Урод
Шрифт:
И ждать не пришлось, как в обычных, даже частных, клиниках. Никаких задержек или иных неудобств. Вот что значит деньги! Сами придумали и напечатали бумажки и теперь покупаем за них себе комфортную жизнь. Величайшая финансовая пирамида в истории человечества.
— Здравствуйте, — поздоровалась Элина, оглядывая чуть ли не позолоченную отделку кабинета врача.
Полмиллиона только с нее… Ничего удивительного. Можно и во дворце принимать пациентов.
— Здравствуйте, Элина. Позволите обращаться к вам по имени?
Ее врачом оказалась
— Конечно. Как мои анализы? — спросила та, присаживаясь напротив.
Неужели она избавится от этого чертового шрама? Мечты так близко подступили к ней, что она могла слышать их дыхание. Мечта снова стать красивой. Мечта иметь возможность ходить по магазинам без килограмма косметики. Мечта любить себя.
— Элина, я буду с вами честной, — тон врача слишком резко сменился с поглаживающего по голове на бьющий наотмашь. — Ваш мужчина заплатил очень большие деньги клинике за проведение операции. Эти деньги обязывают меня делать многое, но…
— Доктор, я не понимаю, о чем вы.
Почему она говорила с ней, как с какой-то преступницей?
— Понимаете, — продолжила София Артуровна, — за деньги можно купить почти все, но неужели вы готовы купить даже смерть?
— Что?! — Элина отпрянула от нее. — Что здесь происходит? Что за чушь вы несете?
— Я отказываюсь вас оперировать. Может, в какой-нибудь подпольной клинике мясник и возьмется за вас, но не я. Да, я понимаю, какие могут быть последствия, учитывая сумму, заплаченную вашим мужчиной, но тем не менее. И, — она жестом остановила Элину от назревшей тирады, — я бы могла по телефону вам отказать, но уж очень хотелось посмотреть в ваши глаза.
Элина уже совсем ничего не понимала. Это розыгрыш какой-то? Прикол от Алекса? Мстит ей за что-то? Что не так с ее глазами? Что плетет эта ненормальная? Она была близка к тому, чтобы заплакать. Вот это сервис: заплати полмиллиона, и тебя совершенно бесплатно бонусом обольют помоями.
— Я не понимаю…
— Что здесь непонятного? Этическая сторона работы моей клиники не позволяет проводить такие операции.
— Да какие операции? — всхлипнула Элина, чувствуя себя униженной.
— Одно дело рисковать жизнью ребенка, если у вас киста лопнула или аппендицит прорвало, но ради красоты лица! — Злость, с которой врач буквально прошипела ей это в лицо, ошарашила Элину. — Немыслимо!
Беременна… Господи, беременна… Головокружение сбило все счетчики и компасы в ее голове, светлые стены кабинета размазались перед ее глазами.
— Беременна… Не может быть… — безумный шепот Элины резко стих, когда она попыталась встать и потеряла сознание.
Сознание возвращалось тучами — темными разводами спутанных имен, бессвязных мыслей, неверия в происходящее. Над ней нависла знакомая врач, которая буквально проехалась катком по ней, вдавила ее прежнюю жизнь в
— Милая, очнулась, — голос женщины потеплел, словно на смену стуженной зиме пришла ласковая весна с ее красками и оттепелью. — Ну, смотри на меня, смотри на меня!
Элина усилием воли сфокусировала зрение на ней, заставляя себя смотреть на источник голоса.
— Я беременна, — снова шокировано прошептала она. — Беременна, понимаете…
— Теперь понимаю. Ты что же, не знала, выходит?
София Артуровна посадила Элину на диван и прижала к себе.
— Бедная девочка.
— Какая же я девочка…
— Все мы, взрослые, опытные, мудрые женщины, становимся девочками при первой беременности. Это же первая беременность?
Элина без сил кивнула. Неужели по ее состоянию не видно, что беременность не только первая, а еще и крайне нежелательная?
— Я не знала, но догадывалась. Все-таки правда. А вы уверены? — Элина вцепилась в рукав халата врача. Пусть все перепроверит, заново возьмет все анализы…
— Уверена. Все же я врач, и было бы странно, если бы по анализам крови и мочи я не разглядела в вас новую жизнь.
— Простите, я не хотела вас обидеть.
Девушка отодвинулась от врача и встала. Унизительное положение. Ей уже тридцать, не девочка, чтобы хныкать в больнице, узнав о беременности. Но как же хотелось биться головой об стену, лишь бы только узнать, что это неправда.
— Я могу рассчитывать, что вы ничего не скажете Александру? Это мужчина, оплативший лечение, — собралась Элина, дабы не терять лицо и дальше.
Ее сопли и слюни, которые она начала с остервенением размазывать по лицу своей гордости, никак не вязались с обстановкой клиники.
— Если вы того желаете, — пожала плечами врач, не совсем понимая, что происходит.
Она-то думала, что эти большие деньги являлись взяткой, пришли к ней с манифестом преступности, а на деле вон как… Этот мужчина даже не в курсе.
— Я очень этого желаю. Поклянитесь, что ничего ему не скажете, — набросилась на женщину Элина, у которой тошнота превратилась в душевную тоже — ее сознание сейчас отчаянно исторгало из себя мысли об этом ребенке.
— Я клянусь, если вы уверены в своем решении.
— Более чем уверена.
Элина встала, нервно схватив сумку, и побежала к выходу. Она уверена в своем решении, и нечего тут рассуждать. Алексу не нужно знать о ребенке, которого у него никогда не будет. У них не будет.
***
Дети плодятся в нищете как шампиньоны в навозе.
Эмиль Золя «Западня»
— Я тебе дам! — крик Жени носился скулящим от звука негодования собственного голоса по всем углам их квартирки. — Женщин, а тем более беременных, бить нельзя, но ты у меня получишь затрещину!