В доме Шиллинга
Шрифт:
На другой день посл похоронъ, баронъ Шиллингъ пришелъ въ салонъ съ двумя рабочими, искуснымъ столяромъ и каменщикомъ, для осмотра поврежденій. Онъ предупредилъ объ этомъ заблаговременно донну Мерседесъ и потому нашелъ салонъ пустымъ, но двери въ бывшую комнату Іозе и въ примыкавшую къ ней дтскую были неплотно затворены и слышно было болтовню игравшихъ тамъ дтей.
Столяръ всплеснулъ руками при вид разрушенной рзьбы дорогой художественной работы, а каменьщикъ изслдовалъ съ внутренней стороны находившуюся за ней гладкую темную дверь.
– Хитрые были монахи, – замтилъ онъ и указалъ на разные маленькіе задвижки и винтики. He отворяя
Во время этого осмотра вдругъ вошелъ въ салонъ камердинеръ Робертъ.
– Госпожа баронесса! – доложилъ онъ и растворилъ двери.
Баронесса появилась на порог. Она была въ сромъ шелковомъ плать, съ большимъ золотымъ крестомъ на груди, а на блокурыхъ волосахъ была накинута блая фаншонка [41] слегка завязанная подъ подбородкомъ, – ея лицо отъ этого казалось еще уже и длинне.
Она окинула комнату испытующимъ взоромъ предполагая непремнно увидть донну Мерседесъ. На щекахъ ея игралъ слабый румянецъ и вмст съ лихорадочно сверкавшими глазами оживлялъ ея лицо, – обыкновенно тусклые срые глаза въ эту минуту сверкали, какъ стальные… Видно было, что она желаетъ внушить уваженіе; она держалась гордо и прямо, какъ будто и не чувствовала никогда обычной слабости въ спин.
[41] Фишовка или фаншонка – узкая косынка, от французакого Фишю (косынка). Носится на плечах, как дополнение к открытому платью, но может закалываться на голове, на макушке (чаще закрывая пучок волос), концы косынки обычно свободно спускаются вниз.
– А, ты здсь, мой другъ! – сказала она простодушно. Она едва кивнула головой на почтительные поклоны рабочихъ и съ небрежной граціей протянула мужу кончики пальцевъ. Она казалось и забыла, что не говорила съ нимъ со времени бурнаго объясненія въ мастерской.
При доклад Роберта баронъ Шиллингъ быстро выступилъ изъ стнного углубленія. Онъ невольно бросилъ взглядъ на отворенную дверь, но неизбжной тни баронессы, фрейлейнъ фонъ Ридтъ не было съ ней. „Порученная попеченію“ или ускользнула отъ нея тайкомъ, или освободилась изъ подъ ея опеки.
При этомъ предположеніи на его лиц выразилось огорченіе. Онъ встртилъ ея очень холодно и едва коснулся протянутыхъ ему пальцевъ.
Она съ гнвомъ отдернула руку и, подходя къ рояли, подобрала длинный шлейфъ своего платья.
– Посмотри, вотъ злодй, причинившій мн въ первый же день моего прізда сильнйшій нервный припадокъ, – замтила она съ непріятной улыбкой. – Не странно ли, что въ моей комнат такая бренчалка, Арнольдъ? Это явная насмшка надъ моими привычками и образомъ жизни!… Ты зналъ, что сюда привезутъ такой излишній грузъ?…
– Было бы совершенно излишне увдомлять меня объ этомъ, – возразилъ онъ коротко, пытливо глядя на неплотно затворенную дверь сосдней комнаты. – Впрочемъ
– О, конечно, мой другъ! Я благодарю Бога за то что, когда заложатъ этотъ мошенническій проходъ, исчезнетъ страшный шумъ…
– Видишь, это не была душа бднаго Адама, какъ ты думала въ своей непогршимости, а „мошенническій проходъ“ устроили братья-монахи, Клементина…
– Исчезнетъ, – повторила она монотонно и равнодушно, совершенно игнорируя его злое замчаніе. – Въ этихъ комнатахъ я жила въ первое время нашего супружества, а ты знаешь, я крпко держусь за свои права… Въ бель-этаж освщеніе слишкомъ ярко для моихъ слабыхъ глазъ; я должна сидть большей частью со спущенными гардинами безъ свжаго воздуха. Здсь галлерея смягчаетъ свтъ. Поэтому то я и просила тебя нсколько разъ переговорить со мной о скорйшемъ исправленіи стны, – ты согласишься, что я имю здсь право голоса, какъ бы ни было принято мое мнніе – и затмъ я пришла теперь… Я сгораю отъ нетерпнія переселиться сюда внизъ.
Онъ рзко разсмялся и повернулся къ ней спиной, чтобы отпустить рабочихъ, которые между тмъ окончили осмотръ. Слдуя за ними по пятамъ онъ, казалось, хотлъ удалиться вмст съ ними.
– Что же я остаюсь здсь одна? – воскликнула она сердито, но не трогаясь съ мста; напротивъ она крпко оперлась рукой на рояль, подл которой стояла.
– Разв теб надо еще что нибудь сказать мн? – спросилъ онъ, стоя на порог, посл того какъ рабочіе удалились – онъ держался за ручку двери. – Въ такомъ случа я попрошу тебя пойти со мной въ садъ. Я не нахожу приличнымъ такъ безцеремонно вести переговоры въ комнатахъ, которыя въ настоящую минуту не принадлежатъ намъ.
– Боже мой! разв мы ихъ сдали по контракту! Впрочемъ, твоя гостья, вроятно, настолько благоразумна, чтобы понять, что о поправк разрушенной стны надо обсудить на мст…
– Если бы ты только этимъ и ограничилась…
– Но скажи, пожалуйста, чего же я еще касалась? Мое переселеніе въ эту комнату такъ тсно связано съ этимъ… Впрочемъ, ты можешь мн поврить, я подавила бы въ себ это страстное желаніе, – она говорила самымъ изысканно вжливымъ тономъ, – еслибы я не узнала, что миссія въ дом Шиллинга окончена. Примиреніе состоялось, состоялось окончательно, въ чемъ я убждаюсь каждый день. Маіорша Люціанъ потребуетъ въ скоромъ времени внучатъ къ себ, и тогда комнаты здсь останутся пустыми. Я не думаю, чтобы фрау фонъ Вальмазеда осталась въ нашемъ скромномъ дом хоть однимъ днемъ боле, чмъ это будетъ необходимо. Она ужъ и такъ слишкомъ много жертвъ принесла своему покойному брату, какъ мн кажется. И ты, конечно, не будешь требовать, чтобы она осталась…
Его рука выпустила ручку двери, и онъ снова вошелъ въ комнату.
– Разв я могу хоть на одну линію переступить права, данныя мн Феликсомъ? Къ тому же я не имю никакой власти, а еще мене хочу желать и требовать этого.
– Ну, въ такомъ случа мы согласны, мой другъ! И фрау фонъ Вальмазеда извинитъ безъ сомннія…
Въ эту минуту дверь сосдней комнаты отворилась, и вошла донна Мерседесъ. Она, очевидно, не намрена была показываться, такъ какъ ея густые волосы, обыкновенно подобранные въ стку, были лишь приколоты гребнемъ, выбивались изъ подъ него длинными локонами и падали кольцами на спину, на лобъ и виски.