Умягчение злых сердец
Шрифт:
Возможно, в первые после совершения налетов дни считалось бы крупной удачей отыскать тайник. Но не сейчас. Разговоры вокруг ограбления староверов поутихли, личности налетчиков известны, и они должны вскоре объявиться за своей добычей.
Находка участкового инспектора теперь, при изменившихся обстоятельствах, была очень своевременной. Оперативникам не было нужды гадать, где в тайге спрятан груз, координаты обозначались довольно точно: неподалеку от Пыжинских юрт и от избы Василия.
Невозможно предусмотреть, как будут складываться события, пусть столичные гастролеры приедут в крайцентр,
— Сушь сейчас, товарищ полковник. Лесоавиаохрана летает. Нужно договориться, чтобы в том районе не кружили, — высказал предложение Шатохин.
— Добро, — Пушных сделал пометку на листке. — Еще?
— Транспорт нужен. Вездеход, — Хромов привстал.
— Это само собой. По-моему, пока вам не отказывали. Вот где поставить его?
— В Уртамовке, Или ближе к Тасеевскому лугу.
— Лучше в Уртамовке. Или около села…
Тем временем, когда в кабинете начальника краевого уголовного розыска проходило оперативнее совещание, в московском аэропорту «Домодедово» заканчивалась регистрация билетов на самолет, вылетающий в краевой центр. Известно было, что в Сибирь отправляется лишь один из участников ограбления скитов — Ефим Игольников. Напарники — Кортунов и Могнолин — остаются, но их места в «ТУ-154» займут, составят компанию архитектору Союзкурортпроекта некие Мустафин и Середец.
— Сколько же их всего! — сказал следователь Тиунов, когда полковник объявил об этом.
— Мафия настоящая. — Лейтенант Хромов хлопнул рукой об руку.
— Не знаю, как насчет мафии, но солидная компанийка…
Пушных рассказал: в абонентский ящик № 1742 на имя Тандетникова поступило еще одно письмо, теперь из Казани. А вечером того же дня взломали ящик, забрали письмо. Забрал приезжий из столицы Татарии. Похоже, сам автор письма. С большим запозданием узнал, что Тандетникова нет в живых, и поспешил явиться за своим посланием. Казанец, в отличие от архангельского старого приятеля Тандетникова, был краток: вложить пятьдесят-сто рублей в искусство он не против.
— Настоящая мафия, — повторил Хромов.
— Может, майору вообще не стоит принимать участие в захвате? — сказал Тиунов.
— Почему? Фотограф не прилетает, — возразил Шатохин.
— Да, но вы уверены, майор, что Игольников не видел вас вместе с Кортуновым? — Тиунов взял со стола снимок архитектора. — Или не знаком заочно, по фотографии, как вы — с ним?
— Уверен. Кортунову выгодно иметь своего покупателя, не афишировать его.
— Даже если не так, — вмешался полковник, — не вижу причин выводить Шатохина из операции. Встречи лицом к лицу в любом случае нужно избегать.
— До определенного момента.
— Разумеется.
7
Роман, он же архитектор Союзкурортпроекта Ефим Игольников, и два его приятеля Мустафин и Середец, сведения о которых пока исчерпывались тем, что оба прописаны в Мытищах, прибыли в крайцентр в 20.20 по местному времени, а в 00.15 уже покинули город с пассажирским поездом, идущим на север края. Билеты до
Сопровождавший участников второго десанта сотрудник из Москвы передал в аэропорту снимки Середца и Мустафина. Лет им немногим более двадцати, лица у обоих не яркие, не запоминающиеся.
Игольников и компания примчались к пристани на легковой машине частника, когда начиналась посадка, и штурман в рупор предупреждал толпу не имеющих билетов, чтоб не мешали посадке: сколько мест на судне, столько человек уедут, ни одним больше все равно не возьмут. Инструкция предписывает. Итак «Ракету» заменили на более вместительный «Метеор».
Московские гастролеры заметались между билетной кассой на высоком берегу и дебаркадером, где швартовался «Метеор», с тщетными уговорами и посулами. Деньгами сверх стоимости билета северян не удивишь. Едва не любой из толпы остающихся согласен переплатить, лишь бы не торчать здесь, не томиться ожиданием.
— Уехать хочешь? — Небритый мужик в рабочей куртке с ромбом «Спецтехмонтаж» на рукаве бухнул на плечо Игольникову пятерню, дохнул в лицо свежим перегаром. — Бутылку и деньги гони, уедешь. До Оекобы, — назвал спецтехмонтажник последнее на водкой линии село перед Лосиным Бродом.
— Три билета нужно.
— Три бутылки и… — хмельной спецтеххмонтажник лениво оглянулся. — И тридцатку за три билета.
— Спирт пойдет? Ректификат.
— Годится.
Рыскавшие по пристани спутники Игольникова уже стояли тут как тут. По его кивку один из них сунул плоскую литровую фляжку и деньги сиецтехмонтажнику.
Он, прежде чем отдать билеты, отвинтил пробку фляжки, понюхал.
— Порядок. — Фляжка скользнула в боковой карман куртки.
Билеты наконец были у Игольникова. Он и компаньоны заспешили к «Метеору».
После почти шестичасового плавания «специалисты» по староверческим скитам высадились в Ореховом Мысу. В село не входили. Направились в лесок близ пристани — и с концом. Оперативники другого и не ожидали. Все-таки, наверно, стрелял по волку из автомата, прятал его потом Роман — Ефим Игольников. На отрезке: забытый Иветский острог — предместья Орехового Мыса.
Теперь, если расчеты верны, Игольников и его спутники должны вынырнуть на Тасеевском лугу. Появятся или нет? Сидели в томительном ожидании на ничейной заимке около Уртамовки.
Появились! Прошли по лугу, и в центре его устроились на отдых. Сообщили по рации об этом через три часа после того, как «Метеор»» высаживал и брал пассажиров в Ореховом Мысу. При них ли автомат?
— Шустро ноги переставляют, — заметил Поплавский.
— Прилично, — согласился Хромов, — Спешат до темноты попасть к тайнику.
— Не успеют. Дальше болото, труднее топать.
— Тренированные, успеют. Если тайник в том районе, где Красников щепку нашел. Треть, даже больше, прошли уже.