Тысяча и один призрак
Шрифт:
— А для моего отца?
— Для вашего отца у меня найдется другое средство.
— У вас есть другое средство! — воскликнула Соланж, схватив меня за руки и тревожно вглядываясь в мое лицо.
— Если я спасу вашего отца, сохраните ли вы добрую память обо мне?
— О, я буду вам признательна всю свою жизнь.
Она произнесла эти слова с восхитительным выражением этой будущей признательности. Затем, посмотрев на меня умоляющим взором, спросила:
— И вы этим удовлетворитесь?
— Да, — ответил
— Итак, я не ошиблась в вас, у вас благородное сердце. Благодарю вас от имени отца и от своего имени, и, если бы даже вам не удалось ничего сделать для меня в будущем, я буду признательна вам за прошлое.
— Когда мы увидимся, Соланж?
— А когда вам нужно увидеть меня?
— Завтра я надеюсь, что смогу сообщить вам кое-что приятное.
— Хорошо! Увидимся завтра.
— Где?
— Здесь, если угодно.
— Здесь, на улице?
— Боже мой! Вы видите, что это пока самое безопасное место. Вот уже полчаса как мы болтаем у этих дверей, и никто еще здесь не прошел.
— Отчего же мне не прийти к вам или почему вы не можете прийти ко мне?
— Потому что если вы придете ко мне, то вы скомпрометируете тех добрых людей, которые дали мне убежище, а если я пойду к вам, я скомпрометирую вас.
— Ну хорошо! Я возьму пропуск у одной моей дальней родственницы и передам его вам.
— Да, для того чтобы гильотинировать вашу родственницу, если меня случайно арестуют.
— Вы правы. Я принесу вам пропуск на имя Соланж.
— Чудесно! Вы увидите, скоро Соланж станет моим единственным, настоящим именем.
— В котором часу мы увидимся?
— В тот самый час, когда мы встретились сегодня. В десять часов, если угодно.
— Хорошо, в десять часов.
— А как мы встретимся?
— О, это нетрудно. В десять часов, без пяти минут, вы подойдете к двери, в десять часов я выйду.
— Итак, завтра в десять часов, милая Соланж?
— Завтра в десять часов, милый Альберт.
Я хотел поцеловать ее руку, она подставила лоб. На другой день вечером в половине десятого я был на той же улице. В три четверти десятого Соланж открыла дверь. Каждый из нас явился раньше назначенного времени. Я бросился к ней навстречу.
— Я вижу, у вас хорошие вести, — сказала она, улыбаясь.
— Отличные! Во-первых, вот вам пропуск.
— Во-первых, о моем отце!
И она оттолкнула пропуск.
— Ваш отец спасен, если он пожелает.
— Если он пожелает, говорите вы? А что он должен для этого сделать?
— Нужно, чтобы он доверился мне.
— Это уже сделано.
— Вы его видели?
— Да.
— Вы опять подвергали себя риску?
— А что же делать! Это необходимо, и да хранит меня бог!
— Вы все сказали вашему отцу?
— Я сказала ему, что вчера вы спасли мне жизнь и завтра, быть может, спасете жизнь ему.
— Завтра,
— Каким образом? Скажите. Ну, говорите! Какой же чудной оказалась бы наша встреча, если бы все это удалось сделать!
— Только… — пробормотал я нерешительно.
— Ну?
— Вам нельзя будет ехать с ним.
— Я же вам сказала, что я решение на этот счет уже приняла.
— К тому же я уверен, что немного погодя смогу достать вам паспорт.
— Будем говорить о моем отце, а обо мне потом.
— Хорошо! Я вам сказал, у меня есть друзья, не так ли?
— Да.
— Я видел одного из них.
— И что же?
— Вы знаете этого человека по имени, имя его — гарантия храбрости, лояльности и чести.
— И это имя?
— Марсо.
— Господин Марсо?
— Да.
— Вы правы, если этот человек обещал, то он сдержит слово.
— Ну да! Он обещал.
— Боже! Какое вы мне дарите счастье! Ну, скажите, что он обещал?
— Он обещал помочь нам.
— Каким образом?
— Очень простым: Клебер назначил его главнокомандующим западной армией. Он уезжает завтра вечером.
— Завтра вечером? Но мы не успеем ничего приготовить.
— Нам нечего приготовлять.
— Я не понимаю.
— Он возьмет с собой вашего отца.
— Моего отца?!
— Да, в качестве секретаря. Когда они приедут в Вандею, ваш отец даст честное слово, что он не будет служить в войсках против Франции, и ночью перейдет в вандейский лагерь, из Вандеи он отправится в Бретань и затем в Англию. Как только он устроится в Лондоне, он уведомит вас, я достану вам паспорт, и вы отправитесь к нему в Лондон.
— Завтра! — воскликнула Соланж. — Завтра мой отец уедет!
— Нам нельзя терять время.
— Но отец не знает об этом.
— Предупредите его.
— Сегодня вечером?
— Да, сегодня вечером.
— Но как это сделать теперь, в этот час?
— У вас пропуск, и вот вам моя рука.
— Да, правда. Мой пропуск!
Я вручил его ей. Она положила его за корсаж.
— Теперь вашу руку.
Я ей дал свою руку, и мы отправились. Мы дошли до площади Таран, то есть до того места, где я встретил ее накануне.
— Подождите меня здесь, — попросила она.
Я поклонился и стал ждать. Она исчезла за углом древнего отеля Малиньон. Через четверть часа она вернулась.
— Пойдемте, отец хочет повидаться с вами и поблагодарить вас.
Она взяла меня под руку, и мы пошли на улицу Гильом, против отеля Мортемар. Подойдя к дому, она вынула из кармана ключ, открыла маленькую боковую дверь, провела меня на второй этаж и постучала особым образом. Человек лет сорока восьми или пятидесяти открыл дверь, он был одет как рабочий, и по-видимому, занимался переплетными работами.