В лабиринте версий

Михайлов Валерий

– Достойная причина, – согласился с невестой отец Марк, – теперь посмотрим, что говорит нам великий Таксиль. Открыв книгу, он торжественно прочитал несколько страниц.

– Ладно, – сказал он, закрывая книгу, – объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловаться или послать друг друга ко всем чертям. Теперь это уже ваше личное дело. Аминь.

Вновь заиграла музыка, и отец Марк сошел со сцены.

– Пойдем, – сказал Ты Трубопроводову, – пока он куда-нибудь не свалил.

– А, как же свадьба?

– Успеешь еще пожрать на халяву. Пошли.

Отца Марка они догнали уже у входа в его палату. С Ты

он поздоровался, как с закадычным другом.

– Познакомься, – сказал ему Ты, – это первопроходец Трубопроводов. Он почти один из нас.

– Очень рад. Тогда позвольте пригласить вас на рюмку-другую коньяка.

– С удовольствием.

В палате отца Марка все было перевернуто вверх дном, но было чисто.

– Тебе уже открылось, – спросил он Трубопроводова после третьей рюмки, – что человеческий дух сводит их с ума?

– Кого?

– Они вселяются в правящих нами людей, меняя их как перчатки. Но человеческая природа сводит их с ума, и когда они слетают с катушек… Кем, по-твоему были Ленин, Сталин или Гитлер? Думаешь, почему они соскочили с катушек? Все дело в арендаторах или тенях черных псов. Ты меня понимаешь?

Трубопроводов совершенно ничего не понимал.

– Так, вот, – совсем шепотом заговорил Марк, – все это херня на постном масле. Они – это такая же ширма, как… На самом деле нами правят никакие не атланты, инопланетяне, шамбала, иллюминаты и прочая хрень. Все это не больше, чем игра пронизывающего все и вся безликого потока, наполняющего вселенную. Это он контролирует каждую мысль, каждый квант энергии. ДАЖЕ ЭТИ СЛОВА ГОВОРЮ ТЕБЕ НЕ Я. ЭТО ОН ГОВОРИТ С ТОБОЙ ПРИ ПОМОЩИ МОЕГО РТА.

При этих словах глаза Марка стали бездонными, как космос, в который начал проваливаться Трубопроводов.

Трубопроводов сидел на кровати, скрестив ноги, и нервно курил. Он прекрасно понимал, что давно уже не спит, и все «происходящее» происходит на самом деле. Но агонизирующая рациональная часть его ума из последних сил пыталась в это не верить. Рациональная часть рассудка не могла, не хотела смириться с «перекрестком миров», на котором оказался Трубопроводов, воспринимающий одновременно две реальности.

Реальностью № 1 была ночь, кровать в чужой квартире у незнакомых людей, куда его привел на ночлег Ты. В этой реальности он стал человеком без денег, без регистрации, без документов, без места, которое он мог бы считать, хоть временно, своим. Вместо этого была бесчисленная вереница чужих квартир с обитающими там безумцами. С другими людьми Ты, похоже, не знался. Безумцы оставляли Трубопроводова на ночлег, кормили ужинами и завтраками, а утром давали «взаймы» какую-то сумму денег. Трубопроводов чувствовал себя почти Генри Миллером. Для полной тождественности не хватало безудержного секса, а секса у Трубопроводова в этих скитаниях не было вообще. Да, ему было и не до секса в его прогрессирующем безумии, которому активно способствовал Ты.

Второй реальностью был Мелиополис, или город с бесконечным количеством граней-реальностей, вернее, одна из его депрессивных сторон. Низкое серое небо, холодный, моросящий дождь, серые мрачные дома, грязь, копоть, уныние… И, как часть декораций, уставшие бесцветные люди, бредущие с работы домой, где их ждут такие же бесцветные мужья, жены, дети… Такие же простые,

уставшие люди, которым давно уже на все и на всех насрать… Такие же люди, как он, как Трубопроводов, как я, как ты…

Поистине, чтобы превратить человека в быдло, достаточно заставить его рожать и работать, рожать и работать, рожать и работать, чтобы ни на что другое уже не оставалось ни времени, ни желания, ни сил.

Наверно, еще и поэтому, все до единой церкви и тоталитарные общественные системы сражаются с абортами, контрацепцией, сексом ради удовольствия и удовольствием, как таковым. Лишая нас удовольствия и наслаждений, они лишают нас человеческого облика, превращают нас в понурое, угрюмое быдло с одним, на всех, уставшим лицом. Возможно, так мы больше стоим на галактическом рынке рабов. Или же боги или Бог таким образом реализовывают свои садистские наклонности?

От этих навязанных городом мыслей стало еще более обрыдло и промозгло. Похоже, у города была своя каменная депрессия…

Возможно, от полного помешательства Трубопроводова спасло то, что это была не первая его встреча с иным измерением или другой реальностью. Еще в той жизни Трубопроводов сумел развить у себя некоторые способности, занимаясь йогой и медитацией «Молитва», описанной в книгах Ошо.

Во время тумана и в сумерках он мог видеть свечение вокруг человеческих тел, а ночью, выключая свет, он переносился на дно «энергетического океана». Вокруг росли гигантские «водоросли», среди которых плавали другие обитатели энергетического царства. Но если энергетический океан был всего лишь другой, обычно невидимой глазом частью спектра того же самого мира, то Мелиополис находился в совершенно ином, таком же материальном мире.

Докурив сигарету, Трубопроводов быстро оделся и вышел на улицу Мелиополиса, где его встретил мелкий, тоскливый дождь.

На Углу Всех Улиц под памятником неизвестному Неизвестному громко проповедовал очередной вещатель истины с необратимо изъеденными тараканами мозгами. Почувствовав обычное при встрече с провозвестниками слова божьего брезгливо-гадливое отвращение, Трубопроводов прибавил шагу, чтобы как можно быстрей пройти мимо проповедника. Его тошнило от всех этих вариаций на тему: Покайтесь, станьте полным дерьмом, растопчите свое достоинство, растопчите свой ум, откажитесь от всего того, что вы достигли на пути эволюции и развития и падите ниц перед своим небесным хозяином, который, быть может, позволит вам вползти на брюхе в свой рабовладельческий чертог.

Проходя мимо проповедника, Трубопроводов с удивлением понял, что тот призывает бороться с мировым злом в лице Соединенных Штатов Америки.

– То, что не могут сделать правительства, можем сделать мы! – вещал он небольшой группке любопытных, – Мы можем ударить Америку в самое больное место, в его зеленое сердце, именуемое долларом. Для этого достаточно отказаться использовать эту валюту, сам цвет которой являет собой образец лицемерия, так как доллар давно уже стал красным от крови ни в чем не повинных людей. Знайте, что каждый раз, когда вы покупаете или продаете доллар, вы совершаете убийство руками американских солдат. А, покупая билет на американский фильм, вы убиваете и свою бессмертную душу. Ибо Голливуд – это сердце зла! И если каждый из нас скажет: «НЕТ!», американской отраве…