Ученица Ледяного Стража. Избранница Стужи. Книга 2
Шрифт:
– Анитра Найгерд – кукла на троне, – резко сказал Вестейн. – Не думаю, что супруг теперь подпустит ее Анне. Скорее уж сделает все, чтобы они не встречались. Герцогиня – безвольная марионетка.
Йоран подпер подбородок кулаком и кивнул:
– Кажется, стальная хватка Халлы Лейф обошла стороной ее дочь только для того, чтобы перейти к внучке.
– Нет там еще стальной хватки, – отмахнулся куратор и откинулся на спинку кресла. – Пока лишь умение находить неприятности на свою голову.
Йоран посерьезнел
– Я тут слетал домой и побеседовал со своей любимой бабулей. И она поведала мне кое-что интересное.
Вестейн скептически хмыкнул и спросил:
– Та самая бабуля, которая не помнит, что ела на обед?
– Госпожа Дюрфинна не помнит только последние лет пять, – оскорбился друг. – До этого ее память ясна, как горный ручей.
– И о чем же поведал тебе этот горный ручей? – обреченно спросил Вестейн.
Йорна заговорщицким тоном сообщил:
– Что ровно за три месяца до того дня, когда в документах записано рождение Анны Скау, герцогиня Анитра родила мертвого ребенка.
Какое-то время в комнате царила тишина. Наконец, Вестейн задумчиво протянул:
– Три месяца. Альбин Скау - герцог, и спокойно мог прибавить три месяца к рождению дочери. Так что нам это ничего не дает. Никаких доказательств. Но, вероятно, Найгаарду этого будет достаточно.
– Родство можно проверить иначе, – напомнил Йоран и откупорил бутылку. – По родовому источнику и совместимости с артефактами.
Вестейн покачал головой:
– Найгаард этого не допустит.
– Именно. И ты не делай глупостей, Вестейн. Ради памяти твоего отца, не усложняй мою задачу. Я должен сохранить твою шкуру в целости и сохранности.
Вестейн не стал спорить. Но в душе уже понимал, что ради своего рода, ради памяти отца должен сделать совсем другое. А еще… ради Анны Скау.
Анна
Голубовато-белый свет окутывал черные камни. Я придирчиво рассматривала серебристый ободок на пальце и пыталась понять, что делать. Бакке утверждал, что это родовой артефакт, и я не смогу им пользоваться. Но в этот момент до меня вдруг дошло, что это магия моего рода.
На мгновение кольцо стало ледяным. А затем свет погас, и я перестала ощущать магию. Подарок алхимика снова выглядел простым украшением.
Я села на постели и придирчиво оглядела кольцо, а затем поправила бинты на руке. Кожа под ними чесалась, больше всего хотелось содрать их с себя. Но надо же скрывать метку. Но другого способа у меня пока нет.
Тут мой взгляд упал на чемодан, и я поняла, что выспалась и пришла в себя от потрясений. Мысль, которая пришла мне в голову, была такой простой. Почему я не подумала об этом раньше? Правда, исполнить мою задумку будет не так легко.
Руки чесались сразу же схватиться за горелку и колбы. Но впереди меня ждал учебный день. Пришлось довольствоваться
Кольцо больше не подавало признаков жизни, и я побежала на завтрак. Супчик сегодня казался особенно противным, и я с трудом заставляла себя глотать зеленую жижу. Чейн время от времени бросал на меня странные взгляды. Я не сомневалась, что он что-то задумал. И не собиралась оставаться в долгу.
Пятый курс мы встретили по пути на словесность. В душе вспыхнули сомнения и остатки неприязни к Тире. Но после недолгих колебаний я догнала девушку. И Хеймира, с которым они были неразлучны. Мы обменялись приветствиями, и юноша прищурился:
– Судя по твоему лицу, ты решила чего хочешь.
– Нет, – ответила я. – У меня есть одна личная просьба к Тире.
Брови парня поползли вверх. Его подруга тут же мне улыбнулась:
– Я слушаю, Анна.
Хеймир навострил уши, но я решительно произнесла:
– Давай отойдем на минутку.
Разочарование и любопытство смешались на лице парня. Но Тира легко согласилась и наградила своего приятеля извиняющейся улыбкой. Тот пожал плечами и пошел вперед, позволяя мне увлечь свою даму сердца в сторону от потока спешащих на занятия адептов.
Свою просьбу я прошептала ей на ухо:
– У тебя есть притирания с юга? С прошлой весны оттуда привозят такой чудесный крем в тон кожи, с магическим эффектом…
Девушка удивленно воззрилась на меня и ответила:
– А тебе сколько нужно?
– А сколько есть? – алчно спросила я.
– Ну… Одна банка, невскрытая. Хватит?
– Хватит, – поспешно кивнула я.
Старшекурсница улыбнулась и ответила:
– Приходи в мою комнату после ужина, отдам. Это все?
Я торопливо закивала и попросила:
– Не говори никому об этом, хорошо?
– Договорились, – спокойно улыбнулась она.
Я снова ощутила укол ревности и помчалась догонять своих. Так, один компонент почти достала. Еще парочку придется выбивать с боем. Буду давить на жалость и сентиментальные чувства без зазрения совести.
Как только уроки закончились, я отправилась в алхимическую лабораторию. Внутри поселился легкий трепет. Наверняка слухи о том, что произошло на балу, облетели всю Академию. Стоило мне переступить порог, как по лицу Бакке я сразу поняла, что он уже все знает.
Я аккуратно притворила дверь, набрала в грудь побольше воздуха и возмущенно выдохнула:
– Вы мне соврали!
Мой палец теперь обвиняюще указывал в грудь алхимика. Изображать ничего не пришлось – я и правда была возмущена. И эти чувства требовали выхода. Бакке поспешно вскинул руки, а затем примирительно заговорил: