В львиной шкуре 2
Шрифт:
— Почему же ты молчишь, мой господин?
— Я думаю.
— О чём?
— О том лишь, как небо рождает зарю, Как ветер пасёт облака, О том, почему так печально угрюм В руке опустевший бокал?— Моего господина мучает жажда, и он от этого стал говорить стихами? — весело рассмеялась девушка. — Я сейчас прикажу подать прохладный шербет.
После
— Эша, принеси нам, пожалуйста, прохладного шербета.
Женщина кивнула в знак понимания и удалилась.
— Скажи, а почему она никогда не разговаривает? — решил поинтересоваться Олег.
— Потому, что ей отрезали язык, — с горечью ответила девушка. — Когда солдаты ворвались в наш дом, то Эша кинулась меня защищать, при этом она так грозно кричала, что их начальник приказал лишить её языка, который сильно его раздражал. Ты бы знал, мой господин, как мне не хватает этого голоса… Голоса, что я слышала с раннего детства. Моя мать умерла через месяц после моего рождения и Эша стала моей кормилицей…
— Бедная девочка, сколько тебе всего пришлось пережить! — нежным голосом произнёс Олег и привлёк сидящую на ложе девушку к себе, чтобы приласкать и отвлечь от грустных воспоминаний.
Через некоторое время, попивая прохладный шербет, Олег и Ситара продолжали обсуждать будущую судьбу Юсуфа.
— Не пойму я тебя, мой господин… То ты говоришь, что Юсуф становится слишком опасным, то желаешь сохранить ему жизнь. Но скажи, чем он может угрожать лично тебе, ведь твоё лицо осталось для него загадкой, а голос ты постарался сильно изменить?
— Глупышка, разве я боюсь за себя? — усмехнулся Олег. — Но он видел твоего отца, хотя и не знает о том, он посещал этот дом, а значит, будет искать… Ведь ты не согласна быть с ним?
— Нет! — твёрдо ответила девушка.
— Значит я куплю вам новым дом, в другом районе и намного просторнее этого. Всё оборудование, что находится в подвале, придётся незаметно перевезти туда. А здесь произойдёт пожар, после которого будут найдены останки, указывающие на вашу гибель. Искать станет некого…
— А что будет дальше с Юсуфом?
— Мне придётся с ним встретиться, как бы случайно и уговорить служить мне.
— Неужели ради того, чтобы взять этого глупца к себе на службу, ты готов так сильно потратиться?
— Что проку от денег, лежащих впустую, Пылящихся глупо в своих сундуках? Отец твой получит за них мастерскую, Глупец же останется вновь в дураках.— Замечательно, мой господин! — воскликнула девушка и весело захлопала в ладоши, из-за чего в комнате снова появилась Эша. — Нет, нет, моя дорогая, я
Кормилица осуждающе покачала головой и снова удалилась.
— Кстати, Ситара, — продолжил Олег, — твой отец давно говорил мне, что этот дом становится слишком маленьким для его опытов. Так что рано или поздно вам всё равно бы пришлось отсюда уехать.
— Да, я тоже про это слышала, но не думала, что ради прихотей старого человека, ты готов на большие траты…
— Уверен, что эти траты с лихвой окупятся, — ответил капитан. — У твоего отца светлая голова, так пусть же заниматься тем, что приносит его душе радость.
— Благодарю тебя, мой господин! — пылко ответила девушка и ласковой кошечкой прильнула к нему.
Глава 7. Движение вперёд
— Дон Константин, — с лисьей ухмылкой говорил пришедший в гости Курицын, усевшись в мягкое кресло напротив посла, — жаловались тут на вас. Дескать, челядь обижаете, что в доме прислуживает.
— В нашей стране, уважаемый Фёдор Васильевич, такую челядь давно бы на рудники отправили, — невозмутимо отвечал адмирал.
— А что такое? — наигранно удивлялся дьяк.
— Так лезут своими грязными ручищами к нашим сундукам. А в некоторых, между прочим, находятся подарки от нашего императора к Великому князю. А если что пропадёт? Как я после этого посмотрю в глаза Его величества, который доверил мне их оберегать?
— Ну, да, ну, да, — согласно покачал головой Курицын и спросил, — а что за подарки?
— Знаешь, Фёдор Васильевич, не принято у нас как-то на каждом углу кричать об этом. Ложка — она к обеду хороша. Какой же это подарок, если о нём заранее известно?
— Значит, не скажешь? — недовольно поморщился глава посольского приказа.
— Скажу, но позже. Чего время зря торопить? Вот вернётся Великий князь, тогда и поговорим об этом. Договорились?
— Ладно, пусть будет по-твоему, — уступил дьяк.
— Кстати, Фёдор Васильевич, а не хочешь чаю или кофе?
— А что это такое?
— Это напитки такие, которые телу бодрость придают. Я вот слышал, что Иван Васильевич запретил торговать пшеничным вином? — и адмирал вопросительно посмотрел на Курицына.
— Да, это так. Корчмари наживаются на людских слабостях, а народ дуреет от этого.
— Вот видишь! А мои напитки, наоборот, пользу приносят. Кто их выпьет с утра, тот работает с большей охотой. А коли на ночь, то жене до утра покоя не даст. Правда, если женщины под рукой не окажется, придётся страдать от бессонницы. Так что пить их тоже нужно с умом, — широко улыбнулся адмирал.
— Эвон как! — заинтересовался Курицын, — а давай свои напитки!
— Хорошо. Только их между собой не смешивают. Поэтому я сегодня тебя чаем угощу, а в следующий раз — кофе. Договорились?