Уйын Полоза. Книга первая
Шрифт:
— Точно! — Хлопнул себя по лбу Угрюм. — Тело в реке спрятали, тут больше никаких водоемов нет. В таком случае…
— В таком случае кузнец не при чем, он слишком далеко, от воды, а вот дом Помело прямо на берегу. — Продолжил размышления Гвоздев.
— Нет, не вяжется. — Нахмурился глава поселения. — Помело на вырубке, не мог же он быть одновременно, и тут, и там.
— А его жена? — Спросил без всякой надежды в голосе Максим.
— Оторва? — Задумался Угрюм. — А ведь она могла, не зря ведь такое погоняло получила. Только непонятно, как она с Занудой умудрилась
— Так давай сходим к ней и узнаем. — Пожал плечами Гвоздев. — Ночь правда на дворе, не время в гости ходить.
— Время, не время, какая теперь разница. У нас другого выхода нет, нам Профессора найти срочно надо. Иначе конец всему поселению. — Вздохнул Угрюм.
— Так чего ты один корячишься, поднял бы народ, пусть помогают, если жить хотят. — Рыкнул зло Максим. — Это их тоже касается, между прочим.
— Ты местный контингент не знаешь. Инициативы в них ноль, все кто на поступок способны, дальше уходят, а тут амебы бесхребетные остаются. Им самое главное, чтобы безопасно было, и кое-как прожить можно. Плевать они на задания Полоза хотели с риском связанные. Живут в этом болоте, и рады. — Огрызнулся Угрюм.
— А ты тут тогда чего делаешь? На амебу вроде не похож, от каждого шороха не вздрагиваешь? — Максим посмотрел в глаза собеседника.
— Квест у меня тут основной. — Вздохнул тот. — Был. Некуда мне идти больше, пришел уже я. Тут и останусь наверно до конца. Но хватит разглагольствовать. Пошли к Оторве. Только аккуратно. Держи ухо в остро, она баба вспыльчивая и непредсказуемая.
***
Ночь давно вступила в свои права. Луна спряталась за тучи, и мир погрузился в полную тьму. Как Угрюм находил дорогу, непонятно, кругом, куда не кинь взгляд, черный мрак, даже друг друга они видят с трудом.
Свет показался неожиданно. Два мерцающих огня в окошках полуземлянки Помело, как два маячка во мраке, указывали нужную дорогу. Ищущие Профессора люди прибавили шагу. Неожиданный сдавленный крик боли, волнением, и надеждой на скорое окончание поисков, нарушил ночную тишину.
Кричали со стороны полуземлянки, голосом полным надрывной боли, страданья и страха. Они бросились бежать в ту сторону, на ходу вытаскивая пистолеты.
Угрюм с разбегу врезал в закрытые двери плечом, но те устояли и не поддались грубому напору.
— Открывай Оторва. Отдай профессора! Или я буду убивать тебя медленно. Открывай, я знаю, что он у тебя! — Рев хозяина поселения, вперемешку с грохотом сыплющихся в двери пинков не обещал ничего хорошего забаррикадировавшейся в доме женщине.
— Быстро ты догадался. — Послышался глухой, насмешливый голос. — Давай Угрюм договариваться, ты уходишь, а я отпускаю деда. Будешь дальше ломиться, я сначала отрежу ему голову, а потом встречу тебя в упор двенадцатым калибром.
— Послушай. — Вмешался в разговор Максим. — Зачем тебе это все? Ведь «Слово», которое должен мне передать Профессор, спасет все поселение. Отпусти его, и мы уйдем.
— Ты считаешь меня дурой. — Раздался смех. — Угрюм никогда не отпускает того, кто покусился на покой его Сытухи,
— Ты сдохнешь тварь! — Рявкнул Угрюм.
— Не пугай. Я может и сдохну, но заберу и еще кое-кого с собой, так что ищи выход из этого положения Угрюм. Тебе разрешить создавшуюся ситуацию важнее чем мне, а у меня пути назад нет. Думай Угрюм, думай, и не ошибись.
Хозяин поселения резко повернулся к Максиму, и предупреждающе прижав указательный палец к губам, зашептал:
— Подыграй мне. Ты добрый полицейский я злой. — Он вновь повернулся к дверям и заговорил громко, словно обращаясь к своему напарнику. — Давай их тут спалим к чертям собачьим. «Слово» конечно важно, но ведь можно еще раз у Вакуля квест взять, и узнать его по новой, время позволяет.
— Но там Профессор. — Подмигнул заговорщически Максим. — Я так не могу! Он не в чем не виноват. Оторву, конечно, наказать надо, но деда жалко.
— Ну и что? Подумаешь. Дед свое пожил, пора и на покой. Зато подумай, какое будет удовольствие слушать как воет от боли эта сука! — Засмеялся Угрюм. — Где-то тут у них сено припасено, пойдем сходим да принесем, как раз уже светает, все не впотьмах ковыряться. — Он затопал ногами, словно пошел прочь.
— Ты что задумал, упырь?! — Заорала Оторва. — Совсем берега попутал?! Ты же раньше никогда невинных не трогал? Скрипуху пожалей!
— Все меняется, подруга. Ради того, чтобы тебя грохнуть, я поступлюсь принципами. — Рыкнул по-звериному в закрытые двери Угрюм. — Выходи сама, и тогда я не буду тебя поджаривать, а просто пристрелю.
— Ну уж нет, ты не пристрелишь меня, и я не доставлю тебе даже удовольствия насладится своими криками, смогу убить себя до того, как огонь вырвет из моей груди вопли, и ты их не услышишь.
— Там что-то происходит. — Максим прислушался. — Крики в поселке. На панику похоже.
— Дьявол! — Взревел Угрюм. — Началось. Опоздали мы с оружием Художник. Теперь надо народ спасать. — Он посмотрел куда-то за спину Гвоздева. — Вон одна из тварей сюда по картошке идет. — Он обернулся к дверям. — Готовься Оторва, теперь тебя ни одна баррикада не спасет, только быстрые ноги и чистое поле, ты сдохнешь из-за своей жадности в пасти менква.
— Не стреляй, я выхожу. — Двери щелкнули щеколдой, и в щель высунулся ствол двустволки. — Забудем на время наши обиды. Все разборки перенесем на потом, если выживем, а сейчас у нас общий враг.
— Согласен. Вылазь из берлоги, и Профессора выводи. — Кивнул Угрюм. — И молись, чтобы сдохнуть.
Глава 11 Хрустальный кинжал
В два человеческих роста высотой. Тела, словно ржавчиной, покрыты короткой, кучерявой шерстью-пружинками. Головы похожи на остроконечные шлемы древних воинов, а на макушке как перья на луковице, торчком вверх, рыжие, похожие на проволоку волосы.