Убийство на Оксфордском канале
Шрифт:
Больше всего Джанин не любила дежурить по ночам. Ночью никогда ничего не происходило. Ну, разве что к самому концу смены.
— Сэр, — сказала она, поняв, что он ее увидел, и улыбнулась ровно настолько, насколько это было правильно. Чуть шире — и может показаться, что она с ним заигрывает или, упаси боже, вешается ему на шею. Чуть сдержанней, и она будет выглядеть записной брюзгой.
На самом же деле ей хотелось одного: чтобы он заметил ее и ощутил интерес. Конечно, Джанин знала о главном инспекторе Филипе (Мэле) Мэллоу
Однако Джанин крепко подозревала, что все это — не более чем искусно созданный образ, за которым прячется настоящий Мэллоу. И даже не была уверена — по крайней мере, до конца, — что этого настоящего Мэллоу вообще стоит выманивать из норы.
— Как вчерашний выезд, Джанин? — спросил он.
Что это — простая вежливость, реакция на улыбку, попытка завязать беседу? А может быть, ему хочется знать, как держалась вчера Хиллари Грин — а что на это ответишь?
Джанин не собиралась работать осведомителем.
— Как обычно, сэр, — ответила она с тщательно отмеренной дозой уважительности, за которой явственно звучало предупреждение.
Мэл улыбнулся.
— Вот и славно, — легкомысленно бросил он и ушел к себе в кабинет, оставив ее стоять и смотреть ему вслед.
Черт возьми, сзади он выглядел как конфетка. Раньше Джанин думала, что так носить одежду умеют только мужчины, которые работают моделями. Вот бы хоть раз увидеть его без этого флера легкости.
Мгновением спустя в просторный общий кабинет вошла Хиллари Грин.
— Босс, — поздоровалась Джанин.
Хиллари кивнула, подошла к своему столу и повесила сумку на спинку стула. На Хиллари был костюм цвета ржавчины и кремовая блузка — сочетание, которое чудесно подчеркивало короткие каштановые волосы и темный цвет глаз.
— Я обошла все дома. Ничего, как и ожидалось, — доложила Джанин, чувствуя себя обязанной ввести начальницу в курс дела. — Когда стемнело, я приезжала еще раз, но по описанию его никто не опознал и в период, который нас интересует, у канала не гуляли.
Ничего иного Хиллари не ожидала, но все равно вздохнула.
— С опознанием тоже глухо?
Джанин покачала головой:
— Вроде того.
Хиллари обернулась и кивнула Томми Линчу.
— Мы прокатали ему пальцы, как обычно, — сказала Джанин, упорно продолжая гнуть свое, — но на проверке дикая очередь. Сказали, что придется подождать.
Хиллари издала стон. Вечно эти очереди! Когда это проклятое министерство внутренних дел поймет, что в полиции адски не хватает рук, и выделит нормальные фонды и персонал?
Тут в голове у нее словно бы что-то щелкнуло.
— Томми, садись за компьютер, — велела Хиллари, указав на терминал. — Ищи по фотографии. Этот парень был
Томми кивнул и подтащил к компьютеру стул. Все знали, что Томми управляется с компьютером как бог. Он довольно долго щелкал клавишами, потом отъехал от стола и оглянулся.
— Шеф, я запустил поиск по базе данных, программы работают, но это будет долго. В Кардиффе система упала.
Хиллари, погруженная в предварительный отчет от криминалистов, тяжело вздохнула:
— Ладно. Лодки обошли? Есть какая-нибудь стоящая информация?
— Ничего особенного. Да, кстати, я говорил с той женщиной в Нижнем Хейфорде. Она сказала, что видела вас.
Заподозрив в его словах намек, Хиллари бросила на него быстрый взгляд, однако Томми сосредоточенно смотрел в блокнот. Хиллари пожала плечами и велела себе не быть такой подозрительной. Томми Линч был не из тех, кто дуется по любому поводу. Вот Джанин — другое дело: сунь нос на ее территорию, и она громко и внятно заявит о своем недовольстве.
— Есть несколько зацепок, все как под копирку, — говорил Томми. — Светловолосый мужчина за штурвалом, лодка, которая шла слишком быстро, по темноте, ничего не было видно. Названия лодки нет. Правда, мне еще осталось опросить людей с одной или двух барж.
— Лодок, — автоматически поправила Хиллари.
— Ага, — кивнул Томми.
— Так, давайте все по порядку. Первым делом нам нужно имя нашего покойника. Без этого мы далеко не уйдем.
— Как скажете, шеф, — вздохнул Томми и закатил глаза. Джанин ответила ему тем же. Оба понимали, что означают ее слова.
Массу кропотливой работы.
Из-за поворота показался нос узкой лодки, оранжевой с зеленым и белым, и цапля снялась с места и полетела прочь.
Стоявший у руля старик проводил ее умиротворенным взглядом. Нынче цаплю не каждый день увидишь.
Ему доводилось жить в городе, где диких животных (если только мы не говорим о тех, кто вываливается из паба ночью перед закрытием) не сыскать днем с огнем, доводилось жить и в деревне, куда заглядывали белки, лисы и птицы, привлеченные искусственными укрытиями и гнездовьями. Город, пожалуй, нравился ему больше. Но и за городом вполне можно прожить.
Он фыркнул, прочистил горло и сплюнул в воду. Чтобы взять вправо, он толкнул румпель налево и стал смотреть на горбатую кирпичную стену канала, которая становилась все ближе.
В каюте завозились.
Мгновением позже из недр лодки появился второй человек — курчавая черноволосая голова, за ней — грязная футболка и вылинявшие джинсы. Человек посмотрел вверх, и взгляд его был диким.
— Город? — требовательно спросил он. Напряженная его поза и бегающие глаза странно контрастировали с неторопливостью движения лодки.