Убийство в библиотеке

Телефонный звонок разбудил следователя Ячменева ровно в полночь. Если бы телефонный звонок не разбудил следователя, то разговор бы не состоялся и было бы очень трудно начать это печальное повествование.

– Ячменев, это ты?

– Кто говорит?

– Это говорит убийца!
– спокойно сообщил незнакомый голос.

– Неостроумно!
– обозлился Ячменев,

положил трубку на рычаг и перевернулся на другой бок. Телефон стоял у него на столике возле постели, чтобы следователя была удобно будить.

Однако нахал не поленился позвонить второй раз.

– Ты чего трубку швыряешь?
– строго спросил он.

– Кто это?
– тупо повторил Ячменев.

– Вообще-то я привидение, но ты же марксист и в это не поверишь!

– Кого же ты убило, привидение?
– спросонья спросил Георгий Борисович Ячменев.

– Кого надо! Труп рядом валяется. И звоню я тебе из библиотеки, из Академии школьных наук, где я все это и совершил!

– Кто же этот несчастный?
– окончательно проснулся следователь. Неизвестный охотно ответил:

– Академик Зубарев!

– Сергей Иванович?
– переспросил Ячменев.
– Тот самый?

– Тот самый!

– Почему же ты убил гордость нашей науки?
– Ячменев пытался определить по голосу, кто из приятелей безобразничает.

Ответ был неожиданным:

– За беспринципность! Чтоб другим неповадно было!

Следователь засмеялся.

– Не вижу в этом ничего смешного!
– рассердился таинственный собеседник.
– И звоню я тебе, чтоб ты не совал свой любопытный нос в это кровавое дело! Иначе и тебе не поздоровится!

– Высказался?
– Ячменев по-прежнему был убежден, что его разыгрывают.
– Может быть, ты для порядка на зовешь, наконец, и свою фамилию?

В ответ раздался жуткий смех.

– Надоел ты мне!
– Ячменев не испугался и хотел было положить трубку, но в этот момент услышал игривый женский голос:

– Георгий, распорядись, чтобы убрали покойника! Он нам опротивел!

– Дайте поспать!
– взмолился Георгий Борисович.
– Мне ведь с утра на работу! Будьте людьми!

– Мы не можем стать людьми, мы привидения!

Тут Ячменев не выдержал, разъединил телефон и накрыл голову подушкой. Но уснуть ему не удалось, Не потому, что его растревожил нелепый ночной разговор. О нем он больше не вспоминал. У Ячменева была единственная дочь в возрасте 19 лет. Этой причины вполне хватало, чтобы страдать хронической бессонницей. Как многие сверстницы, дочь Ячменева вздумала выйти замуж, и это не радовало отца. Мысль о том, что какой-то чужой человек станет для дочери важнее родителей, поселится в доме и станет бриться его, Ячменева, электрической бритвой, потом забывая, конечно, выдувать из нее остатки своих волос, приводила Ячменева в бешенство.

– Но почему он будет бриться твоей бритвой?
– мыс ленно слышал он возражающий голос жены, которая на самом деле мирно

спала на соседней кровати.
– У него есть своя бритва!

– Дело не в бритве, а в принципе!
– спорил Ячменев.
– Я вообще не хочу, чтобы дочь выходила замуж!

Пусть сначала кончит институт!

– Но они любят друг друга…

– А если они завтра перестанут любить друг друга?… Мысленный диалог с женой прервал очередной телефонный звонок. Следователь взглянул на часы. Было четыре часа утра.

– Георгий Борисович!
– услышал он взволнованный голос своего помощника Зиновия Фомина.
– Произошло очередное преступление!

– Убийство!
– поморщился Ячменев.

– В библиотеке обнаружен труп мужчины!
– докладывал Фомин.

– Академика Зубарева, - продолжал следователь, думая о том, что современные браки, к сожалению, легко рушатся.

– Откуда вы все знаете?
– Фомин никогда не уста вал поражаться гениальности начальника, то есть был гениальным подчиненным.
– Я дежурю по городу, и мне только что позвонила комендантша академии.

– А мне звонили убийцы еще четыре часа назад!
– Ячменев спустил ноги с кровати и на ощупь нашел шлепанцы.
– Сейчас я приеду!
– пообещал он, ухитряясь надеть рубаху, не выпуская из рук телефонной трубки.

– Они, конечно, не назвались?
– огорченно спросил Фомин.

– Отчего же, - с усмешкой возразил следователь.
– Они назвались привидениями.

– Понятно!
– смышленный помощник с ходу попытался выдвинуть первую версию: - Наверно, убивали, завернувшись в белые простыни. Надеялись, что суеверные люди примут их за призраков!

– Зиновий, не надо, - попросил Ячменев.
– Пожалуйста, пришлите за мной машину!

– Нету машины!
– огорченно сообщил Фомин.
– Она в Болшево ушла. Там ларек ограбили!

– Можно ли сравнить грабеж с убийством?
– уже влезал в брюки.

– К сожалению, ограбили раньше, чем убили!
– Зиновию было жаль начальника, но он ничем не мог ему помочь.

– Вызовите но талону такси!

– Конец месяца. Талоны кончились!
– отнял последнюю надежду Фомин.
– Придется вам самому ловить машину!

– Бухгалтерия расход не примет!
– вздохнул Ячменев.
– Ладно, сейчас я приеду!

Он направился на кухню и сварил кофе. Кофе - национальный напиток следователей, он придает им бодрость и настраивает их на детективный лад. Георгий Борисович Ячменев был достойным коллегой таких сыщиков, как Шерлок Холмс, если вы читали Конан-Дойля, как Мегре, если вы читали Сименона, и Пуаро, если вы читали Агату Кристи. Ячменев производил впечатление медлительного и даже ленивого человека. У него были огромные руки рабочего, начинающие седеть и редеть волосы ученого и доверчивые глаза колхозника. Уже девятнадцать лет Георгий Борисович успешно очищал ряды общества от нежелательных элементов, но работы все еще хватало.