Тяжёлый ледяной блюз
Шрифт:
— Да уж…
— Кэти, пожалуйста… сделай, что я прошу.
— Сделаю. — С минуту ещё они сидели, прильнув друг к другу, прежде чем Дарий потянул её встать.
— Идём. Время дорого.
= IX =
зона высадки Ново-Синклерского добровольческого
Балават, Магистрат Канопуса
20 августа 3017 года
Паван отлично понимал, что плен и обмен по конвенциям ему не светят: в лучшем случае, пристрелят или повесят, как выжмут из него всё, что знал о банде, её боевых возможностях,
«Только бы поскорее».
Несколько раз он терял сознание; вода и нашатырь приводили его в чувство. Бледная темноволосая женщина-офицер задавала вопросы, делала короткие заметки в своём компаде. Второй офицер, молодой парень, в основном слушал, иногда переспрашивал; он же следил за состоянием Павана.
— Сучка, — прохрипел Джерри, глядя на женщину исподлобья. — Тупая пизда. Если ты и так уже всё знаешь про договор нашего лорда с вашими шишками, то хули сидишь тут? «Ходок» уже по-любому прыгнул, скоро наш лорд получит доклад и придёт сюда с войском. Он же тебя раздавит и выебет, шлюшка. Будешь голая на цепи сидеть около его трона, говно из его жопы жрать!
Здоровяк съездил ему по зубам — голова Павана мотнулась так, что чуть не хрустнула шея. Двигать челюстью стало больно, Джерри сплюнул на пол осколки зубов.
— Это ты так её ласкаешь, дружок? Тогда у нас ей понравится…а-аа!!
Сержант упёр резиновую палку в промежность Павана и надавил, заставив пирата взвыть.
— Хочешь ругаться — ругайся, — сказала женщина. — Время у нас есть.
— Уверена?
— Конечно. Или его меньше, чем я думаю?
— «Ходок» ведь прыгнул, верно?
— Верно. Ещё вчера, — Элайза не видела смысла лгать или скрывать это. Астрономический модуль, развёрнутый «Ипполитой», вёл наблюдение за прыжковой точкой и подтвердил уход в гиперпространство обоих кораблей — пиратского «Ходока» и захваченной «Розы Адхары». А также и спуск «Леопарда» к планете. — Сколько им нужно времени, чтобы добраться до вашего логова?
— Не им… — Паван запнулся, сплёвывая на пол слюну вместе с кровью. — Там их ждёт другой, «Старый морж». Он прыгнет и передаст сообщение.
Два офицера переглянулись. Двухзвенная цепь — Смитингтон высказывал эту мысль: если план операции предусматривал захват, а не только рейд, то Уортингтон должен был позаботиться о быстрой связи. Не ждать, пока корабль перезарядится на полпути: то, что планета Уортингтона находится где-то в пределах двух гиперпрыжков от Балавата, они прочли в протоколах допросов корпоративной безопасности. Вопрос был только в технической возможности: есть ли в распоряжении Уортингтона второй звездолёт. А третий?
— Нет, — после недолгих уговоров, ответил Паван. — Я о таком не слышал.
Элайза и Смитингтон отошли в сторону.
— Неделя, минимум, — сказал энсин и объяснил. — Сто часов на перезарядку, три
— В готовности Уортингтона выступить ты не сомневаешься?
— Ну, накиньте ещё сутки-двое, коммандер. Разница невелика.
— Надо это уточнить, — решила Элайза и приказала Уилбуру с энсином расспросить пирата о мире Уортингтона.
Ей было неприятно находиться в допросной и видеть, как Скотт делает из пленника отбивную. Методы допроса у службы безопасности «ММ&М» были более щадящими. Или казались таковыми: по словам Уилбура, медикаментозный допрос — та же пытка, только следов оставляет меньше. А суть одна: привести допрашиваемого в состояние, когда он ещё может отвечать на простые вопросы, но уже не способен думать. То есть, целенаправленно утаивать и искажать информацию, говоря по-простому — лгать.
Проблема была ещё и в том, что Уилбур знал это в теории. А вот на практике быстро вогнать крепкого тридцатилетнего, или около того, мужика в то самое идеальное состояние было непросто. Тем более, с его зачаточным навыком ведения допроса. Ни об оперативных планах пиратов, ни о раскладах внутри рейдового отряда Паван не выдал почти ничего.
Привалившись к стене, она закурила. Надо бросать, но вот как тут? До рейда на Антиас ей почти удалось, но потом — начала снова. Уж полтора года прошло, и вот опять… Вчерашнее признание Уилбура в любви тоже не способствовало душевному равновесию. Обжёгшись когда-то на молоке, Элайза с тех пор всякий раз дула на воду. У неё были мужчины и раньше, но отношения с ними не шли дальше постели без обязательств. И с Уилбуром начиналось так же, тем более что сословные барьеры и разница в звании отнюдь не способствовали сближению, но вот… сблизились. После Антиаса она отчаянно нуждалась в опоре, в человеке, присутствие которого рядом давало ей чувство покоя и защищённости… в надёжном и сильном мужчине. Который никак не мог удовлетвориться ролью «без обязательств» и требовал своего. Или того, что считал своим.
В матриархальной культуре Магистрата хорошим тоном считалось, что женщина делает предложение мужчине, а не наоборот. К тому же, он был пехотным сержантом и простолюдином, а она — офицер-мехвоин и дворянка. Последнее, к слову, давало ей привилегию выбирать мужа любого сословия, так что от неё требовалось только желание. Требовалось — в этом Элайза не сомневалась; она хорошо знала Уилбура и понимала, чего тот хочет. Гораздо хуже она понимала, чего хочет сама. Да и обстановка тут самокопанию не способствовала. Уходу в себя — пожалуй, да. Тяжело ей было смотреть, как ломают и выжимают этого чортова пирата. И ещё тяжелее участвовать в этом самой. Впрочем, сейчас мужчины справлялись неплохо.
— Заканчивайте без меня, — сказала им Элайза и вышла.
Допросную оборудовали в подсобке на нижней грузовой палубе «Деринои», там, где стояли мехи командирского лэнса. Элайза подошла к своему «блэкджеку», присела на край бронированной ступни и вновь закурила. Одна из двух аппарелей была опущена, и по отсеку гулял ледяной ветер. Влетал внутрь порывами, закручивался холодными смерчиками у ног. Но, по крайней мере, с ним было свежо.
«Я люблю тебя. Люблю тебя, Элли».