Unknown
Шрифт:
пяти секунд, машина с визгом остановилась напротив Монзикова.
Адвокат без раздумья хотел, было сесть на переднее сиденье, но
оно было занято. Рядом с профессором сидел дедуля, одетый ни то
в железнодорожную, ни то в форму лётчика. Погоны были расшиты
золотом. На заднем сидении важно расселся мужчина лет пятидеся-
ти. Адвокат сел рядом с ним и все четверо понеслись на встречу с
Олегом Долбенко.
Видимо, в молодости, профессор был
обгонял крутые иномарки и грузовики, демонстрируя такую техни-
ку скоростного вождения, которую не увидишь и в кино. При этом
его выражение лица было невозмутимым и спокойным. Было вид-
но, что он не напрягаясь, полностью контролировал ситуацию на
261
дороге. Машина неслась по городу со скоростью 100 – 110 км/ч, фонарные столбы и деревья вдоль дороги мелькали с такой часто-
той, что не представлялось возможным прочитать даже название
улиц на табличках домов. Создавалось впечатление, что транспорт
на дороге стоял. Инспекторы ДПС джип не останавливали. Да и
при всем своем желании они вряд ли смогли бы тормознуть ракету.
Как только они предпринимали попытку остановки заляпанного
грязью джипа, машина либо пристраивалась за большим автобусом,
либо уходила на другую полосу движения, либо пролетала мимо с
большой скоростью.
Профессор рассекал российские просторы на тридцать девя-
том по счёту принадлежавшем ему автомобиле. Всё время он кому-
то звонил, что-то говорил и записывал.
Через сорок минут экипаж прибыл к ресторану, где и состоя-
лась встреча с клиентом. Олег Пантелеевич не стал на встречу при-
глашать адвоката, с которым крутил бизнес и который, по сути, и
организовал диссертационный проект. Зато на встречу он пригла-
сил адвоката Монзикова, который успешно решал кризисные си-
туации по ресторанному бизнесу. Его мнением Олег Пантелеевич
дорожил и к советам его прислушивался. Единственное, что не
нравилось в Монзикове Долбенко, это его беспросветный атеизм.
Более того, Монзиков на дух не переносил попов и нес такую хулу
в их адрес, что Олега Пантелеевича бросало в дрожь уже только
при одном упоминании Монзикова об опиуме для народа.
– Здорово, хохлятская твоя морда! Понимаешь мою мысль, а?
– Монзиков радостно обнял Олега Пантелеевича, троекратно обло-
бызал его и начал представлять своих спутников. – Это – академик, ну, ты его знаешь, да? Это – Сан Саныч – тоже профессор, а это –
ну, как там его, - Монзиков вдруг забыл имя отчество пожилого
профессора, работавшего
– Тихон Феофанович, - представился уже убеленный сединами
пожилой профессор.
– А я – Олег, - и Долбенко протянул для рукопожатия всем ру-
ку.
Его рукопожатие было скорее формальным, нежели обычным
крепким, мужским. Зато каждому из своих гостей он внимательно
заглянул в глаза.
Меню в ресторане заказывал доцент-профессор, который не-
плохо разбирался и в спиртном, и в закусках. Ему удалось удовле-
262
творить виноводочные пристрастия каждого. Оказалось, что Сан
Саныч – большой любитель коньяка, особенно за чужой счет. Ти-
хон Феофанович решил попробовать еще и красного полусухого
винца под судак в кляре, после чего он откушал икру с блинами и
отведал армянского коньяка восьмилетней выдержки. Профессор и
Монзиков налегали на водочку, причем один запивал ее вишневым
и томатным соком, чередуя их попеременно, а другой, разумеется,
адвокат, пивом.
– Сам кирпич диссертации Вам обойдется тысяч в пять –
шесть, не более, - ворковал заплетающимся языком Сан Саныч, - я
думаю, что за год – полтора мы с Вами выйдем на совет.
– Да, быстрее не получится, - вторил ему Тихон Феофанович,
который тоже был прилично накачен спиртным.
– Вот, Тихон Феофанович – наш профессор, будет с Вами де-
лать кирпич, - Сан Саныч говорил не быстро, активно жестикули-
руя столовыми приборами. При Этом он еще успевал курить и по-
пивать коньяк, который всё время ему подливал Монзиков.
– А почему так дорого? – спросил, наконец Долбенко у Сан
Саныча. – Мне кажется, что пять штук – это та сумма, за которую
мне просто должны принести уже готовый диплом.
– Нет, что Вы! Под ключ для Вас будет стоить восемь – де-
сять… Как пойдет, - Сан Саныч не пытался форсировать разговор.
Он с удовольствием курил, пил и пробовал деликатесы, которые
даже он не мог себе позволить в повседневном своем рационе.
– А ведь Вам ещё надо будет сдать три экзамена, сделать пуб-
ликации, - Тихон Феофанович говорил слегка покашливая. Вероят-
но, он начал курить с раннего детства. За час с небольшим о выку-
рил сигарет десять, если не больше.
– Что-то я не пойму, - Долбенко с аппетитом кушал шашлык
из тигровых креветок, - если я плачу такие бабки, то зачем мне надо
всё это знать, а? Мне надо диплом! Я максаю, а вы – делаете. А?