Уроки развращения
Шрифт:
— Прекрати, Уильям. Ты просто пытаешься быть грубым.
— Она собирается к врачу на следующей неделе. Твой отец очень волнуется. — продолжал он с тем же раздражающим спокойствием.
— Я сказала, прекрати. — шипела я, подходя ближе и вставая на носочки, чтобы попытаться заехать ему в лицо.
— Нет, пока ты не вернешься домой. Думаешь, мне все равно, Крессида? Я покажу тебе, насколько мне не все равно, если мне придется связать тебя и запереть в нашем пропахшем кровью чулане. — сказал Уильям, снова оставаясь спокойным.
Дрожь пробежала по
— Вы в порядке, учитель? — Новый, хриплый голос раздался у меня за спиной.
Обычно я старалась не ругаться, но появление Зевса гребанного Гарро оправдывало это.
— Черт.
— Крессида? — спросил Уильям, мгновенно выпрямляясь и придвигаясь ко мне, чтобы положить свою руку на мою талию. — Ты знаешь этого… человека?
— Лучше спросить, знает ли она тебя? — потребовал Зевс, входя в поле моего зрения.
Он был одет в свой кожаный костюм поверх облегающей белой футболки, которая подчеркивала его пресс так, что это было более непристойно, чем быть полностью обнаженным. Чистота футболки прекрасно контрастировала с множеством черных перьев, которые обвивали его бицепсы и верхнюю часть предплечий, как кончики ангельских крыльев, и другими татуировками, которые ползли по его шее под бородой. Он выглядел как грозный, крутой байкер, злодей в этой странной сцене.
Но вместо этого я знала, что он — демон на черном борова, приехавший спасти меня от моего рыцаря в сияющих доспехах.
Неосознанно я сделала шаг в сторону от Уильяма ближе к Зевсу. Почувствовав это, байкер схватил меня за запястье и потянул вперед так, что я упала рядом с ним.
— Да, Уильям — сказала я, хотя действия Зевса сделали это ненужным. — Я знаю его. Это Зевс, эм, Гарро. — Я подняла голову, чтобы посмотреть на нависшего надо мной человека, и слегка поморщилась. — Мне очень жаль, но я не знаю твоего настоящего имени.
Зевс долго смотрел на меня, словно не мог понять, человек я или инопланетянин. Затем он сказал:
— Зевс — это мое имя на улицах и в документах, учитель. Не парься. А теперь расскажи мне, что происходит, ладно?
Я тяжело вздохнула, махнула рукой в сторону очень шокированного Уильяма и объяснила:
— Это мой будущий бывший муж. Он уже был бы моим бывшим мужем, если бы согласился подписать наши очень справедливые документы о разводе, но вместо этого он держит наш общий счет в заложниках, пока я не вернусь к нему.
Я наблюдала, как лицо Зевса превратилось из алмазно-твердого в графен, самый твердый материал в мире. На мгновение я подумала, что он может быть самым твердым человеком в мире, и задалась вопросом, что я сделала, втянув такого человека, как он, в этот конфликт с моим мужем.
Мои опасения уступили место шоку, когда он обнял меня за плечи и поцеловал, поцеловал мой висок.
— А, тот, о котором ты рассказывала мне вчера вечером перед сном. — сказал он.
Я моргнула.
Уильям моргнул.
Зевс продолжал говорить:
— Знал, что он — гребаный кусок дерьма, попавший в протекторы твоих шин, дорогуша, но
— Я тоже — пискнула я, когда он сжал меня, чтобы вызвать ответ.
Он дернул подбородком вверх на Уильяма.
— Слушай это и слушай так, как будто от этого зависит твоя жизнь, потому что, Вилли, так оно и есть. Эта леди сейчас с человеком Гарро, и если ты настолько туп, что не понимаешь, что это значит, я тебе объясню. Она принадлежит Падшему Mото-Клубу, а с Падшими никто не возится. Даже бывшие мужья с кошельками больше, чем их маленькие члены, которые думают, что могут шантажом заставить женщину быть с ними.
— О Боже — сказала я на последнем издыхании, оставшемся в моих легких.
Я попыталась вдохнуть, но задохнулась от своей неспособности понять, что происходит, и начала кашлять. Зевс (не очень услужливо) стукнул меня по спине могучим кулаком.
— Ты действительно говоришь, что встречаешься с моей женой? — подтвердил Уильям, его челюсть отвисла от тяжести его сомнений. — Что моя восьмилетняя жена, та самая женщина, которая не хочет смотреть сексуальные сцены в романтических комедиях и которая не разговаривала со своим братом почти девять лет с тех пор, как он попал в тюрьму, потому что он осужденный, та самая женщина, связана с печально известной бандой мотоциклистов?
— Клуб — прохрипела я одновременно с тем, как Зевс поправил его.
Мы разделили странную маленькую улыбку.
— Именно это я и говорю. Так что, если ты закончил, можешь позволить Крессиде вернуться к работе, а сам можешь вернуться в ту клетку, из которой ты пришел, и продолжать жить своей узкой гребаной жизнью. — приказал Зевс.
Уильям уставился на него.
Я уставилась на него.
Зевс двинулся.
Обхватив меня за плечи, он развернул меня к себе лицом, а затем наклонил голову ко мне так, что Уильям (и любопытные люди в офисе) мог видеть только буйство его смятых коричневых волн длиной до плеч. Вероятно, это выглядело так, как будто он собирался меня поцеловать. Вместо этого он прижался губами к моему уху и сказал:
— Я просто хотел тебя научить. Надеюсь, мой сын знает, что делает.
— Я, я не знаю что, я имею в виду… — попыталась сказать я, но Кинг поднял руку и нежно закрыл мне рот.
— Не лги мне, учитель. Я бы не стал тебе помогать, если бы не считал тебя хорошей женщиной. Теперь я хочу, чтобы ты отошла назад, когда я отпущу тебя, посмотрела на меня со звездами в этих прекрасных карих глазах, а затем поспешила обратно в свой класс. Хорошо?
Его глаза были так близко ко мне, что я могла видеть контуры различных голубых и серых оттенков, которые составляли его радужку. В отличие от глаз Кинга, которые были перфорированными и такими бледно-голубыми, что сияли, как арктический лед, глаза Зевса были окольцованы, как ствол старого дерева. Это были мудрые глаза, несмотря на их жестокость, и прежде чем я успела обдумать это, я кивнула в знак согласия с его требованиями.