Узы крови

Джамано Марк

– Но это ведь ты начала! – В сердцах повысил я мысленный голос.

– Угу...

– Бесишь... – пробурчал я сквозь зубы, как оказалось, вслух.

– Господин? – Я поймал на себе удивленный взгляд серебристых глаз Иссы.

– Это я не тебе... – отмахнулся я, пряча взгляд от стыда. К счастью, девочке хватило и этого ответа, и она продолжила разглядывать окружающую местность. Все же, в отличие от остальных членов нашей команды, она здесь впервые.

– Я спрашивал тебя про рабов... – недовольным голосом напомнил я Богине.

– А что с ними не так? – Удивилась она.

–

Это я тебя спрашиваю, ведь именно по твоему совету я набился в этот отряд, – начал злиться я. Вот всегда у нас одно и то же. Когда один получает удовольствие от словесной баталии, другой сгорает от злости, и к своему стыду, я совсем не лидер этого противостояния. Уверен, я еще плавал где-то в океане астрала обычным сгустком энергии, в то время как она уже мастерски выбивала из колеи всех, с кем вступала в диалог.

– Не надо перекладывать на меня ответственность! – возмутилась Богиня. – Сам влез в это болото – сам и выбирайся из него.

– Лу... – простонал я, – ладно Исса – она стала моей рабыней, теперь это моя ответственность. Эта твоя дочь леса... тоже понятно. Акторианка еще, кажется, достаточно сильной, хотя и выглядит... плохо выглядит в общем, но стихия откликается на ее зов.

– Пф... – разочарованно выпустила воздух сквозь сжатые губы Богиня, – все время забываю, с кем имею дело. Вода – это первая жизнь в новом мире, вместе с землей, конечно. Воды в ваших организмах столько, что вас можно считать водными элементалями. Чтобы очистить жидкость от грязи – много ума не надо, особенно когда ты принадлежишь расе акторианцев.

– Тогда я ничего не понимаю. Это все из-за нее? – Я перевел взгляд на спину дочери леса. Никак не вспомню, как называется ее раса, а спрашивать у Лу как-то неудобно. Обидится еще. – Кстати, приток энергии увеличился?

– Да... – проворчала Богиня, и я по голосу понял, что ее лицо исказила гримаса отвращения, – но стихийная часть такая грязная...

– Ты поэтому такая?

– Какая?

– Восхитительная... – едва не прошипел я.

– Вообще-то, это мое постоянное состояние, – величественно пропела Лу, но прочувствовав мое раздражение, все-таки дала ответ:

– Среди этих рабов есть кое-кто, от кого несет так же, как и от тебя...

– Что ты имеешь в виду? – Опешил я от двусмысленного заявления.

– Ох... это был последний раз, когда я самовольно покинула астрал. Нет более никакого желания пересекаться со смертными.

– Это уже обидно... – с горечью произнес я.

– Переживешь, – фыркнула Богиня, – в душу одного из рабов вплетена нить силы того же Бога, что я обнаружила в тебе. Судя по всему, ты такой далеко не один...

Эта новость настолько шокировала меня, что я на мгновение выпал из этого мира, но грубое потряхивание за плечо привело меня в чувства.

– Мы пришли! – Оскалился Ваз, все еще сжимающий мое плечо.

– Не передумал, благородыш? – Хищно улыбнулся Зорас, оторвав свой взгляд от мерцающей пелены разлома. – Еще не пожалел, что отправился с нами? – Его вопрос вызвал гогот среди хаоситов нашей команды.

– О, ты не представляешь, как я рад, что оказался здесь с вами! – Улыбнулся я своей самой безумной

улыбкой, которая почему-то совсем не понравилась демонам.

Глава 4

Должен признать, что мой первый разлом в Пустошах оказался... пустышкой. Нет, гнездовья стихийных порождений мы, конечно, обнаружили, однако, я ожидал немного другого. Того, к чему привык за те несколько лет обучения под руководством Учителя. Вполне вероятно, что я требую слишком многого, ведь с Высшими Тенями мы зачищали особо опасные червоточины, которые годами созревали скрытые от глаз храмовых разведчиков. В то же время, обычные Тени довольствовались тем, что им по силам – логовами тварей не выше седьмого ранга.

Сейчас же я стал частью группы занимающейся рядовой зачисткой. Скучно, неопасно и как-то пресно. Хотя, это и зачисткой то нельзя назвать – последнее гнездовье всегда должно оставаться невредимым. Таков закон Пустошей, но мне он совершенно не нравится...

– Шевели ногами, благородыш! – Чья-то тяжелая рука грубо толкнула меня в спину, стоило мне замедлить шаг.

Как же раздражают эти хаоситы! Что забавно – это даже не их вина. Да, они агрессивные, жестокие, неотесанные монстры, но в то же время, они простые для понимания. В них нет той многогранности и хитрости, которую я наблюдал в даамонцах и людях из моих снов.

Однажды Лу в попытках объяснить мне на пальцах, что представляет собой Вселенная, пришла к выводу, что смертным проще всего познавать самих себя, ведь все мы – крупицы мироздания, из которых она и состоит. Исходя из этого утверждения, Богиня преподнесла мне Хаос в виде извечного ребенка, живущего внутри нас. Он дарует нам самые элементарные, но в то же время – яркие эмоции, без которых жизнь обратилась бы полотном блеклого существования.

Во время той беседы Богиня вдруг решила задать мне вопрос:

– Как думаешь, что могло бы произойти, если бы вам – смертным оказалось под силу разделить свое сознание на две части? Одна обратилась бы рассудительным, сознательным существом. Вторая же осталась неуемным ребенком, любознательность которого не имеет границ?

Я не знал, что ответить на этот вопрос. Просто не представлял, как такое вообще возможно. Сознание едино, даже для такого, как я. Пусть я часто говорил о том, что у меня оно сдвоенное, но это лишь подтверждает факт того, что сознание – монолит, пусть и сохраняющий в глубине своей память прошлой жизни.

– Ни-че-го! – Назидательным тоном усмехнулась Богиня, когда вдоволь насладилась моим замешательством. – Одно без другого существовать не может. Даже несмотря на то, что Вселенная устроена немного иначе. Хаос – это энергия, в которой рождается все сущее. За остальное отвечает Создатель, поддерживающий баланс и миропорядок. Вы бы так не смогли... – в очередной раз усмехнулась Луарис. Уж очень она любила, когда я молча впитывал ее мудрость, не смея перечить. – Песчинке не суждено познать бурю, даже несмотря на то, что является ее частью. Хотя... – Лу на мгновение задумалась, – совсем уж бесполезными эти ваши потуги познания мира я назвать не могу. Что-то в этом есть...