У врага за пазухой

Коваленко Марья Сергеевна

– Все нормально. – Я загибаюсь от этой нежности и заботы. – Скоро заживет.

Кусаю свои несчастные губы, чтобы не заплакать.

– Заживет... – Ярослав укутывает мои перепачканные ноги в свой дорогущий пиджак. Поднимается с пола и зовет водителя: - Федор, ты срочно мне нужен!

– Что такое, Ярослав Борисович? – Федя появляется как из ниоткуда. Деловито стирая с рук кровь, останавливается рядом. Смотрит на босса.

– Присмотри за Кирой. На улицу ей пока нельзя. – Устраивает меня в кресле,

где еще недавно сидела Буровая. – Мне нужно потолковать с одним ублюдком.

– Понял. Буду присматривать. – Федор отзывается с такой готовностью, что улыбаюсь еще шире.

Похоже, Ярослав не единственный, кто волновался за меня.

– Не дай ей никуда сбежать! – Яр решительно закатывает рукава.

– Мы будем здесь, сколько понадобится. Хоть до второго пришествия, босс! – уверенно кивая, произносит Федор, и спустя пару мгновений мы остаемся вдвоем в огромном гараже.

Глава 58

Глава 58

Весь кошмар позади, а ждать Ярослава, оказывается так же сложно, как и до освобождения.

Нервы ни к черту. Мочевой пузырь требует расплаты за выпитые литры воды. А Федор изображает глухонемого.

Он отказывается рассказывать, как Яр напал на след Буровых. Молчит об охраннике, которого я видела в машине под домом. И лишь когда спрашиваю про СОБР, выдает пару коротких предложений:

– Охрана сегодня занята. Ярославу Борисовичу пришлось задействовать официальные власти.

– Целый отряд бойцов? – Икаю от волнения. – Они для него мальчики по вызову?
– вырывается со смешком.

Наверное, стыдно так говорить о спасителях, но уровень связей Вольского поражает даже мое богатое воображение.

– Он был таким злым, что и один бы справился, - с неожиданной улыбкой признается Федор.

– Если бы с ним что-нибудь случилось, я бы себе не простила.

– Боссу не впервой, - звучит успокаивающе.

– Этот младший Буровой... все считали его мертвым.

– Проблемный мертвец. – Федор настороженно выглядывает за дверь.

Судя по шуму мотора, к гаражу подъехала еще одна машина.

– Запасная группа захвата? – Настроение настолько хорошее, что хочется нести чушь и улыбаться.

– Это не наши. – Федор на миг тянется к чему-то под пиджаком, а затем резко расслабляется.

– Это мои...

Не веря своим глазам, смотрю на Ломоносова и маму.

– Кирюша! – Мама первой подбегает ко мне и, оглянувшись на водителя, мажет по щеке накрашенными губами. – Мы из-за тебя все так переволновались, что я думала, поседею.

– Мам, все в порядке. – Стараюсь не замечать это ее «я».

– Цела? Никаких ушибов, без переломов? – Окидывает меня быстрым взглядом.

– Обошлось. – Мучаю губы улыбкой.

–

Как ты вообще могла позволить, чтобы тебя увезли эти мерзавцы?! Почему ты никогда не думаешь о маме? Я уже не молодая, чтобы переживать такой стресс!

Она пачкает помадой вторую мою щеку и цокает языком.

– Прости... – Ломоносов переминается с ноги на ногу. – Это я виноват. Уточнил, не дома ли ты. И вот... – Стыдливо косится на мать. – Пришлось взять ее с собой.

– Твой начальник так переживал, что позвонил мне домой. – Мама всплескивает руками. – Как в твои восемнадцать. Ты вечно сбегала с занятий, а мне приходилось оправдываться по телефону перед преподавателями.

– Мама, мне не восемнадцать, а это не институт.

На свете не так уж много людей, которые хоть раз наблюдали за нашим непростым общением. Сейчас мне неловко и стыдно.

– Если бы ты послушалась меня, ничего этого вообще не было бы! Я ведь тебя так просила оставить дело. Умоляла не вмешиваться и не рисковать! – Маму не остановить. У каждого из нас стресс выходит по-своему. У нее, к сожалению, так.

– Мам, давай ты отчитаешь меня в другой раз и в другом месте.

Закрываю глаза. Дико хочется, чтобы все исчезло. Я даже готова на новый допрос Бурового, на очередные пощечины, на что угодно лишь бы не это.

– Да у меня чуть сердце от страха не остановилось.

– Я не собиралась тебя пугать. Так вышло. – Кожей ощущаю сочувствующие взгляды Васи и Федора.

– Кирюша, ну почему ты такая упрямая?

– Это работа. Я делала свою работу.

– Работяга! Вся в папашу! Готова погибнуть ради каких-то статеек, о которых через день никто и не вспомнит.

Словно получила укол адреналина прямо в сердце, я вздрагиваю.

– Пожалуйста. Не приплетай папу!

– А ты не повышай на маму голос! Я, между прочим, одна тебя растила. Утирала слезы после первого развода. Ночами не спала перед второй свадьбой. А сегодня... – Мама демонстративно прижимает ладони к груди. – Ни одной матери не пожелаю пройти через подобное испытание. Кроме тебя... у меня никого больше нет.

– Отца не было рядом только по одной причине. И мы обе отлично знаем, по какой.

Нельзя сейчас выяснять отношения. Вокруг слишком много посторонних, да и нет никаких сил. Мне просто необходимо проглотить обиду и замолчать. Не первый раз и, скорее всего, не последний.

– Это что еще за намеки? – Мама вздергивает подбородок. – Ты совесть потеряла?

– Я отлично знаю, как он попал за решетку и из-за кого.

– Еще бы ты не знала! Работаешь сейчас на этого человека. Вопреки всем просьбам! Рискуешь своей жизнью и моим здоровьем.

– Хватит дурить мне голову! – Не выдерживаю. Размотав с ног пиджак Ярослава, подхожу к матери.