячу вам извинений, но Лагутин мне очень нужен.
— Он нужен многим, но вы опоздали, — бросает ему Евдокия, пытаясь сбежать.
— Скажите хотя бы в какой он квартире живет! — в отчаянии просит мужчина.
— Да в моей и живет. Лагутин мой муж.
С этими словами Евдокия устремилась в свой дом, незнакомец нахально увязался за ней.
— Простите, а мог бы я вас попросить, — воскликнул он, вбегая с ней в холл.
— Могли бы, но я занята.
— Я отниму лишь секунду. Куда Лагутин поехал?
— В Нузу.
— Это я знаю, но как он туда добираться собрался? Куда он поехал сейчас?
— В аэропорт, — ответила Евдокия, поспешно скрываясь в спальне.
Мужчина пойти за ней не решился. Пользуясь этим, она быстро подкрасила губы, глаза, причесалась, прилично оделась и, прихватив дорожную сумочку с деньгами, поспешила обратно. Мужчины в холле она не нашла.
— Эй! Где вы? — воскликнула Евдокия.
Ей никто не ответил.
Наскоро проверив квартиру и не обнаружив там никого, она хотела уйти, но наткнулась на горестный взгляд Бродяги.
«Смотри, не бросай меня. Я на тебя рассчитываю», — говорили его глаза.
— Ах, горе мое, — буркнула Евдокия, хватая на руки пса.
Когда она выскочила из лифта, уже при полном параде, но с облезлой собакой, консьержка не выдержала и спросила:
— Дульсинея, куда ты?
— За мужем! — проносясь мимо нее, крикнула Евдокия.
— В аэропорт?