Утраченные главы

Свиридкин Дмитрий Олегович

Лизвилль от Изельбурга отделяла по меньшей мере тысяча километров пути по пе­ресеченной местности, так что присутствие такой парочки здесь было весьма странным (аналогично можно сказать и про любое другое место). Да и, судя по риторике Жреца, явно ставящей целью Великой - мировое господство, тот факт, что они прибыли сюда был совершенно непонятен.

Иногда на разум Жерольма набегало осознание. Он начинал замечать, что ему зачем-то приходиться спать на своем плаще, подкладывая под голову, в качестве подушки, дохлую крысу. Ему становилось непонято, куда он идет и вообще зачем. Даже начинал сомневаться в правильности происходящего и подумывал удрать. Тогда Великая касалась своею обмотанной

бинтами рукою его плеча, сверкала по очереди красным и зеленым драгоценными камнями, служившими ей глазами, и Жерольм сразу вспоминал о предназначении. Что он -- Жрец Великой, Пророк Ее. Он -- Глас Ее и Карающая Длань. Через него Великая вершит свою волю. Что он должен показать Фенроту могущество Великой. Что только Великая должна править всеми людьми. И что только тогда наступит вечное блаженство для рабов Ее, коими все люди и являются.

Собственно, все было ясно -- это безумие чистой воды. Упертое и непримиримое. Да еще и подстегиваемое какой-то неведомой силой.

Само оно не остановится ни перед чем. Совсем недавно оно чуть не прикончило могучего волшебника. А потом его оскорбили и унизили.

Великая желала, чтобы презренные существа уверовали в нее и преклонились. Но Ее обидели... Теперь на пару с безумием шагает взбешенная ярость. Оно требует отмщения и готово получить его любой ценой...

Ильзевулл Забугорный сказал бы, что это маниакальный бред. Но нет. У бреда есть смысл и цель. А это было Безумие с большой буквы. Даже Инквизиции с их манией поиска изменников веры далеко до него... От них можно сбежать или откупиться... Это же -- догонит и найдет вас везде. Оно неумолимо. И оно уже вызвало обидчика на бой, чтобы публично покарать усомнившегося... взбунтовавшегося... НЕВЕРНОГО!..

XVII

Вот она, Арена! Величественные своды, огни зачарованных прожекторов, а также чудеса магического архитектурного идиотизма! И все равно она великолепна. Огромный купол, имитирующий небо, песок, завезенный с пляжей Охохойского моря, каменные скамьи, вытесанные из рифов Селигийского моря. Переливающиеся синие стены из Воз­вратного Кирпича, дубовые балки и перекладины, дарованные вечнозелеными лесами Изеллела. Статуи волшебников и чародеев прошлого, украшающие замысловатые па­рапеты, банки со скачущим в них вечным пламенем. И, конечно же, полное отсутствие всякого понимания, как все это держится и не разваливается.

Магия и ничего, кроме магии!

Под дружные одобряющие крики с трибун представителя Винтершмигской Ака­демии унесли после четвертого заклинания. Слабоват как-то оказался его цветочный щит против роя разъяренных пчел-убийц из лесов Милликии.

Страдамус аплодировал стоя.

Впереди был первый Вызов.

Для открывающего поединка Арена не генерирует местность, и он проводится, так сказать, на реальном песке. Для Вызовов и боев основной программы же это не так.

– Внимание, дамы и господа!
– объявил громкоговоритель (это был хрустальный шар, летающий под потолком) голосом таким, как будто бы он находился в заполненном до краев водой ведре.
– Арена Магов Девяти приветствует вас на традиционном Турнире Магов Девяти! (бурные аплодисменты). Сейчас пройдет открывающий Вызов. Просим проявить терпение, пока Арена подготовит площадку. А пока -- рекламная пауза...

Никто не слушал то, как хрустальный шар, распинаясь, перечислял все преимущества летающего веника перед обыкновенным и почему он, стоящий девять серебряных и девяносто девять медных монет, должен быть у каждой

уважающей себя домохозяйки. Всем было не до этого, ведь внизу, на "боевом манеже", шел процесс терраформации.

Это было что-то наподобие ускоренного воспроизведения кинофильма. Невероятно быстро проходили дожди, дули ветра в разные стороны, падали метеориты. Формировались залежи полезных и не очень ископаемых. Произрастали всяческие растения, они же увядали, перегнивали и образовывали почву. Потом побежали люди. Они что-то таскали, пилили, строили, разрушали, раскапывали, закапывали, опять строили, ограждали, поливали, выкорчевывали и так далее.

Боги, по легенде, создали мир за три дня. А потом еще через три дня они заселили его людьми. Правда, никто не уточняет, какие именно это были дни. А возможно Боги просто миллионы лет балду пинали и только под конец спохватились. Не важно, но суть в том, что Арена повторила весь этот длительный процесс за десять минут. В принципе, это еще раз подтверждало, что магия -- есть дар божественный.

Ветра утихали, можно было уже различить отдельные капли дождя. Время замедлялось и принимало привычный ход. Арена закончила созидание поля боя. И им было...

...Участок заброшенного кладбища.

На полусгнивших могильных крестах восседали, ожидая потехи, старые вороны. Древние склепы, наполовину погрузившиеся в землю, в свете взошедшей под куполом Арены луны походили на спящих вечным сном чудовищ. То тут, то там торчали серые кусты, плодоносящие ядовитыми ягодами. Под толстым слоем перегнивающей листвы повсюду были разбросаны треснувшие могильные плиты.

Трибуны перешептывались. Арена, конечно, выбирала местность случайным образом, и ничего удивительного в этом быть не должно, но все же... Как-то не по себе было всем и каждому.

Зловеще каркнул ворон.

В воздухе, над ржавым столом, установленным когда-то давным-давно неизвестно кем, чтобы прямо здесь, на могиле, выпить за упокой дальнего родственника, вспыхнуло пламя -- на столе возникла высокая серая урна.

(Здесь нужно небольшое разъяснение: Вызовов могло быть очень много и за выделенное время не все могли быть удовлетворены, потому "заявки" вытаскивались случайным образом (В турнире участвовало 64 волшебника (по 7 из каждой Академии и еще один из той Академии, что показала наихудший результат в предыдущем турнире), они разбивались на пары и турнир проходил до тех пор, пока не останется только один, то есть проводилось 63 поединка и Вызовов тоже могло быть не больше, чем 63))

Примечательного в ней ничего особо и не было. В нее последнюю неделю всякий желающий кидал записки с Вызовами, так что все, что можно было, давно было примечено. Серая. Высокая. Продолговатая. Украшена миниатюрными дракончиками в количестве девяти штук. У одного из дракончиков отбито левое крыло.

Над отверстием в урне вскинулось голубое пламя. Оно плясало, подрагивало, искрилось. А потом так же внезапно угасло, и из внутреннего мира урны в мир внешний вылетел то ли лоскуток кожи, то ли обрывок бумажки, то ли что-то вообще непонятное.

Хрустальный шар-громкоговоритель приковал свое внимание (если только можно себе такое представить, но это было так) к парящему ошметку не-пойми-чего, увлекаемому ввысь разогретым воздухом.

Шар был большой. Если вы не страдаете близорукостью, то с легкостью могли бы разглядеть все, что твориться внутри него. Обычно там творится что-то бессмысленное: летят облака, текут ручейки, туман какой-нибудь клубится и прочее в том же духе. Но не сейчас.

Шар засиял. Внутри него отобразился двадцатикратно увеличенный лоскуток непонятной ткани, на котором кривыми бурыми буквами, неизвестного происхождения, было что-то написано.