Умные граждане – умное государство
Шрифт:
Эйдоган Озкан, ученый из Калифорнийского университета, изобрел микроскопическое приспособление для мобильного телефона, которое стоит меньше 10 долларов, но превращает его в мобильную медицинскую лабораторию [21] . Архитектор Дьебедо Франсис Кере сконструировал здание ныне процветающей школы в родной деревушке Гандо (Буркина-Фасо), где даже в XXI веке все еще нет электричества. Здание построено с использованием глинобитных кирпичей, которые каждый житель деревни может сделать своими руками, без использования дорогостоящих машин и импортных материалов.
21
Ученые предложили различные типы компактных микроскопов, которые могут работать в качестве надстройки для смартфона, успешно выявляя микробов или определяя остроту зрения пациентов. – Прим. ред.
Зарождается сообщество социально ответственных дизайнеров, архитекторов, инженеров, готовых к эксперименту и апробации инновационных идей, позволяющих справиться с трудноразрешимыми общественными вызовами. Активисты, действуя в интересах граждан, работают с пострадавшими от эпидемий
Нынешняя модель государственных институтов власти имеет потенциал для развития. Никакое естественное право – кроме «институционального фетишизма», согласно определению Роберто Унгера [22] , – не препятствует их обновлению. Государственные институты поддаются реформированию. Почти столетие назад американский философ Джон Дьюи [23] написал в книге «Общество и его проблемы»:
В таких реалиях, как всеобщее избирательное право, частые выборы, правление большинства, наличие Конгресса и Кабинета министров в качестве высших органов управления, – во всем этом нет ничего священного. Все это суть средства, отражающие направления общих устремлений, общего течения, каждая волна которого порождала лишь минимальный отход от предшествующих обычаев и законов. Данные средства служили определенным целям; но цели эти состояли не столько в утверждении демократической идеи, сколько в удовлетворении тех потребностей, настоятельность которых не позволяла долее их игнорировать. И, несмотря на все свои недостатки, данные средства хорошо служили поставленным целям [24] .
22
Роберто Мангабейра Унгер – левый социальный теоретик, экономист, философ, политик и один из основоположников критической теории в праве, профессор Гарвардской школы права. – Прим. ред.
23
Джон Дьюи – американский философ и педагог, представитель философского направления прагматизм. Автор более 30 книг и 900 научных статей по философии, социологии, педагогике и др. дисциплинам. – Прим. ред.
24
Дьюи Дж. Общество и его проблемы. – М.: Идея-Прогресс, 2002. – Прим. пер.
Действительно, государственное строительство – это экспериментальный процесс, постоянное формирование подходящей для каждой эпохи системы институтов. Рациональные изменения, сколь сложными и невероятными они бы ни были, – необходимы, иначе наши институты потеряют гибкость и адаптивность; они не смогут устоять перед новыми и трудными социально-экономическими вызовами. И перед неблагополучными странами, и перед признанными демократиями стоит задача формирования такой системы государственного управления, которая будет способна совершенствовать принципы и практику политической деятельности во благо общества. В наши дни, когда в реформировании нуждается не только процесс выбора политического направления, но прежде всего метод принятия политических решений, трансформация означает обращение к способностям, знаниям и профессионализму людей и создание институтов, умеющих управлять и распоряжаться бесценным человеческим капиталом. В конце концов, ответ на вызовы, от реформы здравоохранения до совершенствования системы образования, требует коллективного участия многих людей с различными умениями и талантами. Новые технологии, предоставив элите и гражданам возможность сотрудничать, ускоряют доступ не только к информации, порой избыточной, но и к ценному коллективному знанию и творчеству, необходимым для отбора оптимальных инновационных предложений.
И все-таки даже самые убежденные демократы сомневаются в наличии у граждан знаний и компетенций, необходимых для участия в управлении. Нам необходимо выйти за рамки устаревших политических практик, ограничивающих участие граждан лишь актом голосования. Мы должны создать инфраструктуру общения, объединяющую многих самых различных людей и обращающую их знания на пользу современным государственным институтам. Мы нуждаемся в более умном управлении.
Книга «Умные граждане – умное государство» представляет читателю как теоретические основы, так и практические рекомендации по трансформации номинально прозрачного государственного управления, в котором гражданам отводится пассивная роль, в «открытую по умолчанию» систему, предполагающую активное участие граждан. Открытость и сотрудничество между обществом и властью жизненно необходимы демократическим государствам, чтобы преодолеть сегодняшние и грядущие вызовы.
Глава 1
От открытого правительства к умному управлению
В нашей власти создать новый мир.
По сложившейся практике государственные служащие имеют ограниченный доступ к последним инновационным идеям и концепциям, и в особенности к прикладным инструментам, помогающим в решении существующих общественных проблем [26] . Открытость государственного управления позволяет преодолеть этот барьер: через взаимодействие с организациями и отдельными гражданам государственные институты власти получают доступ к их знаниям, экспертизе и профессиональному опыту, тем самым совершенствуя качество своей работы.
25
строка из памфлета просветителя-демократа Томаса Пейна «Здравый смысл», опубликованного в 1776 году (Thomas Paine, «Common Sense»).
26
Dorothy Nelkin,
Идея открытого правительства возникла как реакция на долгие годы растущего разочарования в закрытой модели управления. Жалобы на некомпетентность и беспомощность правительства в решении серьезных общественных проблем стали обыденностью. Согласно опросу 2009 года, лишь 17 % респондентов доверяли президенту Соединенных Штатов. Рейтинг доверия Конгрессу оказался еще ниже – менее 10 % респондентов – самый низкий показатель за всю историю подобных исследований [27] . Антиправительственные настроения проявились и в деятельности технологического сообщества Кремниевой долины, выдвинувшего лозунг «Мы можем лучше!». Согласно опросу, проведенному Институтом Рузвельта [28] в 2013 году среди тысячи молодых людей, «поколение Миллениума верит в правительство, опирающееся на активных граждан (activist government), но едва ли 30 % из них верят в то, что их голос сегодня имеет значение» [29] .
27
Rebecca Rifkin, «Public Faith in Congress Falls Again, Hits Historic Low», Gallup Politics, June 19, 2014, http://www.gallup.com/poll/171710/public-faith-congress-falls-again-hits-historic-low.aspx
28
Roosevelt Institute – аналитический центр и некоммерческая организация, созданная для сохранения политического наследия Франклина и Элеоноры Рузвельт, развития прогрессивных идей, направленных на служение американскому обществу. – Прим. ред.
29
«Government by and for Millennial America», Roosevelt Campus Network, July 2013, http://gbaf.tumblr.com/post/42945987007/while-millennials-strongly-believe-in-an-activist
Подобная «пандемия недоверия» характерна не только для Соединенных Штатов. В 25 странах мира лишь 44 % респондентов доверяют избранному правительством курсу, причем безусловное доверие продемонстрировали только 15 % опрошенных [30] . Сомнения в эффективности правительства укрепляются по мере расширения пропасти между возможностями и практикой гражданского участия. В то время как во многих странах уже существует и экспертная база (множество знающих, опытных, прекрасно образованных граждан), существуют методы, позволяющие экспертам налаживать взаимодействие друг с другом, и способы организации доступа к надежным источниками информации, – государственные институты упорно отказываются от внешней помощи при выработке государственной политики, оставаясь закрытыми и неэффективными.
30
Edelman, «2014 Edelman Trust Barometer Global Results», 2014, http://www.edelman.com/insights/intellectual-property/2014-edelman-trust-barometer/about-trust/global-results/
Между тем открытое правительство обладает высоким потенциалом для восстановления в обществе доверия к институтам власти. Открытое взаимодействие с бизнесом (модель открытых инноваций) и наукой (концепция гражданской науки), о которых будет сказано ниже, является обнадеживающим предвестником грядущего развития демократии.
Но глубокие институциональные реформы даются трудно. Реализации концепции открытого правительства препятствует и отсутствие широких возможностей вовлечения граждан, и устойчивость культуры принятия решений за закрытыми дверями. Окончились провалом усилия внедрить в систему государственного управления как традиционные модели гражданского участия, так и их современный сетевой эквивалент, известный как краудсорсинг [31] . И хотя краудсорсинг привлекает к участию в управлении новые группы граждан, эта форма взаимодействия граждан и государства слишком ситуационна и ненадежна, чтобы обеспечить стабильную основу для институциональной реформы, стать платформой обновленной демократии.
31
Краудсорсинг (англ. crowdsourcing, crowd – «толпа» и sourcing – «использование ресурсов») – сбор идей, решений и ресурсов с большого количества заинтересованных участников, решение общественно значимых задач силами добровольцев, часто координирующих при этом свою деятельность с помощью информационных технологий. – Прим. ред.
Изменить существующую ситуацию способны технологии использования экспертного знания (technologies of expertise); они представляют собой новые формы обнаружения ноу-хау, или, иными словами, новые способы, позволяющие выявлять и привлекать людей к решению тех задач, которые лежат в сфере их компетенции. Подобное умное управление – ключ к подлинной трансформации закрытых государственных институтов в открытые и ориентированные на активное сотрудничество с гражданами.
Концепция открытого правительства преодолевает неэффективность и легитимизацию непубличности деятельности государственных структур. Она открывает широкие возможности перехода от изоляционизма к модели, при которой правительство опиралось бы на компетенции и потенциал сетевого общества [32] .
32
Термин «сетевое общество», появившийся в конце 1980-х годов, описывает несколько различных явлений, связанных с социальными, политическими, экономическими и культурными изменениями, вызванными распространением сетевых, цифровых информационно-коммуникационных технологий. Происхождение термина берет начало в работах ранних социологов-теоретиков, таких как Георг Зиммель, Стайн Брэтен, Ян ван Дейк и Мануэль Кастельс. – Прим. ред.