В гостях у Рема или разведчик из будущего
Шрифт:
Врач выдал ещё какие-то указание медсестре, осмотрел других больных и вышел из палаты.
— Вот это да?! — обратился сам к себе Шириновский. — Ты знал?
— Нет, не знал, но догадывался.
— Ты знал, знал, — накинулся на Маричева Вольфович, выплёскивая на ни в чём не повинного владельца тела весь скопившийся негатив, — знал и не сказал! Я забочусь о нашем общем теле, а ты!..
— Это тело теперь твоё и ответственность тоже целиком на тебе.
— Вот же евреи! И как я не предположил, что такой пердимонокль может произойти?! — корил уже самого
— Поздно сокрушаться, завтра нас выпишут. Решение всё равно никто менять не будет. Лечащий врач действительно сделал всё, что мог.
— Да? Ну ладно. Так, значит, так. Учтём на будущее. Всё забываю, в чьей шкуре я сейчас нахожусь.
— А ты не забывай и привыкай.
— Придётся, — буркнул себе под нос Шириновский и затих, задумавшись, и тут он вспомнил: — а когда мне будут снимать швы с головы?
Но его вопрос, остался без ответа.
Глава 7
Трилиссер и другие
Меер Абрамович Трилиссер принимал у себя нового резидента, которого собирался назначить в Берлин. Им должен был стать Николай Григорьевич Самсонов, человек безусловно интересный. А, по партийной характеристике, данной первым начальником Иностранного отдела ОГПУ товарищем Давтяном, очень ответственный и по-настоящему преданный делу партии.
Характеристик о Самсонове у Трилиссера накопилось уже много и от самых разных лиц. Всех их он читал, но перед заходом к нему в кабинет самого Самсонова, следовало освежить их в памяти.
Придвинув к себе бумаги с краткой биографией Самсонова, он весь погрузился в чтение. Конечно, Самсонов на самом деле, не был никаким Самсоновым. В ЧК… всегда умели кадры подбирать, а уж придумывать читабельные легенды — это первое, чему учится профессиональный революционер. Жизнь на чужбине да на деньги тех правительств, в стране которых пребываешь, заставляет смотреть на жизнь несколько по-другому.
Человек, что сидел сейчас у него в приёмной, владел немецким и французским, окончил гимназию и даже учился в Московском университете, но не доучился.
Характеристика ему была дана самая общая, но в той неразберихе, что царила в самом конце НЭПа, она имела большой вес, да и выбор кандидатов для назначения в Германию в качестве резидентов весьма невелик. Впрочем… — и Трилиссер вчитался в характеристику Самсонова.
«Старый чекист с большим оперативным и организаторским опытом. Работает с осознанием полной ответственности и важности возложенных на него задач. Дисциплинирован, энергичен, настойчив. Умеет подбирать хороших помощников и создавать деловой аппарат».
— Гм, — Трилиссер поправил очки и ещё раз просмотрел все документы. Что же, пора уже и звать человека. Легко поднявшись, он прошёл к двери и рывком распахнув её, взглянул на сидящего на старой софе одинокого посетителя.
— Самсонов?
Человек, одетый в приличный костюм, гладко выбритый, с большим и прямым носом тут же поднялся, аккуратно оправив на себе брюки. Девушка-секретарь вопросительно
— Проходите! Александра, ко мне никого не пускать!
— Да, Михаил Абрамович.
Пропустив в кабинет мужчину, Трилиссер прошёл к своему столу и присел на стул.
— Пожалуйста, Николай Григорьевич, садитесь.
— Благодарствую, — по-старомодному отозвался тот и, выдвинув себе из-под стола стул с витой спинкой, уселся на него. Покрутив с любопытством головой, он положил на стол папку, что принёс с собою и прижал её руками.
— Николай Григорьевич, я знаю вас, как очень ответственного и грамотного работника, преданного ВКП(б) и имеющего огромный жизненный и революционный опыт, что в нашем деле архи важно. Думаю, что мы обойдёмся без лишних слов и сразу перейдём к тому делу, ради которого я вас, собственно, и вызвал.
— Да, я догадываюсь, с какой целью вы меня пригласили к себе.
— Не сомневаюсь! И я вижу перед собою настоящего разведчика. Ну, что же, тогда приступим к нашему делу безотлагательно… Я предлагаю вам должность советского резидента в Германии. Вы будете располагаться в Берлине в качестве нашего торгового представителя при посольстве. Торговать будете зерном и льном, точнее, числиться в штате торгового представительства, а не торговать. На деле же, главной целью вашего пребывания будет являться добыча всевозможных сведений о политической ситуации в Германии, её экономическом и военно-промышленном потенциале. Нам будет интересно буквально всё, что будет в ней происходить. Как вы? Согласны?
— Да. Спасибо за оказанное мне высокое доверие! А насчёт того, чтобы числиться, то я в состоянии заниматься работой и по этому профилю. Это не трудно, заодно я буду глубоко в теме, что позволит мне поддерживать легенду прикрытия.
— Отлично! Это изрядно облегчит вашу работу в Берлине, и я могу быть только ЗА! Вот список нашей основной открытой агентуры, с которой вы будете там работать. С засекреченными агентами вы познакомитесь уже в посольстве, где все они проходят под условными номерами. Ознакомьтесь, пожалуйста.
Михаил Абрамович повернулся, открыл сейф и достал оттуда тонкую папку из плотного картона, после чего передал её Самсонову. Тот тут же придвинул её к себе и открыл, чтобы под внимательным взглядом Трилиссера ознакомится с содержимым.
— Главными у меня будут супруги Дунц?
— Да. Ирма Генриховна и Карл Адамович — весьма ценные специалисты. Лебединский, Смирнов и Корнель у них будут скорее на подхвате, чем наравне.
— Понятно. Какие основные задачи стоят передо мною?
— Самые разные, но главное — это политическая разведка. Вот несколько направлений для изучения навскидку. Прежде всего, это формирование новых блоков и коалиций в Европе, всё о Лиге Наций, в которую нас не берут, а вот ту же Германию в 1926 году приняли… Кроме того, нас интересуют Локарнские соглашения и «Новые» веяния в Польше, которая после Майского переворота захотела восстановить свои границы до границ Речи Посполитой 1772 г.