Тысячелетний воин Ярополк
Шрифт:
Дорога с шумным потоком машин, большими автобусами и троллейбусами вильнула в сторону и протянулась по длинному мосту, который ещё не успели перекрыть вояки, а мы перешли на светофоре и направились к поросшей густым подлеском кромке широченной реки. Берег в этом месте был зыбкий и ненадёжный для строительства высотных домов, отчего последнюю пару вёрст пришлось идти уже по настоящему лесу, изрядно изгаженному мусором, словно местный дух-хранитель не беспокоился о чистоте и порядке.
– А где ваш Клюкастый живёт? – спросил я, недоумевая и оглядываясь по сторонам.
–
– Это самая серединка города, – начал я новый вопрос, – где он грибы, ягоды и шишки берёт? Тут даже сосен нет. Да и грибники должны все подчистую собрать.
– Он с истинным лесным духом в сговоре. Тот ему всё приносит сквозь туман, а Клюкастый продаёт и делится деньгами.
– Ненавижу перекупов, – пробубнила Соколина.
Мы прошли ещё долго, прежде чем наша проводница остановилась.
– Мы тута.
Я снова огляделся в поисках зловредного духа. Но большая поляна с давно погасшим кострищем, изрядным количеством пустых бутылок и множеством рваных разноцветных пакетов ничем не отличалась от прочих мест этого городского перелеска. Даже и не знал, что прямо в сердце этого стольного города есть такое захолустье. И не трущобы с бедняками, а пустыри и заросшие вёрсты. Раньше-то каждую пядь земли в городище застраивали домами, амбарами или конюшнями. Все ютились друг к другу. И оттого казалось, что крепость с посадом не рядом расположена, и на сём месте лишь безлюдная болотина, разлившаяся в стороне от большого тракта, и за спиной раскинулась большая деревня, прилегающая к столице, а то и несколько.
– И где он? – зло спросил я, уже готовый проклясть всю эту затею с поиском жертвы Гореславе для выращивания цветка папоротника.
Умом-то понимал, что другого пути нет, но шибко тернист он, путь этот. Проще собаку поймать, но опять решил поиграть в былинных богатырей, которые подвиги свершают, одолевая полчища недругов, и выручают сирот малых, прекрасных дев да прочих обездоленных, что потом будут прославлять за удаль и храброе сердце. Не бескорыстные, конечно, помыслы, но ведь и не о золоте.
Подумав так, я сплюнул на землю и поймал переполненный ехидством взгляд Соколины. Мол, как был дураком всю эту тысячу лет, так и остался.
Несмеяна упёрла в землю приклад своей длинной винтовки и пригнулась, положив на конец ствола ладони, а поверх них ткнулась лбом. Ей было всё равно, куда идти, лишь бы побыстрее закончилось, и можно укутаться в одеяло с грелкой в обнимку. Она и Дмитрию-то тогда под бок залезла без всякого злого умысла, вызвав невольно бурю ревности и кучу упрёков. Чародей тоже молчал всю дорогу, и судя по красным от недосыпа глазам, так же залез бы под тёплый девичий бочок.
– Ну? – повторил я.
Существо робко пожало плечами, а за спиной злорадно расхохоталась Соколина.
– Я же говорила, что ничего нет.
Она снова хмыкнула, плюнула на землю, а затем пошла прочь. За ней со вздохом последовала Несмеяна, да и мне самому пришлось скрипнуть зубами. Глупая всё же затея.
Я поглядел на косулю.
– Нет твоего пастуха. Нет твоих детей. Решайте свои проблемы сами.
Меменя
– Мы пошли, – не то извиняясь, не то надеясь на скорое решение проблем, пробурчал я и развернулся, дабы двинуться в обратный путь.
– Туман, – вдруг произнёс молчавший всё это время Дмитрий.
– Что?
– Отец научил меня некоторым хитростям. На факультете боевого чародейства этого не рассказывают. А он сталкивался.
– И? – переспросил я, замерев на краю поляны, где валялись угли костра, разбросанные отдыхающими свиньями.
– На местности есть следы взлома междумирья. Не в Навь, а в Серую Хмарь. Сильная нечисть может через неё ходить, как через телепорт.
– Книжный сумрак, что ли? Так его не бывает, – снова съязвила Соколина.
– Сумрак не сумрак, а по самой кромке Нави туман проскальзывает. Это как по краю леса пройти. Вроде и не в поле, вроде и не в тайге, а все одно в тени.
– И чем это поможет? – спросил я.
– Я могу проследить точку выхода. Плюс-минус сто метров.
Соколина и Несмеяна, скорчив недовольные рожицы, подошли ближе.
– А сам не можешь телепортнуться?
– Даже отец не может. Людям это вообще не очень даётся.
– Жаль, – протянул я. – Могли бы по свежему следу пойти.
Все молча поглядели на тропинку, ведущую в город. И наверняка все думали одинаково – скорей бы добраться до машины и поехать в нужное место. И все дружно вздохнули.
– Я знаю, кто может, – продолжил Дмитрий. – Так будет быстрее, чем на колёсах.
– Ну так веди! – произнёс я, хлопнул по плечу молодого мага, а потом схватил меменю за руку.
Чародей улыбнулся и направился в зазор между деревьями. Но вышли мы не к дороге, а к реке. Та лениво текла с тихим всплеском, лаская берег маленькими волнами. И кроме серой воды не было ничего. Противоположный берег, находящийся от нас не менее чем в версте, я в расчёт не брал. Там даже людей сложно различить, не то что какую-нибудь мелочь.
Все смотрели на Диму, а тот оглянулся на нас с кривой улыбкой и вошёл в воду по колено, подняв со дна муть. Дно здесь было песчаным, но песок не чистый, а смешанный с илом. И этот ил желтоватым облаком поклубился вдоль берега. Мне сильно хотелось знать, получится вся эта затея, или мы попусту теряем время.
– Ты Золотую Рыбку будешь кликать или кричать «по щучьему велению»? – нетерпеливо пробурчала Соколина.
– Я вообще не знаю, получится ли, но в любом случае, много времени это не займёт, – отозвался Дмитрий.
– Замечательно, – снова буркнула девушка, – теперь ты уже не знаешь, что делать. Тоже мне, маг.
– Замолчи, – произнёс я.
Эта неугомонная оторва уже начинала злить.
– А хрен ли молчать?
– Заткнись! – повысил я голос. – Ты ему даже попробовать не даёшь.
Тем временем Дима встал в воде на колени, промокнув до пояса, и вытянул над водой правую руку.
– Здравствуй, – прошептал он. – Помоги нам. Помоги наказать зло. Помоги спасти невинных.
– Хлебушком прикорми рыбку, – ехидно проговорила Соколина. – Как карасиков прикармливают.