У врага за пазухой
Шрифт:
До приезда Иры я чувствовала себя разбитой и потерянной. В голове был настоящий бардак. Сейчас вместе с объятиями приходит прояснение.
Страх постепенно отпускает. Мысли складываются в четкую картину. И дико хочется плакать.
– Ты что, выть собралась? – догадывается Ира.
– А ты думаешь, для чего я тебя позвала? – Стараюсь держаться.
– Надеялась, что хвастаться будешь! – Она окидывает взглядом прихожую и гостиную. – Ну или хотя бы экскурсию по берлоге проведешь.
– Ты можешь пройтись.
– Да я еще у подъезда впечатлилась. Словно не Питер. Какая-нибудь Женева. Дорого - богато.
– Крокодил со средствами, - вырывается с нервным смешком.
– Твой парнокопытный в жизни на такие хоромы не заработает. – Ира выглядывает в окно. Присвистывает. И поворачивается ко мне. – Предлагаю охомутать крокодила. Пашку, если будет ерепениться с разводом, я сама придушу.
– Хомутать не нужно. Крокодил мне сам отношения предложил. – Сажусь на ближайший стул. Отчаянно тру зудящую переносицу.
– Так с этого и нужно было начинать! – Всплескивает руками Ира. – Я, как дура, пиццу везла. А тут шампанское необходимо!
– Обойдемся. Без него.
Нужно как-то начинать рассказывать. В конце концов, я вытянула Иру из кровати. Заставила проехать половину города и купить дурацкую пиццу. Я просто обязана признаться. Открыться, пока меня не разорвало от эмоций, хотя бы ей.
Мозг знает, что мне необходимо, а сердце идет в отказ. Не в силах раскрыть рот, я не мигая, смотрю на барную стойку, где мы с Яром еще недавно вместе пили кофе. На диван, где и смеялись, и целовались, и сходили с ума друг от друга. На дверь спальни. На мягкий ковер посреди гостиной... Как прощаюсь.
– Ты ведь знаешь, из-за чего папа оказался за решеткой? – спрашиваю севшим голосом.
– Да, пьяная беременная бросилась под колеса на красный. – Ира отвечает так же уверенно, как я совсем недавно.
– Она была трезвой, а светофор горел для машины зеленым.
– Стоп! Ты же сама утверждала, что отца подставили... Тот мужик, муж погибшей.
Ира присаживается напротив и берет мои руки в свои.
– Я не совсем уверена... вернее, уверена, но пока не знаю, что мне делать с этим открытием...
Осознаю, что говорю туманно. Слова категорически не желают складываться в предложения. Много лет я верила в одно. Потом узнала другое. И лишь теперь поняла, как все произошло на самом деле.
– Кира... Хочешь сказать, что твоя мама солгала?
Всевышний послал мне самую лучшую и самую догадливую подругу.
– Это мама сбила ту женщину, - озвучиваю, наконец, то, о чем думала всю прошедшую ночь. – Она была пьяной и села за руль.
– Что?! – На лице Иры потрясение.
– Не знаю, почему отец допустил такое. Но когда она сбила ту женщину... Анну, - глотаю ком, - папа взял всю вину на себя. Он отправился за решетку вместо мамы. И там умер.
– Кира, это...
– Вместо того чтобы сознаться
– Она проклинала их обоих. Винила во всех наших бедах, в том числе в смерти отца.
Мне было страшно обо всем этом думать, а когда высказываю вслух, на душе становится еще хуже.
– Блин, в голове не укладывается.
– У меня тоже, - выдыхаю со стоном.
– Твоя мама убийца... Звучит дико!
– Очень дико.
– Вдруг ты ошибаешься?
– Ира заставляет меня посмотреть на нее. – Она у тебя, конечно, не ангел. Не представляю, как твой отец вообще с ней жил. Но чтобы позволить любимому человеку сесть в тюрьму за свое преступление... Нет. – Передергивает плечами.
– Она запретила мне копаться в прошлом и не хотела ничего рассказывать о том случае. Все, что у меня было – копии документов из суда и мамина версия событий. – Смахиваю подступившие слезы. – Мамин рассказ очень плохо вязался с протоколами допросов. А поверить в то, что папа пьяным сел за руль... это было для меня самым сложным.
– И что же тебя убедило?
– Рассказ... одного мужчины, мужа Анны.
– Вдовца? – Глаза подруги становятся круглыми как блюдца.
– Ира, мой крокодил... – Губы еле шевелятся. – Это Ярослав... Ярослав Вольский. Его жену убила моя мама. Он рассказал мне об Анне, о том, что не мстил за ее смерть. А еще... предложил отношения и признался, что готов познакомиться с родителями.
Глава 47
Глава 47
До окончания встречи с подругой я вою у нее на плече и между всхлипами признаюсь, что влюбилась. Нетипичная для нас двоих ситуация. Плачет и рассказывает о любви обычно Ира. Я не ревела, даже когда выяснила об измене Паши.
К несчастью от слез становится только хуже. Лицо превращается в клоунскую маску, а вопрос «Что делать?» так и остается без ответа. Чтобы окончательно не скатиться до образа опухшего нечто, после ухода Иры я быстро умываюсь и берусь за работу.
Очень кстати приходятся копии документов Бухгалтера: разные журналы, выписки и странные таблицы.
Пытаясь разобраться, я раскладываю все это богатство на полу и беру любимый блокнот. Дальнейшая работа уже знакома. Это не первые в моей жизни бухгалтерские записи. Прошлые журналистские расследования уже немного подготовили к подобным ребусам.
Забыв о личных проблемах, я полностью окунаюсь в таблицы и графики. Подчеркиваю некоторые проводки. Расклеиваю яркие стикеры рядом с самыми крупными суммами. Обвожу кругами загадочные инициалы. Однако ни через час, ни через два понятнее не становится.