Unknown
Шрифт:
давайте сразу, по существу! – Двинов с некоторым мучением пы-
тался вспомнить, а что же он забыл сделать, что забыл написать в
ведомости?
– Ответ по билету закончен. – Фролов, пока преподаватель раз
десять, не меньше, прочел все шесть экзаменационных ведомостей,
дважды с самого начала прочел статью 250 УПК.
– Дополнительных вопросов Вам тоже не будет. Ставлю пять.
Молодец! Давайте следующего, - и Двинов машинально вписал пя-
терку в зачетку.
Следующие
фроловский прием ответа и все получили по пятерке. Дело шло не-
плохо. Группа блестяще была готова к экзамену и уверенно отвеча-
ла по билетам.
Неожиданно вошел дежурный и сообщил Двинову, что его
просят подойти к телефону в кабинете начальника цикла. Экзамен
пришлось прервать. Был объявлен 5-минутный перерыв.
Через 45 минут после разговора с женой Двинов продолжил
экзамен. За оставшиеся 4 часа он с удивительной легкостью принял
67
еще троих человек, поставив каждому по трояку. Как и остальные
преподаватели в системе учебных заведений МВД двойки, как пра-
вило, никогда не ставились.
Однажды, молодого преподавателя Двинова вызвал служив-
ший тогда полковник Бровский Владимир Васильевич – замести-
тель начальника высшей школы МВД по учебной работе и отчитал
его как мальчика за то, что тот поставил три (!) двойки на своем эк-
замене.
– Ты что, не соображаешь, что творишь, а? Ты понимаешь, что
наделал? – Бровский зло сверлил водяными глазками стоявшего в
струнку Двинова.
– Так, товарищ полковник, ведь …
– Молчать!!! Ты что же не знаешь, что любой милиционер –
уже на три бала юрист? А? – Бровский метался из угла в угол сво-
его "деревянного" кабинета. 15
– Товарищ …
– Ты что же, умнее меня или где? – спросил кандидат педаго-
гических наук Бровский. – Ты знаешь, что теперь будут обо мне
думать, умник сраный!? Ты знаешь, что …16
Раздался стук в дверь. Зашел начальник кафедры Двинова
полковник милиции Корефанов, который был одного роста со
старшим инспектором отдела кадров РУВД Кефировым – метр с
кепкой. Они были даже чем-то похожи. Те же ужимки, те же мане-
ры, схожие голоса. Только Корефанов был постарше и потучнее.
– А, это ты? Ну, что скажешь, Юрий Владимирович? Знаешь,
сколько твой умник бананов наставил? И кому? Ты, Двинов, хоть
знаешь, кто у нас в городе кто? Ты фамилии когда читаешь, то у те-
бя хоть что-нибудь ёкает или ты носишь бестолковку на плечах
только для фуражки? А? ХА-ХА-ХА – живот трясся от смеха, и
складывалось впечатление, что он, т.е.
и укатится далеко-далеко.
– Владимир Васильевич! Не сердись! Он же еще молодой, па-
цан. Мы его обработаем! – Корефанов показывал потихонечку
Двинову кулак, а сам игриво улыбался, глядя на Бровского.
С тех пор Двинов ни разу не поставил ни двойки, ни пятерки.
Двойки ставить было нельзя, а пятерки – не за что.
15 Так уж повелось, что каждый руководитель в МВД "отделывает" свой кабинет либо деревом, либо ДСП, либо еще чем-нибудь дере-
вянным. Причем всегда есть цветной телевизор, видик, компьютер, факс, холодильник и ... обязательно диван. Многие вещи и приборы
стоят в кабинете "для балды", т.к. пользоваться ими хозяин не умеет. А отдать в пользование подчиненным - жалко.
16 Обычно Бровский вставлял матерные слова для связки слов через слово или, иногда, через два. Здесь же был мат на мате, мат - пере-
мат.
68
После разговора по телефону с женой Двинов уже не мог за-
давать умных вопросов и ухватывать главное из ответов слушате-
лей. Не читались и его собственные лекции. Оставалось только од-
но – курить и продолжать прием экзамена.
Монзиков только спустя много лет узнал, что его пятерку по-
ставили другому, а в диплом пошла тройка, которая никак не пор-
тила общего среднего бала диплома – 3,0.
*****
Кефиров, внимательно слушавший рассказ Александра Ва-
сильевича, спросил у Монзикова, а не хочет ли Монзиков, напри-
мер, тоже заняться литературой.
– Понимаете, Александр Васильевич! В нашей тяжелой работе
нужна отдушина. У одних – это водка, у других – бабы, извините,
пожалуйста, ну а у нас с Вами - это стихи. Ведь как приятно про-
честь где-нибудь в транспорте или еще где-нибудь хорошие, краси-
вые стихи, которые сразу же уносят в даль, которые зовут тебя все-
го, без остатка…. Ну, как? Вы согласны? – и Кефиров, как только
мог, с силой сжал обеими руками руку Монзикова.
– Владимир Николаевич! Дак ведь я – это…
– Ничего, ничего! Вот лучше послушайте, что у меня получи-
лось ко Дню милиции, – и Кефиров встал у окна, поднял правую
руку, а затем, вытянув по-ленински вперед, подбоченясь, начал
громко и не спеша декларировать очередной шедевр.
Весна пришла и солнце начало светить, А осенью листва желтеет быстро, Запели птички весело и громко, И ветки оголяются всегда,