Украина и Речь Посполитая в первой половине XVII в.
Шрифт:
Во-вторых, до сего времени отсутствует надежная база данных по современным восточнославянским диалектам, которая позволила бы на сопоставимой основе определить общее и специфическое в структуре современных украинского, русского и белорусского диалектных языков.
В-третьих, на осмыслении вопросов генезиса украинского, как и других восточнославянских языков, сказалось разное понимание сущности древнерусского языка. Последний многими исследователями оценивался как единый язык всех восточных славян вне зависимости от форм бытования – письменно-литературной или устной. Диалектная дифференцированность восточнославянского языка древнейшего периода безоговорочно оценивается как несущественная или менее существенная по сравнению с единством древнерусского языка в его письменной форме. Однако древнейшие восточнославянские памятники письменности свидетельствуют о наличии черт, которые в дальнейшем в значительной степени определили специфику структуры каждого из восточнославянских языков – украинского, русского и белорусского. Наличие
160
Украинцы. – М., 2000. – С. 63–64.
«Этот процесс хронологически соотносим с XII веком. К концу XIII века глубокие фонетические изменения имеют уже не общевосточнославянский характер, а “ограниченную сферу распространения”, что является показателем существования отдельного украинского языка наряду с другими восточнославянскими, хотя общие черты этих новых языков охраняются еще длительное время» [161] .
Важнейшим фактором динамики развития украинского языка было монголо-татарское нашествие 1240 г., результатом которого стало резкое изменение этноязыковой и демографичесой карты Киевской Руси. Последовавшее затем возвышение Галича как главного центра юго-западнорусской книжности, оставившего также заметный след в истории языка и летописания, было сравнительно кратковременным. Далее наступил длительный и сложный период административной и социально-политической неустойчивости украинских земель, неоднократно делившихся между различными государствами. «Разрезая украинскую этноязыковую территорию в различных направлениях и на разное время, новые административные границы нередко сдерживали продвижение языковых инноваций, возникавших как в результате спонтанного развития диалектных систем, так и вследствие иноязычных влияний» [162] .
161
Там же. – С. 64–65.
162
Там же. – С. 66.
Изменение административно-политического подчинения часто происходило со сменой церковного подчинения. Борьба между православием и католицизмом, характеризовавшие жизнь и культуру украинского народа на протяжении нескольких веков, сказывались и на ценностных ориентирах в области языка, влияя на расширение или сужение функций украинского языка в жизни общества. «Сосуществование на различных территориях и в различные периоды украинского языка и польского, русского, румынского, немецкого, венгерского, чешского, крымско-татарского языков, а также языков книжности – церковнославянского, латинского, греческого – не могло не отразиться на структуре и функциях украинского языка, создавало различные условия для развития книжнописьменной традиции и становления украинского литературного языка. Амплитуда колебаний этих условий была очень широкой: от функционирования украинского (украинско-белорусского) книжно-письменного языка в качестве делового, официального в Литовском княжестве до использования его только в сфере обиходного общения низшего СОСЛОВИЯ» [163] .
163
Там же. – С. 66–67.
Результатом исторического развития украинского языка является его разделение на три диалекта: северный (полесский), юго-западный и юго-восточный. Заметим, что современный украинский литературный язык сформировался на базе юго-восточного диалекта, с определенными заимствованиями из северного и юго-западного.
Территория расселения. «Первые русские летописи выделяют из общей древнерусской территории несколько этнотерриториальных образований – Рустию, Галичскую землю, Холмщину, более поздние – Червонную Русь, Покуть, Подол, Северу, Волынь, Черниговщину, Переяславщину, а самые поздние – Вкраину, Запорожье, Малую Русь. Весь процесс регионального членения современной территории Украины подразделяется на несколько этапов. В основе первого этапа, охватывающего VI–X века, лежали межплеменные различия, отчетливо проявляющиеся в самоназваниях племен (союзов племен): поляне, северяне, древляне, белые хорваты, дулебы, уличи, тиверцы и др.
Второй этап, XI–XIV века, связан с начавшимся дроблением Древнерусского государства на ряд земель. Каждая из них представляла собой территориально-политическое образование, на первых порах зависимое от центральной (киевской) власти, а в дальнейшем,
Ввиду относительной изолированности земель складывание регионального своеобразия культуры проживавшего в них населения было недостаточно выраженным. Хотя такой процесс и начался. Он резко усилился на третьем этапе, в XV–XX веках, в связи с колонизацией отдельных частей Украины соседними государствами: Великим княжеством литовским, Речью Посполитой, Венгрией…» [164] .
«Территориальное разобщение украинских земель сдерживало процесс этнокультурной консолидации украинского народа, одновременно формируя региональные черты его культуры. Ведь каждое государство, завладевшее частью Украины, отличалось своеобразием политического устройства, социально-экономического развития, национального состава, религии. Это сказывалось на локализации этнотерриториальных общностей, закономерность формирования которых такова, что, чем больше этноизолирующих барьеров и чем дольше они сохраняются, тем отчетливее проявляются этнокультурные ареалы и тем значительнее оказываются различия в традиционно-бытовой культуре населения, проживающих в границах этих ареалов» [165] .
164
Там же. – С. 27–28.
165
Там же. – С. 28.
«Разделение украинских земель между сопредельными государствами, как правило, не совпадало с некогда сформировавшимися “землями” или княжествами. В связи с этим прежние региональные образования изменяли границы: чаще всего они расширялись, включая несколько земель. Лишь в отдельных случаях сформировавшиеся некогда земли, на протяжении длительного времени находясь в составе одного государства, по сути, не меняли своих прежних границ. Так произошло, например, с Закарпатской Русью, получившей после ее колонизацией Венгрией название Венгерской Украины» [166] .
166
Там же. – С. 28.
«Одним из первых, кто попытался понять региональное своеобразие Украины, а значит, и региональную специфику украинской культуры, был служивший в польской армии французский топограф Гийом Левассер де Боплан. Он выделял на Украине восемь регионов: Волынь, Подолье, Покутье, Брацлавщину, Киевщину, Северщину, Черниговщину и Венгерскую Русь» [167] . Что и отображено на карте Украины, им составленной.
Какими же особыми, национальными чертами характера к середине XVII в. обладали малороссы? Что их отличало от большинства великороссов? В нашем случае можно провести сравнение по следующему критерию – отношению к государству. Конечно, это будет очень несовершенное, скорее субъективное сравнение, но я считаю, что хотя бы попытку такого сравнения нужно попытаться провести.
167
Там же. – С. 28–29.
Для великоросса Московское государство – это его «родное» государство, которое обеспечило избавление от татаро-монгольского ига и является безусловной ценностью. Это его национальное государство, во главе которого стоит русский единоверный, православный, царь. Хотя норма эксплуатации подданных в этом государстве весьма высока, государственный аппарат далек от совершенства. Недаром XVII век в России часто именуют «бунташным». Немало народа сбегает от крепостной зависимости и становится казаками, либо идет в Сибирь, где нет помещиков и государственный аппарат слабее. Но, тем не менее, когда подаются челобитные от посадских людей, то в них содержится требование ликвидации «Белых слобод», чтобы все жители посадов были поверстаны в тягло, а не требование уменьшить тягло на обычный посад, то есть содержится требование, чтобы все служили государству одинаково, никто не отлынивал. Доброе российское государство вняло просьбам своих подданных и, наконец, в 1649 г. по «Соборному уложению» ликвидировало «Белые слободы» и всех посадских окончательно прикрепило к их посадам и промыслам, в соответствии с нижайшими просьбами их собратьев.
Для малоросса же Речь Посполитая – это не его национальное государство, это польское государство, во главе которого стоит иноконфессиональный король-католик римского обряда, не малоросс. Зачастую господин у крестьянина – тоже представитель другой национальности, исповедующий христианство в греко-католической, либо в римско-католической форме. Норма эксплуатации в этом государстве также очень велика, но еще присутствуют религиозный и национальный гнет в различных формах. Все это выработало у малороссов, мягко говоря, скептическое отношение к государственной власти и весьма сильное желание отлынивать от любых государственных повинностей.