В борьбе за свободу
Шрифт:
С большим сочувствием отнеслись к известию о восстании «Потемкина» солдаты, служившие в Вятке. «И нам бы также», - говорили они{483}.
Возвращавшийся в июне 1905 г. с Тихого океана вспомогательный крейсер «Днепр» получил приказ идти из Порт-Саида в Гибралтар вместо намеченного маршрута на Черное море {484}. Вероятно, его команда тоже выразила сочувствие потемкинцам.
Выступление «Потемкина» повлекло за собой целую полосу солдатских и матросских восстаний. Известия о «Потемкине» резко усилили революционные настроения среди солдат Тифлиса и Брянска. Солдаты Батума ждали появления «Потемкина» и собирались в день его прихода начать вооруженное восстание. Поднялись моряки-балтийцы: 25 июня произошли волнения на броненосце «Александр II», восстал крейсер «Минин», 9 июля начались
Открыто выразили сочувствие потемкинцам солдаты частей, размещенных в Бердичеве, Гомеле, Луцке, Мариуполе, Митаве, Новой Александрии, Павловске, Ченстохове, Черкассах {486}. Осенью 1905 г. солдатские восстания вспыхнули в Киеве, Курске, Самарканде, Ташкенте и ряде других городов.
20 октября военные власти подавили восстание матросов Каспийского флотского экипажа в Баку. 30 октября восстали матросы Сибирского флотского экипажа и солдаты Владивостокского гарнизона.
Высшее морское командование после восстания на «Потемкине» перевело многих моряков-черноморцев на Балтику. Они не только принесли с собой мятежный дух «Потемкина», но и стали организаторами новых революционных кружков в балтийских экипажах, приняли активное участие в подготовке и проведении второго кронштадтского восстания 25-28 октября 1905 г.{487}
11 ноября вспыхнуло восстание в Севастополе. Красный флаг подняла революционная эскадра лейтенанта П. П. Шмидта. Вместе с нею снова восстал первый корабль революции. Арестованные ранее потемкинцы получили свободу и вновь приняли участие в восстании. Среди них - И. П. Задорожный, А. Н. Заулошнов, И. П. Киселев, Т. Г. Мартьянов, Г. П. Хаценко и Е. С. Шевченко. А. Н. Заулошнов вернулся на «Потемкин», вошел в состав новой судовой комиссии и стал одним из руководителей восстания. Машинист Е. С. Шевченко охранял на крейсере «Очаков» арестованных офицеров. Матрос Г. П. Хаценко при обстреле «Очакова» царскими войсками лишился ноги{488}.
14 ноября матросы Амударьинской флотилии предъявили свои требования командованию. [172]
24 ноября в Петербурге произошло возмущение матросов 8, 14 и 18-го флотских экипажей. Готовились к вооруженному восстанию матросы Гвардейского экипажа.
10 января 1906 г. восстали солдаты и матросы Владивостока.
6 июня вспыхнуло восстание солдат Севастопольского гарнизона и береговых батарей.
20 июня имела место попытка восстания на учебном судне «Рига» Балтийского флота.
27- 30 июня произошли беспорядки на крейсере «Рында».
В ночь с 17 на 18 июля восстал Свеаборг, а 19 июля - Кронштадт. Выступили в защиту революции крейсер «Память Азова» и учебное судно «Рига». Открыто заявили о сочувствии восставшим моряки броненосца «Александр II». 20 июля происходили беспорядки на минных крейсерах «Казанец» и «Эмир Бухарский», 20 октября - на эскадренном броненосце «Слава».
В мае 1907 г. на Черноморском флоте готовилось восстание на броненосцах «Пантелеймон», «Ростислав», «Синоп» и «Три Святителя», но планы восставших были раскрыты. Последовали аресты и суд. Зачинщиков отправили на каторгу.
В сентябре 1907 г. имела место новая попытка восстания в Севастополе. 16 октября вновь восстали гарнизон и матросы Владивостока.
Источники и исследования показывают резкий рост революционных настроений на всех флотах и флотилиях после восстания «Потемкина», усиление революционного брожения во многих армейских гарнизонах. Только до октября 1905 г, произошло 42 массовых солдатских выступления, причем увеличилось количество выступлений с политическими требованиями. Борьба, начатая потемкинцами, революционная деятельность партии
Организация восстания на «Потемкине» являлась заслугой исключительно РСДРП. Под влиянием событий восстания партия эсеров, дабы не потерять доверия [173] масс, в свою очередь выдвинула ряд революционных лозунгов и поставила задачу усилить борьбу за армию. В связи с этим эсеры выпустили значительное количество агитационно-пропагандистской литературы о «Потемкине» {490}, что способствовало популяризации восстания и тем самым сыграло известную положительную роль. Но революционные лозунги эсеров на деле оказались «революционной фразой», а практические действия свелись к участию в организации преждевременных изолированных выступлений, которые закончились трагически, как, например, в Свеаборге.
Восстание «Потемкина» подорвало престиж самодержавия, вызвало страх и растерянность правительства и крупной буржуазии. Одним из проявлений этого явилось начавшееся 17 июня 1905 г. падение цен на петербургской бирже. «Русская газета» и «Русское слово» прямо связывали события на бирже с событиями в Одессе. Столь же быстрой была реакция на июньское восстание деловых кругов Западной Европы: на биржах Берлина и Лондона упали курсы русских государственных и частных ценных бумаг{491}.
Реакция представителей имущих классов России на потемкинское восстание широко отражена в прессе того времени. Анализ публикаций позволяет расширить и конкретизировать представления об отношении либеральных и консервативных слоев русского общества к развитию революционного движения в войсках летом 1905 г.
Русская печать до 21 июня 1905 г. писала о революционных событиях в Одессе без упоминания «Потемкина». Но после выхода правительственного сообщения о восстании либеральная пресса стала освещать каждый шаг броненосца. Газета «Сын Отечества» даже опубликовала 26 июня изложение обращения потемкинцев «Ко всем иностранным державам». События в Одессе и Либаве либеральные круги верно определяли как «новое явление общественно-политической жизни», «небывалое еще в нашей истории», «беспримерное событие в истории не только русского, но и всех европейских флотов». Газета «Вечерняя почта» отмечала, что «старый порядок… начинает постепенно деморализоваться в самой глубине своей, - в организованной материальной силе». «Эти события, - писала «Наша жизнь», - показывают, что море русской жизни взволновано до самого дна, что разлад между правительством [174] и обществом проникает все глубже и глубже… в массу». Газета «Русские ведомости», полемизируя с официальным сообщением, считала, что «причины мятежа матросов… невозможно усматривать, как то делает сообщение «Правительственного вестника», в одной только революционной пропаганде каких-то студентов-евреев и других штатских: это все равно, что видеть причину пожара в огне, охватившем здание». Причину военных восстаний либералы справедливо видели в невыносимых условиях службы и быта солдат и матросов, в насквозь прогнившей системе организации и снабжения войск, в бесконтрольном произволе самодержавия {492}.
Либеральная печать выражала внешнее сочувствие восставшим в борьбе с самодержавием. «Либеральная буржуазия, - отмечал В. И. Ленин, - «порозовела» после 9-го января; она начинает «краснеть» теперь, после одесских событий, ознаменовавших (в связи с событиями на Кавказе, в Польше и т. д.) крупный рост народного восстания против самодержавия за полгода революции». Причины такого отношения либералов к росту революции, и в частности к восстанию «Потемкина», В. И. Ленин раскрыл в работе «Пролетариат борется, буржуазия крадется к власти». «Либеральная буржуазия, - писал он, - идет к народу. Это верно. Она вынуждена идти к нему, ибо без него она бессильна бороться с самодержавием. Но она боится революционного народа и идет к нему не как представительница его интересов, не как новый пламенный боевой товарищ, а как торгаш, маклер, бегающий от одной воюющей стороны к другой» {493}.