В лабиринте версий
Шрифт:
– Так мы не у тебя? – удивилась Глория.
– Вы в доме-музее Максима Максимовича, – ответила вместо Трубопроводова Лайма, – и дом в вашем распоряжении. Только шторы не трогайте.
– Конспирация? – нарочито картавя, спросил Трубопроводов.
– Дело в том, что этот дом был спроектирован и построен как тайный форпост Атлантиды. Он находится нигде и одновременно повсюду, поэтому его невозможно выследить даже таким созданиям, как алкхи, не говоря уже о мрукксах и местных искателях сенсаций. Так, что, за окнами у нас
– Подожди, но если все так, как ты излагаешь, то как мы здесь оказались?
– Искажение памяти – это одна из стандартных процедур, выполняемых в автоматическом режиме, так, что, скоро вы всё вспомните, а вот как ты сюда попал в первый раз, да еще в камзоле и при шпаге… Вот это настоящая загадка.
– Подождите, я ничего не понимаю, – перебила их Глория.
– А здесь все ничего не понимают, так, что, не обращай внимания, – посоветовала Лайма, – кстати, чем вы собираетесь заняться? – спросила она.
– Мне нужно найти Нубова или Ты, – решил Трубопроводов, который без них чувствовал себя совершенно беспомощным.
– А я поеду домой.
– Исключено.
– Это еще почему? – огрызнулась Глория.
– Вас сейчас ищут по всему городу, так, что, в Мелиополис путь закрыт.
– А что в Москве? – спросил Трубопроводов.
– Там, вроде, спокойно.
– Тогда, может, со мной в Москву? – предложил он Глории.
– В Москву? А где это?
– Не знаю, как тебе объяснить… – растерялся Трубопроводов, который понятия не имел, где находится ЭТА Москва, – Ты не поменяешь пиастры на рубли? – спросил он у Лаймы.
– Конечно, и даже подберу вам кое-что из одежды. В Москве сейчас, относительно, не холодно, но не настолько, чтобы отказаться от ботинок и теплых курток.
Примерно через час экипированные, как среднестатистические коренные москвичи, Трубопроводов с Глорией вышли из музея на одну из московских улиц. Внутренний карман Трубопроводова приятно оттопыривала толстенькая пачка тысячерублевых купюр – пиастры котировались достаточно высоко.
– Б..дь! – выругалась Глория, – я вспомнила!!!
Трубопроводов тоже вспомнил. И страстное занятие любовью, и похитителей, и НЛО… Конечно, если бы это случилось до его путешествия в Москву, наверняка, он бы впал в ступор, но события последних месяцев заставили его воспринимать подобные вещи, как что-то, само собой разумеющееся. Увидев впереди скучающих у остановки таксистов, Трубопроводов направился, было, к остановке, но Глория остановила его, схватив сильно за руку. Она была на грани истерики.
– Я никуда не пойду, пока ты мне все не объяснишь, – заявила она.
– Найдем Ты, он все расскажет.
– Нет.
– Я знаю не больше, чем ты.
– Расскажи это кому-нибудь другому.
– Послушай, то, что я знаю этих людей, еще не значит, что я знаю, кто они. Пошли.
И, действительно, на них уже начали поглядывать прохожие, в предвкушении развития скандала. Это подействовало, и Глория, ко всеобщему разочарованию публики, немного успокоившись, направилась с Трубопроводовым в сторону такси.
– Кастелянского 32, – назвал адрес Трубопроводов, садясь в машину.
– Триста.
– Поехали.
– Подожди в машине, – сказал он Глории, когда они прибыли по указанному адресу.
– За простой придется доплатить, – предупредил водитель.
– Хорошо, – согласился Трубопроводов.
Найдя нужный подъезд, Трубопроводов поднялся на третий этаж и позвонил в дверь.
– Кто там? – услышал он женский голос.
– Здравствуйте. Недавно мы были у вас с Ты… Я пытаюсь его найти.
– Не знаю я никакого Ты, – женский голос стал недовольным.
– Извините, наверно, я ошибся домом.
Два других адреса дали аналогичный результат. Решив, что дальнейшие метания по столице не дадут ровным счетом ничего, Трубопроводов назвал последний адрес:
– Психиатрическая больница № 8.
– Вы, наверное, к Ты? – спросил вахтер, узнав Трубопроводова.
– Он здесь?
– Он вас ждет. Думаю, он в саду.
От этих слов словно просветлело вокруг.
– А давно он здесь?
– Не знаю, я здесь всего третий год.
– А он?!
Наконец-то, Трубопроводов понял, откуда Ты знакомы все обитатели этого, по меньшей мере, странного заведения.
В саду Ты не оказалось. Хмурого вида мужчина, который там гулял, указал им на дверь в палату – аппартаменты с отдельным входом.
– У себя в президентском номере, – пояснил он.
На двери висела табличка:
НЕ СТУЧАТЬ! ОТКРЫТО – ВХОДИТЕ. ЗАКРЫТО – ВАЛИТЕ НА…
Последнее слово было замазано краской.
Дверь оказалась незапертой.
Ты они нашли в чайной комнате его пятикомнатной палаты. Он сидел на подушечке, на застеленном толстым ковром полу, и пил чай. Перед ним стоял небольшой столик с чайничком и чашкой. Другой мебели в комнате не было.
– Привет, чай будете? – спросил он, увидев гостей.
– Так ты, значит, здесь? – с нескрываемой иронией в голосе спросил Трубопроводов.
– А что? Прекрасная палата, питание и все такое… Дороже, правда, чем в гостинице, но, с учетом принципа понижения положения…
Ловко орудуя чайными принадлежностями, Ты начал готовить чай для гостей.
– Ты говорил про какой-то принцип, – напомнил Трубопроводов, поняв, что объяснений больше не будет.
– Согласно этому принципу сажают обычно тех, кто пытается устоять. Я же уже лежу, и поэтому меня можно отправить только под землю. Но так как я не претендую на золото партии или на место возле нефтяных закромов, со мной никто связываться не станет. Угощайтесь.