Учитель. Назад в СССР. 2
Шрифт:
Дедешко напоминала мне нашу пожилую учительницу истории из детского дома. София Андреевна была та ещё язва, курила исключительно папиросы и считала, что с нами, детьми, нужно и можно разговаривать как со взрослыми. Но и спрашивать за шалости тоже как со взрослых. Была она строгая, но справедливая. И на каждый праздник приносила конфеты на всех.
Отчего-то мне казалось, что Валентина Ивановна из этой же оперы. Отличный профессионал, но при этом циник, много в жизни повидавший, оттого воспринимает текущую действительность с глубоким философским спокойствием. Не удивлюсь, если физичка тоже воевала. Но самое удивительное — Валентина Ивановна в школе занимала должность парторга. Таких партработников
— Коллеги, коллеги! Давайте продолжим, — подключился Юрий Ильич.
Остальные мужчины в лице завхоза и физрука благоразумно молчали.
Я же очень надеялся, что продолжим обсуждать мы какую-нибудь другую школьную тему, а не мою персону. К моей вящей радости так и случилось.
— Егор Александрович, прошу, присаживайтесь, — предложил мне Свиридов, что я с удовольствием и сделал. — Продолжим… В этом году Великой Октябрьской Социалистической революции полвека, — торжественно объявил Юрий Ильич, по очереди посмотрев на каждого из нас. — Перед нами поставлена задача провести массовые мероприятия, уроки истории, выпустить стенгазеты. Коллеги, всё очень серьёзно! Нина Валентиновна! Вам, как пионервожатой и комсоргу, необходимо разработать план мероприятий, согласовать его с завучем Зоей Аркадьевной, затем мне на подпись. Прошу каждого, — директор сделал паузу, подчёркивая значимость своих слов. — Каждого отнестись ответственно к этому мероприятию. Кроме того, от каждой школы требуется выйти на демонстрацию с неким образом, символизирующим и подчёркивающим значимость Великого Октября. С этим я надеюсь, нам поможет, Егор Александрович, — директор перевёл на меня вопросительный взгляд.
— У меня всё готово, Юрий Ильич, — немного волнуясь, подтвердил я. — Могу в конце собрания продемонстрировать своё изделие. И, если коллектив одобрит, мы с моим классом приступим к созданию более масштабной фигуры.
— Прекрасно, просто прекрасно, — просиял Свиридов. — Коллеги, но я жду от вас идей. Родина ждёт от нас свершений! — пафосно взмахнул рукой директор. — Уроки, линейка, демонстрация — это все добрые, славные традиции. Адресно, точено необходимо донести значимость деяний Великого Октября до каждого из наших детей! Без прошлого нет будущего! — твёрдо заявил Юрий Ильич. — Ваши предложения, коллеги? — без перехода закончил директор.
— Спортивные соревнования между классами с переходящим вымпелом, — тут же предложил Григорий Степанович.
— Прекрасно, — кивнул Юрий Ильич. — Тамара Игнатьевна, хочу вас попросить запротоколировать предложения коллег.
— Хорошо, Юрий Ильич, — солидно кивнула учительница русского языка.
Всё больше и больше она мне напоминала последнюю русскую императрицу. Своей мощью, уверенностью, я бы даже сказал непоколебимостью. Свиридов тут же положил перед Тамарой Игнатьевной тетрадку в газетной обложке, выдал ручку и вернулся к разговору.
— Ещё предложения, коллеги? Нина Валентиновна! Вы, как комсорг, должны задействовать все школьные ячейки. От октябрят до комсомольцев.
— У нас всё по плану. На седьмое ноября принимаем в октябрята первый класс и самых лучших учеников в пионеры. И в комсомольцы, — отрапортовала звонким голосом Ниночка. — Соцсоревнования по классам на лучшую успеваемость. Субботник. У меня всё, — внезапно закончила Нина Валентиновна.
— Неплохо, неплохо, отметьте, Тамара Игнатьевна. Но — не то! Думайте! Нужны свежие идеи!
— Что скажете, Степан Григорьевич?
— Кумач в наличии, — крякнул завхоз. — Транспаранты подготовим на трудах.
— Замечательно, — снова закивал Юрий Ильич. — Коллеги, ещё предложения?
— Песня! — воскликнула Анна Николаевна, учительница пения. — Непременно нужна песня. На демонстрации
— Запишите, Тамара Игнатьевна, — велел Юрий Ильич, нет-нет да поглядывая в мою сторону.
Но я героически держался, чтобы нечаянно не ляпнуть чего-нибудь ни того. В моём будущем демонстрации закончились сразу с приходом перестройки. А ведь какой был мощный рычаг патриотического воздействия. Помню, мы с пацанами всегда немного завидовали домашним ребятишкам. Нарядные, они шагали вместе со взрослыми, с шариками и флажками в руках. Рядом со своими отцами и матерями.
Самые маленькие ехали на батиной шее. И это вызывало зависть больше всего. Такую же сильную зависть вызывал и тот самый момент после демонстрации. Когда эти самые ребятишки вместе с папами и мамами, бабушками и дедушками, шли в кафе-мороженое. Где вся семья, красивая и нарядная, поедала вкуснющее лакомство из блестящих тарелочек на высокой чёрной ножке. Сладкие шарики, политые сиропом, аппетитно таяли. Все смеялись и радовались жизни.
— Коллеги, высказываемся, — после паузы затянувшейся пригласил Юрий Ильич. — Ну, хорошо. Каждый из вас подумает и составит список мероприятий, которые проведёт со своим классом в честь праздника Октября, — строго объявил Юрий Ильич. — И одно мероприятие для школы. Никаких возражений! После чего мы проведём голосование и выберем три самых лучших! А теперь переходим к следующему вопросу. Первое сентября не за горами. Оно уже у порога, — улыбнулся Свиридов. — К нам на торжественную линейку прибудет почётный гость из районо Попов Олег Олегович. И останется на уроки.
Учителя заворчали, директор обвёл всех строгим взглядом.
— К кому представитель РОНО захочет заглянуть на огонёк знаний, так сказать, неизвестно. Я знаю, что каждый из вас всегда готов к любому уроку по любой теме. Но прошу вас, товарищи, будьте внимательны. Проверьте всё хорошенько, чтобы не случилось никаких казусов. Егор Александрович, не в обиду, вас это особо касается. Вы у нас человек новый, только со студенческой скамьи, можно сказать. Валентина Ивановна, возьмите шефство над молодым специалистом? — внезапно предложил Юрий Ильич.
Тамара Игнатьевна поджала губы, но, к моему удивлению, ничего против не сказала.
Физичка же окинула меня слегка насмешливым взглядом и поинтересовалась:
— Вам необходимо наставничество, молодой человек?
Честно говоря, я растерялся. Не то чтобы я желал над собой надзирателя, но прекрасно понимал: быть учеником и быть учителем в советской школьной системе — разные вещи. За моими плечами только опыт работы педагогом в современной школе. На первый взгляд вроде бы ничего не поменялось, но если глянуть внимательно — изменилось буквально всё. От системы преподавания до системы ведения учёта. Даже до нашей провинции добралась технология, и школа перешла на электронные журналы. Поэтому как вести бумажные журналы я совершенно не представлял. А поскольку теория институтская действительно редко совпадает с реальностью, то никто не удивится, что я не силён в бумажной волоките и некоторых прочих нюансов.
— Не откажусь, — кивнул я.
— Ну что ж, возьму на поруки, — согласилась Дедешко.
— Шефство, Валентина Ивановна, — с лёгкой укоризной заметил Юрий Ильич. — Егор Александрович, ни в чём не провинился, чтобы брать его на поруки.
— Это пока, — философски заметила Дедешко.
Молодые учительницы хихикнули за моей спиной на задней парте. Я едва сдержал улыбку, но успел заметить, как физичка одобрительно усмехнулась в мой адрес.
— Прекрасно, прекрасно… что ещё? Ах, да, — забормотал Юрий Ильич. — Первое сентября. Парадная форма, цветы, флаг. Григорий Степанович, кто у вас знаменосцы в этом году? — уточнил директор.