Узурпатор
Шрифт:
– На вашем месте я бы поменяла стражей границы, Ваше Величество, – рассеяно бросила северянка. – меня даже никто не остановил, чтобы спросить, зачем меня йотун принес в южные земли. Конечно, Орден держит слово, набегов и грабежей не будет, но это никуда не годится! Или вам все равно, кто и зачем приезжает в ваш город?
– Как я и предполагала, вы приехали к Фобосу, а не ко мне, кирия Снежана, – опустила свои глазищи королева. – и, очень прошу, не надо называть меня “Ваше Величество” – это звучит на редкость глупо. Как вы заметили, я слегка… не соответствую.
Эта девочка, определенно, поставила Снежану в
– Южане глупы, ленивы и ни в чем не знают меры. Им не нужен лидер, – так это объяснил Хантер Фрост, к которому Снежана обратилась, подозревая, что лорд Седрик непременно объяснит непонятное еще более непонятно. – от имени королевы, по большей части правит Совет, министры из которого либо тупы, либо с типичными замашками “слуг народа”, либо на самом деле работают на князя. Думаете, девочка этого не знает? Она наивна и доверчива, но отнюдь не глупа… Просто, избавившись от третьей категории министров, ей пришлось бы остаться с первыми двумя, а это гораздо худшая перспектива.
– Как же здесь все сложно!
– Вовсе нет, – Хантер закончил чистить своего носорога, по случаю жаркого климата сбросившего всю шерсть до жесткой буро-зеленой шкуры. Носорог был из породы боевых и представлял собой нечто среднее между массивными неповоротливыми великанами для перевозки грузов и легкими, больше напоминающими лошадей, чем носорогов, быстроногими скакунами, из которых происходила Вьюга. Скаковые были не только самыми быстрыми, но и наиболее умными из сородичей, однако не могли выдержать воина в полном боевом облачении: оттого их всадниками-гонцами становились либо подростки, либо такие, как Снежана, молодые валькирии. Грузовые же могли поднять любой вес, но были тупы и неповоротливы. А боевые – золотая середина.
Отложив скребок, Хантер водрузил на носорога седло и только тогда продолжил.
– Суть власти везде одинакова – правит всегда сильнейший. Сильнейший воин или же сильнейший колдун – не так уж важно.
– Но она проиграла поединок! Этого даже не скрывают.
Резко затянув подпругу, воин обернулся и смерил валькирию пристальным взглядом.
– Не наше это с тобой дело, нечего и голову забивать. Охота языком помолоть, к Седрику обращайся, он и расскажет все, и в лицах покажет и только что на экскурсию не сводит! – судя по скользнувшему в голосе раздражению, подручные опального принца находились в состоянии идеологического конфликта. С другой стороны, Снежана тоже не захотела бы работать с таким типом, как Седрик.
Сообразив, что и правда сунула свой нос дальше, чем следует, валькирия попыталась сменить тему.
– Значит, ты будешь участвовать в турнире?
Хантер коротко кивнул.
– Как ты думаешь, почему сам князь не хочет в нем участвовать? Магистр Нордан говорил мне, что он превосходно владеет мечом. Правда, добавил, что иногда этого оказывается мало.
– Ты сама – воин, и прекрасно это знаешь.
Обсуждать мотивы и поведение князя Хантер явно не намеревался. Правильная, в общем-то, позиция.
========== ГЛАВА ПЕРВАЯ. Хантер Фрост.
По лицу Фроста можно было подумать, что вертящийся поодаль Седрик заставил его залпом выпить кубок уксуса и закусить недозрелой хурмой. Стоящие перед ним навытяжку бравые стражи, из которого по приказу принца следовало сформировать новую столичную стражу, вызывали у северянина исключительно желание начистить каждому надменную лоснящуюся морду. Королевская гвардия, чтоб их! Сшитые на заказ мундиры скорее пижонского, нежели функционального покроя, хвастливо позолоченные рукояти мечей, украшенные таким количеством вязи и самоцветов, что их куда удобнее было бы использовать в качестве дубин…
– Кто командир? – хмуро поинтересовался Фрост, сделав вид, что не разбирается в принятых в столице знаках воинского отличия. Рослый полукровка, не считая парочки лишайстых пятен чешуи на смугловатой коже и мутных, как у рептилий, глаз, выглядящий почти как аристократ, пренебрежительно хмыкнул.
– Я, господин! – пряча в голосе насмешку, гаркнул он. Видимо, в открытую задевать северного варвара, о соплеменниках которого в столице ходили самые нелестные слухи, нахал не решался.
– Замечательно, – брезгливо отворачиваясь, буркнул Хантер, пробегая взглядом по строю. – Эй, ты, синий!
Довольно молодой галахот, каланчой возвышающийся над строем, опасливо мигнул маленькими круглыми глазами. Синее лицо в роговых наростах почти целиком состояло из широкой пасти, оставляя очень мало мета для глаз и носа.
– Как звать?
– Ватек, господин северянин, – промямлил громила. Фрост вопросительно взглянул на заскучавшего было Седрика.
– Угу, – рассеянно кивнул мальчишка. – Ватек. В столичной страже уже два года, туповат, но исполнительный и относительно честный. За небольшую мзду порой закрывал глаза на истекшую лицензию торговца или на пьяную драку – с кем не бывает – но к серьезным преступлениям относится со строгостью.
Несчастный глахорт из синего медленно становился фиолетовым в малиновую крапинку. Гм! Что ж, на безрыбье…
– Будешь за старшего.
Усач-помесенок выпучил глаза, на мгновение напомнив выуженную из полыньи рыбину. Седрик хихикнул и согласно кивнул, одобряя выбор северянина. Сам Фрост ходить в стаде не намеревался – в Ордене такое было не в чести, а в одиночку он, как боец, стоил всей гвардии этих бездельников. А Седрик… угу, похожий на дорогую фарфоровую куклу мальчишка – метр в прыжке с табуреткой! – еще первой дюжины лет не растративший, вряд ли он будет пользоваться авторитетом у каких-никаких, а солдат. А внезапно возвышенный старшой будет ходить перед ним на цыпочках, надеясь и после окончания смуты сохранить полученный статус.
– Нашей задачей поставлена защита дворца и пресечение беспорядков в городе, – звонко сообщил Седрик. – об армии бунтовщиков принц позаботиться сам. С жульем особо не заморачивайтесь, главное – не допустить погромов. Подстрекателей и кликуш вязать и отправлять на благородную борьбу с клопами в застенках, в мародеров стрелять после первого же предупреждения. Ясно?
– Но принц не владеет достаточной магией, чтобы защитить целый город.
Фрост поморщился. Столица не имела даже символических крепостных стен, плавно перетекая сперва в окраинные трущобы, а после в заболоченные пригороды.