Уравнение времени
Шрифт:
— Я взял билеты! — Монах так и приплясывал от нетерпения. — Господи! Это же братья! Бежим!
Саша, не оборачиваясь, понеслась вперед. Позабыв про билеты в руке, Амвросий птицей перемахнул через турникет. Длинноногий Коля без труда повторил маневр. Не сильно высокая ростом Саша тоже как-то умудрилась перескочить. Вслед неслись гневные свистки, но девушка, разумеется, не обращала на них никакого внимания. Удивляясь самой себе, уроженка Пограничья уже бежала вниз по длиннющей движущейся лестнице. Мелькали, уплывая назад вертикальные светящиеся лампы. Стоявшие чинно-мирно пассажиры сторонились и огрызались. Раздавались приказы остановиться… Саша бежала и думала: только бы
Но вот наконец перрон. Коля ждет ее, он хватает за руку, дергает в сторону, под мраморные колонны. За ними стоит зеленый поезд. Монах держит двери. Вслед за Колей Саша огромными прыжками несется к поезду, влетает, падает на прямо на пассажиров… Сзади с шипением и грохотом схлопываются двери! Поезд, дернув, трогается и набирает ход.
***
Они вышли из поезда уже на следующей станции, «Театральной».
Проводник больше не разговаривал, даже с Колей — шел себе вперед, ловко лавируя между многочисленными пассажирами подземки. Саша, конечно, тоже приноровилась ни с кем не сталкиваться, но получилось это у нее далеко не сразу. Сказывалось детство в Пограничье, где движущихся навстречу толп не было никогда. Но больше всего поразило Сашу то, что ее одноклассник чувствовал себя в толпе гораздо лучше, чем она!
— Коль, а Коль? — обратилась девушка к другу.
— Не сейчас, Сашка. — Глаза парня так и светились теплотой. — Сначала надо будет порешать кое-какие вопросы.
— Например?..
Но друг приложил палец к губам, и Саша оставила свое любопытство при себе. А там мощный эскалатор вынес их наверх, и девушка расхотела задавать вопросы. Здесь она еще никогда не была, а тут было на что посмотреть! Прямо на выходе из метро была небольшая ярмарка, там продавались всевозможные сувениры. За ней высились здания-громадины. Конечно, не такие, как тот серый жилой массив, сквозь который они удирали от преследователей, но тоже немаленькие. И уж всяко были гораздо красивее!
— Смотри, Сашка! — Коля нарушил молчание. — Вон то здание в классическом стиле, видишь?
— Большой театр! — мигом опознала Саша. Она столько раз разглядывала картинки с изображением театров, ей очень хотелось попасть на классический балет, в Большой или Мариинский.
— Балет любишь?.. — Монах обернулся.
Саша поразилась, каким же колючим был его взгляд!
Интересно, почему? Что успело произойти за то время, пока они ехали в метро и поднимались по эскалатору?
«А вдруг, — кольнула девушку догадка, — он пошел против своих? Назвал же он преследователей братьями!»
Но спрашивать, так это или нет, Саша не стала. Решила припрятать вопросы до поры до времени. Тем более, вокруг было столько всего замечательного!
И памятник маршалу Жукову, и здание университета на Моховой, Иверские ворота, а за ними — Казанский собор и Красная Площадь! И Кремль — такой близкий, такой величественный!
— Вот это да! — вырвалось у девушки.
— Красиво, ведь… ма?
— Я — не ведьма, — с достоинством ответила Саша.
Кажется, ей все-таки удалось правильно истолковать поведение их проводника и его мотивы. Вероятнее всего, он, поддавшись добрым порывам, действительно пошел против своих. И возможно, теперь оказался изгоем. Это, конечно, было плохо, очень плохо…
Но кое-что все-таки никак не поддавалось разумению: откуда у него это словечко, «ведьма»? Неужели в Москве, в двадцать первом веке сохранились средневековые порядки?
— А вот и проверим, кто ты, — с угрозой ответил монах. — И проверим уже скоро. Мы почти пришли.
В ответ Саша подняла взгляд на Колю:
Но тот подмигнул: не бойся, мол. Я с тобой.
Девушке ничего не оставалось сделать, как согласиться с другом. В полном молчании троица обогнула Казанский собор и повернула налево.
«Никольская», — на автомате прочла Саша.
Никольская, насколько она помнила из курса истории Москвы, была пешеходной улицей. На нее выходил ГУМ — вот он, справа! Напротив него блестели витринами многочисленные бутики. Интересно, что позабыл монах в этом царстве потребления?
Ответ не заставил себя долго ждать. Монах свернул в подворотню — окружающая действительность резко утратила столичный лоск и блеск. Убогое одноэтажное строение с осыпавшейся штукатуркой прямо напротив выхода из подворотни так резко контрастировало с глянцем ГУМа, что девушка не сразу обратила внимание на небольшую церквушку справа.
— Сюда, — прошел мимо храма Амвросий. Указал на неприметную кованную дверцу в кирпичной стене. — Милости прошу.
И таким было это его «милости прошу», что Саша поежилась, хоть и не чувствовала за собой абсолютно никакой вины.
***
За тяжелой кованной дверью — им пришлось сгибаться с три погибели, чтобы под ней пройти — оказался очередной, совсем небольшой дворик. Первым, кого Саша в нем увидела, был огромный черный косматый барбос. А рядом с ним — еще один громадный пес. Сам рыже-черно-белый, а морда… в черных конопушках! Московская сторожевая, так, кажется, называлась такая порода. А тот черныш рядом — русский черный терьер. Ну, если ее не подводила память, а учебники Пограничья не лгали. Хотя, с чего бы им лгать?
Пока Саша вспоминала и сопоставляла, появился третий гигант — на этот раз снежно-белый, с черным носом алабай. Вот он подошел к собратьям, вот все трое вопросительно уставились на Амвросия: что скажешь, мол?
И монах пропел — низким, хорошо поставленным голосом клирика:
— Ведьма!
И было несколько секунд, в течение которых Саша не дышала: в учебниках говорилось, что все три породы к врагам беспощадны! А девушка догадалась, что означает эта команда…
И Коля, верный, преданный друг, замер на месте — не зная, что делать. Доверился Амвросию? Наверняка. Монах же помог им уйти от преследователей! Вот Звеновой, поди, и думал, что Амвросий — друг. Наверное, собирался в спокойной обстановке объяснить, что не надо обзывать Сашку ведьмой, ей это не нравится… А оно вон как вышло! Монах возьми, да и заведи их в ловушку! И теперь было совершенно непонятно, что делать: дернись Коля ее защитить, и собаки бросятся на них, сто процентов!
Все это Саша прекрасно понимала. Понимала и то, что ей, а не Коле придется их защищать. Хотя бы потому, что огромные собаки смотрели на нее не с подозрительностью, а… с любопытством.
Стоп. С любопытством.
«Двум смертям не бывать», — подумала Саша и… сделала шаг.
Псы никак не отреагировали на это. Только Коля дотронулся до ее рукава…
— Не бойся, они — хорошие собачки, — сказала Саша.
И шагнула еще раз. Потом еще. И еще…
Спиной она чувствовала, как переживает за нее друг. Слышала и то, как прерывисто дышит Амвросий, будто ждет какой-то определенной реакции со стороны собак. Потом Саша прочитала, что русский черный терьер подпускает нарушителя близко-близко — с тем, чтобы вернее схватить! Но тогда девушка об этом не знала, ею двигало лишь восхищение перед огромными и, как ей казалось, великодушными и добрыми по отношению к человеку животными. Да и талисман куратора, предупредивший ее о смертельной опасности там, на Патриаршем мосту, не жег.