Убийство на Оксфордском канале
Шрифт:
— При всем уважении, сэр, я сама только-только узнала, кто такой наш покойник. Минут десять назад.
Конечно, она лгала. Она узнала добрый час назад. А это, черт возьми, совсем другое дело. Целый час!
Да, весь этот час она изобретала всевозможные хитроумные способы утаить от Мэла новую информацию и оставить дело за собой как можно дольше, но признаваться в этом она не собиралась.
— А когда узнала, то решила, что разумно будет проверить информацию прежде, чем ставить вас в известность.
Не добавить ли что-нибудь о том,
— Вы невероятно предусмотрительны, детектив Грин, — произнес Мэл, однако за прозвучавшим в его словах сарказмом явственно проступала толика юмора. — Не пытайся обмануть обманщика, Хиллари. Ты не хуже моего знаешь, что это расследование сейчас не для тебя. Ты просто тянула время — ну, признайся, что тянула.
Мэл Мэллоу всегда был Хиллари симпатичен, но в этот момент она ненавидела себя за это. Симпатия была вполне закономерной — в конце концов, он так старался расположить к себе всех и каждого. Однако сейчас симпатия эта казалась Хиллари совершенно излишней, ведь этот человек хотел отобрать у нее ее дело.
— Сэр, — произнесла она, и это были все извинения, которые она готова была принести. И уж точно она не будет сознаваться в том, что он был прав.
Мэллоу был человек мудрый, поэтому он просто кивнул:
— Вот именно. Ну, что у нас есть?
Вздохнув, Хиллари изложила ему все, понимая, что тем самым подносит ему дело на блюдечке с голубой каемочкой.
Закончила она рассуждением о том, что прогулочные лодки идеально подходят для перевозки наркотиков. Мэл вздохнул.
Придется отдать это дело Хиллари. Она классно поработала.
И потом, ей надо на чем-то отвлечься. Всем детективам иногда нужно отвлечься. Для самого Мэллоу, помнится, такой отдушиной стало дело о поджоге, которое ему поручили вести. После него он поднялся до старшего инспектора.
Дело было не в пудингах, не в дамокловом мече, висевшем над головой Хиллари. Не замолвить ли за нее словечко перед Маркусом, вот о чем подумал Мэллоу.
Нет, не получится. Если замешан Флетчер — ничего не выйдет.
— Ты же понимаешь, что как только суперинтендант Донливи услышит имя Люка Флетчера, он немедленно перебросит на это меня? — сказал Мэл.
Он был прав, и Хиллари угрюмо кивнула. Ее разочарование было почти физически ощутимо, и Мэл, который терпеть не мог, когда обижали честных служак, тоже вздохнул.
— Послушай, Хиллари, ты хорошо справляешься. Чертовски хорошо. Я обязательно напишу об этом в рапорте. Вообще-то, — добавил он, — для этой работы мне все равно будет нужен помощник. Дело-то, похоже, будет крупное. А ты уже в теме, тебе и карты в руки. Согласна?
Хиллари понимала, что это — его оливковая ветвь, попытка решить все миром. И хотя извинения Мэла втайне ее покоробили, она была достаточно практична, чтобы не отказываться от такого предложения. Роль «помощника» вполне
— Да, сэр, — сказала она. — Спасибо, сэр.
Мэл кивнул и следом за ней вышел из кабинета, чтобы сообщить группе, что теперь это дело ведет он.
Впрочем, Фрэнк Росс был доволен.
Джанин порадовалась возможности поработать с Мэлом — узнать его получше и поучиться у него лично, — однако ее удручал тот факт, что Хиллари отодвинули на вторые роли.
Томми Линч ничего не сказал, но много чего подумал.
— Очередной дерьмовый день, а вечер еще дерьмовее, — пробормотала Хиллари, сворачивая на узкую улочку, ведущую к деревушке под названием Трупп. Она втиснулась на парковку как можно ближе к пабу «Лодка» и сердито заперла автомобиль. Бросив через плечо сумку, она потащилась вдоль канала, и лишь заслышав веселое приветствие, подняла взгляд.
— Привет, Хилл! Ну и видок у тебя. Пропусти стаканчик, полегчает, а? — Это была Нэнси Уокер, владелица и обитательница лодки «Уиллоусэндс», пришвартованной по соседству с лодкой Хиллари. — Я бы предложила тебе выпить вместе, но ты, я смотрю, не одна.
Нэнси была вдовой — жизнерадостная любительница удовольствий, она вела вечную охоту на юных оксфордских студентов, предпочитавших женщин постарше, и недостатка в добыче не испытывала. Сейчас веснушчатое ее лицо было обращено к лодке Хиллари, где на крыше каюты, растянувшись во весь рост, грелся в последних лучах жаркого майского солнца гологрудый юнец.
Нэнси оценивающе посмотрела на Хиллари, — та улыбнулась, но знакомить ее с молодым человеком, разумеется, не стала.
— Ну, тогда в другой раз, — сказала Нэнси, поскольку не желала отказываться ни от джина с тоником, ни от перспективы хоть ненадолго убраться с лодки, пусть даже это означало бы перебраться на чужую.
— Привет, Гэри!
Потревоженный разговором юнец уже сел и принялся надевать рубашку. Он был как раз того типа, который больше всего нравился Нэнси: двадцать один год, но выглядит моложе, высокий, худощавый, с лицом, едва расставшимся с юношеской смазливостью.
— Хилл, — пробормотал он, пододвинулся к краю и пружинисто спрыгнул на палубу.
Хиллари отперла люк, распахнула его и стала спускаться в каюту.
— Береги…
За спиной у нее раздался глухой стук, за которым последовал вскрик, а затем громкая брань.
— …голову, — усмехнулась Хиллари. — Ты сколько раз здесь бывал?
Она обернулась. Юноша вошел, пригнувшись, яростно растирая ушибленную голову.
— Тыщу раз.
Обычно при ней он браниться не смел. Во-первых, она была полицейским. Во-вторых, старшей по званию. К счастью, он работал в другом участке, иначе это было бы уже слишком.