У Судьбы на Качелях
Шрифт:
— Назови хоть одно из них, — попросил он.
— Получить золотую рыбку, — рассмеялась Ася.
— Зачем она тебе?
— Она будет рассказывать мне про тебя и про твой любимый город.
Амир притянул ее к себе и шепнул:
— Все твои желания исполнятся… вот увидишь.
Ася усмехнулась. Все ее три желания были об одном. Чтобы этот день никогда не кончился. Или чтобы всё повторилось когда-нибудь, но поскорее. Чтобы они не расстались навсегда, совсем навсегда. Но они ведь не бугенвилии, они уже расплели свои ветви.
— Какой был длинный сегодня день, — сказала она, — но он пролетел мгновенно. И как много он вместил. Мне кажется, что я стояла здесь не сегодня утром, а
— У тебя цвет глаз как у моря. Я еще утром рассмотрел.
— Но море всегда разное, — возразила Ася.
— Ну да. Ты тоже такая. То смеешься, то волнуешься, то грустишь. Как море. А еще. еще. — он не договорил и стал целовать ее так, что губам было больно, но она не отстранилась.
— Ты вернешься сюда? — спросил он, когда они слегка отодвинулись друг от друга, чтобы отдышаться.
— Зачем? И когда? — она покачала головой. — У меня ведь тоже работа, как и у тебя. И у меня тоже там всё, как и у тебя здесь. Но твой город я не забуду. И тебя тоже. и все, что с нами здесь было. Отвези меня домой, — грустно сказала она. — Уже поздно, моя тетушка беспокоится.
Она сказала адрес, и совсем скоро, как ей показалось, машина остановилась у дома. Они долго сидели и молчали.
— Дай мне свой почтовый адрес, — наконец, сказал он. Ася протянула свою визитку.
— Мужчины не любят писать, и ты тоже не напишешь.
— Ты права, — улыбнулся Амир и сунул листок в карман. — Ненавижу писать письма.
Тетушка, пыхтя от волнения и беспокойства, собирала Асю в дорогу. Мальчишки уже ушли в школу, хотя очень просились остаться под предлогом, что вещи тяжелые и женщинам нельзя их поднимать, и вообще, так хочется съездить в аэропорт, там же самолеты! Но тетушка осталась холодна к их мольбам. Ася ходила следом за тетушкой и стонала:
— Ну, куда ты кладешь фрукты, зачем? У нас там всё есть, всё! Да и не пропустят в лондонском аэропорту, у вас одни микробы, а у нас другие! Не разрешат!
— Разрешат! Перестань сказать, я знаю, как у вас все дорого!
Но Ася все же выложила фрукты, только от ананаса не смогла отказаться, она их очень любила, и они действительно там были дорогие.
— Ну скажи, скажи, — приставала тетушка, — тебе у нас понравилось? Какой город, а! А природа! Перестань сказать, у вас там солнца не бывает, не говорю уж о фруктах! Приезжай еще, ты ребятам очень понравилась. Ты с ними столько разговаривала, я ведь мало разговариваю, мне некогда! Ну и они молодцы, весь город тебе показали. Да, у нас много красивых местечек. Я рада, что ты все посмотрела. Жалко, что Соломон тебя так и не увидел, ведь он только послезавтра приедет, дружок-то его совсем плох… Перестань сказать, я знаю, что все будет хорошо! Приезжай еще! Я тебе хорошего парня найду. Что ты смеешься? Перестань сказать, ну сделала я ошибку! Хотя. толстый немного, но вполне приличный парень! Хватит смеяться, иссмеялась вся! Будешь писать родителям, передавай от меня большой привет! Напиши, что я приглашаю их в Хайфу. Не в гости, это само собой, а насовсем! Они таки соберутся когда-нибудь или как?
— Или как, — вздохнула Ася. — Им с дачей расставаться жалко.
— Зачем им дача? — изумилась тетушка. — В Хайфе никакой дачи не надо, Хайфа сама как дача! Перестань сказать, неужели им не надоело в земле копаться? Так я им устрою здесь огород, возле дома, петрушку с укропом посадят, — засмеялась она. — Дача им нужна!
Тетушка все тараторила, но, наконец, они сели в такси и поехали в аэропорт.
«Всё прошло как сон пустой, царь женился на другой». Эта строчка из пушкинской сказки навязчиво ее преследовала. Ни звонка, ни письма, ни хоть какой-то
Однажды рано утром в дверь позвонили. Несколько мужчин, одетых в синюю, с какими-то значками форму, внесли в комнату большой, обитый деревянными планками продолговатый ящик. Долго и осторожно распаковывали, перебрасываясь непонятными фразами. Она ничего не понимала и за их спинами ничего не видела, а на ее вопросы они только улыбались. Наконец, с радостными восклицаниями они отошли в сторону и жестами позвали ее — смотри! Она приблизилась и увидела странный стеклянный контейнер. и вскрикнула. Внутри плавала золотая рыба. немного поменьше тех, что они видели тогда. Рыба сверкала чешуёй и шевелила золотыми плавниками. Ася закрыла лицо руками, постояла так и снова взглянула. Нет, не привиделось. Рыба вильнула блестящим хвостом и ушла вниз, тут же опять всплыла. Вдруг разошедшиеся за окном облака пропустили солнечный луч, и он пронизал воду — рыба вся заискрилась, она словно загорелась золотом. Ася потрясенно спросила: — Это мне?..
— Да, — улыбнулся один мужчина, оторвался от зрелища и с интересом посмотрел на нее. — Из Израиля. — Вздохнул и добавил: — Кто-то вас очень любит. — Он протянул ей тонкую книжечку. — Вот инструкция, как ухаживать, чем кормить, почитаете. Вот еще вам пакет с кормом на первое время.
— А я смогу? — тихо спросила Ася.
— Конечно. Тут же по-английски написано.
— Я не о том… Я не знаю, получится ли у меня… чтобы она жива была. всегда.
Мужчина пожал плечами. — Наверное. Если будете стараться. Ей бассейн нужен, хотя бы небольшой.
— Я куплю. Сегодня же! У меня есть большая терраса, я там поставлю. А письмо есть? Письмо?
— Нет, ничего больше нет. Распишитесь вот здесь…
Они ушли. Она осталась с золотой рыбой наедине. Рыба открывала рот и шевелила плавниками. Ася рассмеялась и заплакала. Из глаз катились слезы, такие же прозрачные, как вода в аквариуме.
ТЕРРИТОРИЯ ЛЮБВИ
Простые истины
Сверху упало яблоко. Могло бы упасть на Ньютона, но его еще не было. И яблоко упало в руки Еве. Ева повертела его, понюхала — запах ей понравился, он возбуждал и приятно щекотал ноздри. Но было непонятно — зачем этот плод так хорошо пахнет? Ева потянулась крепким молодым телом и отложила яблоко в сторону. Скучно. И знакомый олененок куда-то убежал. Она прилегла на густую упругую траву и уснула. Ей приснился странный сон. Будто откуда-то сверху протянулась рука, аккуратно раздвинула ей ребра, вынула сердце, что-то с ним проделала — как-будто вложила в него нечто, и так же аккуратно устроила сердце на место. Ева вздрогнула и проснулась. Внутри, слева, слегка кололо и подрагивало — почти больно, но приятно. Разлилось сладкое томление, и там — внутри, и во рту. Ева облизала языком губы, сглотнула сладковатую слюну. Остро захотелось чего-то, но не съесть — она не могла найти этому желанию объяснения. Потому что раньше ничего подобного не ощущала. А когда — раньше? Ева не помнила.