Убийца из параллельного мира

Тюдор Элизабет

Покрасовавшись перед зеркалом, путана подошла к хозяину квартиры и вытянула руку.

– Ну, я жду.

– Чего?
– в недоумении хрипнул тот.

– Платы за услугу конечно же. Не бесплатно же я отдавала себя всю ночь. Мы

уже договорились об оплате. Забыл? Я беру двадцать баксов за час. Шесть часов за ночь, плюс особые желания клиента... и того сто сорок зелененьких.

Суэйс стал рубиновым от изумления и стыда. Поднял с пола брюки и поша

рив в кармане, протянул путане сто пятьдесят долларов.

–

Сдачу оставь себе, - буркнул он, не смея взглянуть на неё.

– Спасибо, милок, - просунув деньги между полных грудей в бюстгальтер,

улыбчиво сказала обольстительница и направилась к выходу.
– Если понадоблюсь, ты знаешь где меня искать. Ах да! Чуть было не забыла, остановилась она в проходе.
– Приходила какая-то мексиканка... Мерседес или Марина...

– Марселла?...

– Да-да, именно. Она попросила передать, что всем сердцем тебя ненавидит. Я

так и не усекла почему, - пожала блондинка плечами и удалилась.

– О нет! Только не это... Только не это!
– схватившись за голову, в безумии

закружился Патрик по комнате в одних только трусах.
– Это наверняка дурной сон... Я должно быть просто сплю и вижу кошмар. Проснись, Рик! Проснись! ударяя кулаком по лбу, призывал он себя пробудиться.

Его сумасшедшие самоистязания прервал посетитель.

– Довольно, Рик! Прекрати свою истерику. Лучше подумай, что делать даль

ше?

– Дальше? Я истощён, исчерпан, опустошен... О каком ещё будущем можно

думать?

– Я долго мозговал пытаясь выяснить в чём заключается твоя проблема, Рик.

И только сейчас понял, что вся проблема кроется лишь в тебе самом. Вини только себя, что карьере твоей пришёл конец.

Слова друга задели Патрика за живое.

– Ты тоже как Уитроу, считаешь, что я бездарный полицейский?

– Я этого не говорил...

– Может и не сказал, но явно подумал.

– Не тебе знать о чём я думаю.

– Ах, простите ваша честь. Мне уже как гражданскому лицу, не положено

знать о возвышенных думах лейтенанта Окампо? Но вы не беспокойтесь так за меня. Пусть я неудачник, но голова моя всё ещё на плечах. Я не собираюсь становиться обузой для кого бы то ни было. Переберусь уж как-нибудь, не подохну без казематной обители. Найду себе новую работёнку и покончу со своей старой жизнью...

– И со старыми друзьями тоже?
– обиделся Окампо.

Собеседник молчал и его безмолвие значило положительным ответом на вопрос. Лейтенант сокрушённо покачал головой и не оборонив больше ни слова ушёл. Суэйс не стал его удерживать, так как с трудом сознавал творящееся с ним.

Незаметно пролетела неделя. Оправившись от первого шока катастрофических событий в жизни, Патрик приступил к поискам работы. Обратно на службу в полицию путь ему был закатан. С его послужным списком и наградами, он мог устроиться где-нибудь в охранную службу, но скандал учинённый в кабачке "Гризетка"

и умело описанный корреспондентами, лишило Суэйса права поступить и на эту работу. Да и сам он как-то не вожделел вновь вернуться к забавам с оружием и преследованиям. Он желал заняться более тихой деятельностью, чтобы навсегда забыть о неудачах прошлого.

До поступления в полицейскую академию, Патрик планировал поступить на факультет искусств, но внезапно изменив своё решение, он переменил всю свою жизнь. Покончив со службой в полиции, он принял решение вернуться к своим прежним планам, в частности воротиться к живописи.

Накупив всё необходимое он приступил к работе. Суэйс отдавал предпочтение изображать пейзажи, именно с этого он и приступил к своей художественной деятельности. Однако что бы он ни начал зарисовывать, пальцы будто сами чертили чудовищный образ убийцы-невидимки. На большом полотне кроме убийцы, он также зарисовал и жертвы. Несколько десятков окровавленных и обугленных трупов детей, покоящихся вокруг монстра - громадной гориллы с крыльями.

Закончив недельную работу, приверженец иллюзионизма отошёл от картины, чтобы оценить роспись со стороны. Со вниманием присмотревшись он ужаснулся собственному шедевру.

– Я психопат! Безумец!
– рассердился художник и размалевав кисть чёрной

краской, переворошил собственное творение.

Отбросил всё и улёгшись на диване включил телевизор. Переключил на программу новостей и со вниманием стал смотреть.

"На сегодня самым нашумевшим делом в истории Нью-Йорка по-прежнему остаётся серийное убийство детей в возрасте пяти лет. Число жертв, начавшихся ещё в мае месяце мистических убийств, к сегодняшнему дню достигло шестидесяти двух человек, тридцать из которых малолетние дети.

Родители пятилетних детей в панике. Для того, чтобы уберечь своих отпрысков, люди переезжают в другие районы города, а некоторые и вовсе покидают Нью-Йорк Сити.

Федеральное бюро расследований теряется в догадках о личности убийцы-маньяка. У них до сих пор нет описаний преступника. Агент ФБР Джек Корнфлинг на пресс-конференции заявил следующее, цитирую: Мы делаём всё возможное, но следствие зашло в тупик.

При этих словах невольно возникает вопрос: Сколько ещё будет жертв пока, федеральное бюро расследования со всей ответственностью не возьмется за решение этой проблемы?..."

Недослушав информацию Суэйс отключил телевизор. Везде куда бы он ни пошёл и чем бы ни занимался образ чупакабры преследовал его. Просидев с несколько минут в раздумье, он в конце концов решился на самоотверженный шаг. Достал чистые листы бумаг, ручку и сел за стол. Начал Патрик своё письмо со слов:

"Дорогая Марселла,

Я знаю, ты обиделась на меня из-за того утреннего инцидента..."

– Нет, не-то, - смяв лист, выбросил он его на стол и принялся за новое

письмо.