Убийство в заброшенном поместье

Скиллаче Брэнди

МакАдамс почувствовал себя глупо, что до сих пор не предложил того же. Он повел Энни и Дайю к стульям в углу, и девочка поглядывала на него украдкой.

– Наверно, не стоило мне тебя просить. Уверен, что никакой связи с похоронами Сида Рэндлса нет, – сказал он.

– Вообще-то есть! – Энни достала из кармана пальто сложенный лист. – На карточке с букетом была подпись: «Для Сида». Вот, видишь? Я также просмотрела данные кредитки.

– Толково, – сказал МакАдамс. – Мы знаем, что Элси какое-то время проживала в городе.

– Элси? Не

помню такого имени. Женщина, которая купила лилии, – банковский кассир. Она и раньше у нас была – я уточняла у работника. В любом случае вот чек, может пригодиться.

Она вручила ему бумаги вместе со скомканной карточкой для букета, потом неуверенно встала.

– Осторожно, – сказал МакАдамс, пытаясь протянуть ей руку. Она улыбнулась… слегка снисходительно, как ему показалось.

– Все хорошо. Скоро родится малыш, да, Дайя? Будет с кем тебе поиграть.

Дайя отвернулась при упоминании своего имени, и Энни еще раз улыбнулась МакАдамсу.

– Надеюсь, это поможет тебе, что бы ты там не расследовал.

– Тоже надеюсь, – согласился МакАдамс. – Спасибо за помощь.

Энни уже подходила к выходу, но обернулась и помахала ему.

– Передавай привет Джо, – сказала она.

МакАдамс подождал, пока они скроются за углом, прежде чем развернуть чек. Но руки у него чесались с тех пор, как она его отдала. За последние тридцать восемь секунд какие только имена он не ожидал там увидеть. Но только не имя «Ханна Уокер».

Глава 25

Понедельник

Утренний свет добрался до шпиля Йоркского собора, и тот засверкал на фоне бледно-розового неба и отразился в лужах. Было безветренно, словно природа задержала дыхание. По прогнозам, с севера надвигались грозовые бури. Из дома, подумал МакАдамс. И пусть уж разразится буря, а то настроение МакАдамса ухудшалось с каждой секундой. Элси неплохо сдала свои карты.

– Тут всё!

Грин вышла из банка с пластиковым конвертом в руках. МакАдамс вытащил удостоверение личности. Очень контрастное фото, светлые волосы, пиджак пастельных тонов. Элси Рэндлс – и не совсем Элси Рэндлс. На удостоверении значилось «Ханна Уокер».

Эндрюс всю ночь провисел на телефоне, разговаривая с полицией Калгари, и, учитывая разницу во времени, сумел выйти на настоящую мисс Уокер. Тетя Элси и Джека уехала в Канаду после смерти своего партнера и последние семь лет жила в Калгари в доме престарелых. Никаким домом в Йорке она не владела. И уж точно не была кассиром в банке. Все это время Элси проживала две абсолютно разные жизни.

– Поверить не могу, – сказала Грин, когда они ехали обратно в полицейский участок. – Просто не могу. Управляющий филиалом сказал, что она образцовый работник. Умная. Энергичная. С хорошими манерами. Но я-то ее видела и поклясться готова, что она дешевая шлюшка с манерами уличной девки.

– А на самом деле, – сказал МакАдамс

сквозь зубы, – она долбаный гений.

Элси не просто сыграла роль. У Элси действительно были клиенты, с которыми она занималась сексом (и один из них обеспечивал ей алиби). Также Элси работала в уютном офисе в банке «Ллойдс», сначала кассиром, а потом и кредитным инспектором. Когда он застал ее врасплох в Йорке, маска, казалось, соскользнула. И ей надо было быстро решить, кто она в тот конкретный отрезок времени, и это несоответствие он запомнил – просто не знал, что оно могло означать.

– Но почему? – спросила Грин. – Зачем жить двумя жизнями, зачем жить в этой дерьмовой квартире в Ньюкасле и трахаться за деньги? Ведь проще присвоить себе личность своей тети и покончить с прошлой жизнью.

– Потому что нарядный дом в Бутхеме требует больше денег, чем она может заработать любым способом, – сказал МакАдамс, разворачиваясь против движения.

– Этому горю помогли бы пять тысяч в месяц.

– Ты про то, что шантаж был ее третьей работой?

– Более вероятно, что она работала в «Ллойдс», чтобы скрывать сам факт шантажа.

МакАдамс явно ее недооценивал. Элси все планировала наперед. Действуя, как образцовый сотрудник (и, возможно, трахаясь при этом налево и направо), она наверняка быстро училась и быстро поднималась по карьерной лестнице. В банке можно было прекрасно скрывать и отмывать деньги, и к тому же она могла открыть фальшивые счета.

– Гридли и Эндрюс день и ночь проверяют счета, да и менеджеры банка начеку. Хочу полный отчет о ее юности. Сдается мне, образование она явно получила хорошее, лучше, чем можно предположить.

Грин повертела головой.

– Так, мне это все надо уложить в свою же чертову голову. Она в конце той цепочки, куда приходят деньги Сида. Она же их и отмывает. Но к Сиду деньги не возвращаются?

– Думаю, бо?льшая часть – нет.

– Она что, ему пособие выплачивала? Все еще страннее, чем я думала.

Грин прошла вперед и открыла входную дверь в участок.

– Сид и деньги – вещи несовместимые. А Элси желает жить с комфортом. Она платит за квартиру наличкой, возможно, платила и по долгам Сида.

– Итак, мы знаем, куда шли деньги, – сказала Грин, когда они завернули в коридор, ведущий к комнатам для допросов. – Но источник нам так и не известен.

– Неизвестен. Но Элси его знает. Должна знать.

МакАдамс поставил кофе на стол и посмотрел в двухстороннее зеркало. После ночи в камере Элси выглядела не такой опрятной. Однако же она оставалась неизменно собранной. Чего хотела Элси от жизни? Чтобы ответить, нужно сравнить ее с Оливией и Лотте. Обе они разными способами держались за Сида, презрев безопасность. Элси также рисковала, но по абсолютно противоположным причинам. Для Элси была важна безопасность как таковая. Этот дом, ее личности, места работы – все это были яйца, разложенные по разным корзинам. Целью Элси было выживание.