Убийство Серай
Шрифт:
Я продолжаю:
— Будучи №1 для Воннегута, я убедил его пощадить твою жизнь и заставил его поверить в то, что наш отец был психически неуравновешенным, параноиком, и поэтому мне пришлось его убить. Я сказал Воннегуту, что тебе можно доверять, и попросил, чтобы он дал мне шанс доказать это ему и всему Ордеру. Я пообещал взять тебя под свою полную ответственность...
— Полную отв... — он злобно смотрит на меня, — взять меня под полную ответственность? Я что, черт побери, какой-то ребенок? Все, что я делал с семилетнего возраста, я
— Ты лгал Воннегуту ради меня в течение многих лет, Николас. Что ни говори, ты бы восстал против меня, когда настало бы подходящее время. Ты притворялся верным солдатиком Воннегута, его посредником, выжидая, когда он повысит тебя до полноправного оперативника, обманывая его каждый раз, когда я тебя попрошу.
— Так вот в чем дело? — Он указывает вверх, а затем агрессивно склоняет голову набок. — Ты меня все это время проверял?!Вот, что ты делал! Не так ли?!
— Нет, — говорю я.— Я бы никогда тебя так не использовал, Николас. Я убил нашего отца, чтобы спасти твою жизнь. Зачем я бы рисковал твоей жизнью, подставляя тебя?
Он не отвечает. Просто смотрит на меня в замешательстве с болью, злостью и незнанием, что со всем этим делать. Он садится обратно на стул, его ноги расставлены, он ссутулился вперед, упираясь лбом в руки.
— Почему ты мне это говоришь? — спрашивает он, снова подняв на меня свой взгляд. — Что заставило тебя решить, что сегодня именно тот день, когда ты должен перевернуть мою жизнь вверх дном? Что, проснулся утром и сказал себе: "Думаю, сегодня я трахну мозг своего брата, потому что мне больше нечего делать?"
— Я просто обязан был сказать это тебе, — сказал я. — Ты должен узнать правду прежде, чем ты умрешь.
Он слегка ошеломлен, будто пытаясь понять, правда ли он это услышал.
Его рука падает со лба, и он выпрямляет спину.
— Что ты имеешь в виду?
— Николас, — прямо начинаю я, — я знаю, что ты рассказал Хавьеру Руису, где я прятал девушку. Где я с ней был.
Он сощуривает глаза от непонимания.
— О чем ты говоришь?
Я делаю пару шагов вправо, мои руки теперь спрятаны за спиной, будто там отдыхают. Пистолет надежно спрятан в задней части моих штанов.
— Когда ты позвонил мне во время моего полета в Таксон, ты сказал, что время последнего известного местонахождения Хавьера было в 15:12. — Я наклоняю голову в одну сторону. — Почему у тебя заняло 7 часов, чтобы сказать мне эту информацию?
Он до сих пор так и не вздрогнул. Я начинаю думать, что его способность играть определенную роль
Он несколько секунд размышляет над вопросом.
— Я позвонил тебе сразу же, как узнал сам. Виктор, ты знаешь, что мы не всегда получаем такого рода информацию сразу же, когда что-то происходит.
— Может быть и так, — говорю я. — Но ты и Саманта были единственными людьми, которые знали, где я был и где собирался оставить девчонку.
Он указывает на меня, его выражение лица скручено недоверием.
— Но ты сказал, что это была Саманта. Что девчонка сказала тебе, что Саманте позвонили...
— Я солгал.
Он все еще не вздрогнул.
Правду ли он говорит?
Я поднимаю на него свой пистолет.
Глаза Николаса расширяются, и он вытягивает руки по направлению ко мне.
— Виктор, я не предавал тебя. Клянусь своей жизнью, я ничего никому не говорил!
Мой палец осторожно нажимает на курок.
— Ты - мой брат! — выкрикивает он. — Я всегда делал то, о чем ты просил, хранил твои секреты, играл в твои игры между Воннегутом и заданиями, которые он тебе давал! Я бы умер прежде, чем смог предать тебя!
Когда Николас отводит взгляд на что-то позади меня, я знаю, что там стоит Сэрай.
— Я сказал тебе не выходить. — Я фокусирую свой взгляд на Николасе.
Он смотрит то на меня, то на нее. Его черты лица пронизаны шоком и предательством с моей стороны.
— Ты сказал, что она умерла.
— Об этом я тоже солгал.
Я чуть больше нажимаю на курок.
— Так кто кому теперь врет? Кто кого еще предает?!
Его взгляд мечется между нами.
— Виктор! Это. Был. Не. Я! — орет он. Он больше зол, чем напуган, его лицо скручено горем и неверием, руки сжаты в кулаки. — Я не буду молить оставить меня в живых! Не буду, брат. Если ты должен убить меня, то убивай, заканчивай с этим, но знай, что я не предавал тебя!
В последнюю секунду я опускаю пистолет и восстанавливаю дыхание, которое сдерживал последние несколько минут.
Затем я резко падаю в ближайшее кресло.
Комнату заполняет тишина. Я ни разу в жизни не был так сбит с толку.
— Думаю, он говорит правду, — мягко говорит Сэрай позади меня. Я чувствую, как она стоит позади меня, ее пальцы покоятся на спинке моего кресла. На какое-то мгновение я практически тянусь и дотрагиваюсь до них.
Наконец я поднимаю взгляд на Николаса и говорю Сэрай:
— Я тоже так думаю.
— Почему она жива? — спрашивает Николас, более озадаченный ей, чем тем, что я решил не стрелять в него. И, кажется, сейчас он смотрит больше на нее, чем на меня. Не могу еще определить уровень его недовольства, но может быть, как только шок исчезнет с его лица, мне удастся что-то прочитать.
— Саманта тоже не говорила Хавьеру, где мы, — говорю я. — Я сказал тебе это ради того, чтобы ты приехал, потому что я был уверен, что это сделал ты. Потому что больше некому.