Тысяча городов
Шрифт:
«Вперед!» - Снова крикнул Абивард и направил своего коня вниз, в мутную воду канала.
Он не сводил глаз с солнца. Пока я еду прямо к нему, все должно быть в порядке, сказал он себе. Канал был не таким широким. Конечно, он и его последователи не могли повернуть вспять и вернуться на тот берег, с которого они начали: не могли незаметно. Нет, они не могли этого сделать… не могли бы?
Восточный берег становился все ближе и ближе. День, как и все летние дни в стране Тысячи городов, обещал быть обжигающе жарким. Солнце уже злобно светило в лицо
И вот его армия последовала за ним, штурмуя, чтобы сокрушить место, которое они только что покинули. Их крики изумления, гнева и отчаяния сказали все, что нужно было сказать. Нет, почти все: еще одна вещь, которую нужно было сказать, это то, что он и его армия не смогут пересечь этот проклятый канал - канал, который с таким же успехом мог быть буквально проклят, - пока они не выяснят и не преодолеют то колдовство, которое использовал Маниакес, чтобы помешать им.
Мрачно Абивард приказал армии восстановить лагерь, который она только что разбила. Следующие пару часов он провел, расхаживая по нему, делая все возможное, чтобы поднять упавший дух солдат. Он знал, что было бы лучше, если бы его собственные души были где угодно, только не на дне моря. Но ему не нужно было показывать это людям, и он не
Наконец он вернулся в свой собственный павильон. Он не знал точно, что будет там делать: напиться казалось таким же хорошим планом, как и любой другой, поскольку он не мог вступить в схватку с видессианцами. Но когда он добрался до палатки, он обнаружил, что его ждут Бозорг и Пантелес.
«Я думаю, у меня есть ответ, уважаемый господин!» - Воскликнул Пантелей в сильном волнении.
«Я думаю, этот видессианин не в своем уме, повелитель: совершенно безумен», Заявил Бозорг, скрестив руки на груди. «Я думаю, он хочет только зря потратить ваше время, обмануть вас и отдать победу Маниакесу».
«Я думаю, ты ревнуешь, как уродливая девушка, наблюдающая, как ее нареченный разговаривает с ее хорошенькой сестрой», - парировал Пантел - не то сравнение, которое макуранец, вероятно, использовал бы, не в стране изолированных женщин, но даже в этом случае оно показательно.
«Я думаю, что собираюсь столкнуть вас головами», - рассудительно сказал Абивард. «Скажи мне все, что ты должен сказать мне, Пантелей. Я буду судить, обман это или нет. Если это так, я поступлю так, как считаю нужным ».
Пантелей поклонился. «Как скажете, достопочтенный сэр. Вот.» Он продемонстрировал кусок кожи длиной примерно с предплечье Абиварда: скорее всего, кусок, отрезанный от ремня. Соединив концы, он скрепил их большим и указательным пальцами, затем указал на получившийся круг другой рукой. «Сколько сторон у ремешка, достопочтенный сэр?»
«Сколько сторон?» Абивард нахмурился. «Что за глупость это?» Возможно, Бозорг знал, о чем говорил. «Конечно, у него есть два: внутренний и внешний».
«И ремень поперек спины видессианина», Добавил Бозорг. Но Пантелес казался невозмутимым. «Именно так», - согласился он. «Вы можете провести по нему пальцем, если
Вмешался Бозорг: «Теперь, господин, он показывает тебе идиотскую чушь. Клянусь Богом, он должен ответить плетью за свою глупость!»
Все, что могло так разозлить макуранского мага, было либо идиотской чепухой, как он сказал, либо с точностью до наоборот. «Как я уже сказал, судить буду я», - сказал Абивард Бозоргу. Он повернулся к Пантелесу. «Продолжай. Покажите мне это ваше великое открытие, или что бы это ни было, и объясните, как оно решает все наши проблемы, подобно бечевке, обвязывающей стопку выделанных шкур ».
«Это не мое открытие, и я не знаю, связывает ли оно наши проблемы или нет», - сказал Пантел. Как ни странно, за это он нравился Абиварду больше, а не меньше. Чем более впечатляющим было заявление, тем менее вероятно, что оно было оправдано.
Пантелей еще раз приподнял кусок кожи и снова сформовал из него непрерывную ленту. Однако на этот раз он наполовину скрутил ее, прежде чем соединить два конца большим и указательным пальцами. Бозорг сделал жест, словно отгоняя сглаз, прошипев: «Обман».
Пантел не обратил внимания ни на него, ни на руку Абиварда, предупреждающе поднятую. Видессианский волшебник сказал: «Это было обнаружено в Коллегии магов в городе Видессос несколько лет назад неким Воймиосом. Я не знаю, волшебство это или нет в каком-либо формальном смысле этого слова. Может быть, это всего лишь обман, как утверждает ученый Бозорг.» Как любой видессианин, стоящий своего дела, он использовал иронию как стилет. «Что бы это ни было, это интересно. Сколько сторон сейчас у ремешка?» Он поднял его, чтобы Абивард мог проследить свой ответ, как он делал это раньше.
«Что ты имеешь в виду, сколько у него сторон?"» Внезапно Абивард пожалел, что сомневался в Бозорге. «У него должно быть две стороны, как и раньше».
«Правда?» Улыбка Пантелеса была мягкой, благожелательной. «Покажите мне пальцем, уважаемый господин, если вы будете так добры».
С видом человека, потакающего сумасшедшему, Абивард провел пальцем по внешней стороне ремешка. Мгновением позже он проверит это изнутри, а мгновением позже воздаст Пантелесу по заслугам за то, что тот сделал его мишенью для того, что должно было быть глупой шуткой.
Но, проводя пальцем по всей длине кожаного полотна, он каким-то образом оказался там, откуда начал, после того как коснулся каждого его участка толщиной в палец. «Подожди минутку», - резко сказал он. «Позвольте мне попробовать это снова.» На этот раз он уделил более пристальное внимание своей работе. Но, похоже, более пристальное внимание не имело значения. Он снова провел пальцем по всей длине кожаного полотна и вернулся к исходной точке.
«Ты видишь, достопочтенный господин?» - Сказал Пантел, когда Абивард уставился на свой собственный палец, как будто он его предал. «Ремень Воймиоса - так он получил название в Коллегии Чародеев - имеет только одну сторону, а не две».