В объятиях злого рока
Шрифт:
Дверца — ветхая лишь на первый взгляд — была оборудована кодовым замком.
— Действуй, крошка, — сказал Фараон. — Знаю, ты умеешь взламывать такие штуки. А я прикрою тылы.
Нет, ну каков наглец!
Я понятия не имела, как взламывать такие штуки. Если вы помните, совсем недавно кое-кто позорно застрял в ограде как раз потому, что продул одному кодовому замку в игре под названием "Разгадай меня полностью".
"Шесть-шесть-восемь-пять-два-четыре", — приглушенно раздалось у меня в голове. Мистер Тай Фун, знаток засекреченных шифров, и ты тут?
Я ввела указанную комбинацию, чем здорово шокировала Фараона.
— С первой попытки! — не поверил он, когда дверца услужливо щёлкнула и отъехала, обнажая густую тьму элеватора. — Признаться, я тебя недооценил.
О да. Сильно недооценил, приятель. Посмотрим, сколько раз за сегодняшнюю вылазку ты выпучишься на меня со священным трепетом. Выдайте мне, что ли, какую-нибудь палку, чтобы засечки делать. Или носовой платок — завязывать узелки.
Итак, мы залезли в барахлящий элеватор корабля на свой страх и риск. И Фараон надавил на кнопку, которую я подсветила фонариком. Черная стрелка вниз.
На нажатие транспортёр отреагировал немного нервно. Он дёрнулся, обрушил перед моим носом ржавую страховочную решетку. И рывками пошел на спуск.
К нашему эпичному снижению прилагались грохот, скрежет, лязг и прочие непротокольные звуки.
Легендарный сторож наверняка пришел в боевую готовность, если, конечно, не дрых с затычками в ушах.
Но нет, он был бодр и беспечен. А в роли затычек выступал радиоприемник. Он громыхал на поцарапанном деревянном столе, важно топорща антенны и транслируя сводки новостей.
"Сдерживать натиск чужеродной материи становится всё труднее. Ш-ш-ш. Лаборатория доктора Штиля стала рассадником и была запечатана, но положение это не спасло. Ш-ш-ш. Люди по всему миру начали пропадать без вести. Только трое сгинули в столице за вчерашний день. И… Ш-ш-ш. Ш-ш-ш. А-а-а! Помогите! Уберите это отсюда!"
Треск ломающихся стульев. Водопад из помех. Конец эфира.
Шароподобный охранник — гроза мошенников и бандитов — флегматично дожевывал пиццу, громоздясь на колченогом стуле. Он раздраженно выругался с набитым ртом, выключил радио и медленно повернулся к нам.
"Берегись, проглочу!" — предупреждали насупленные брови на его щекастой лоснящейся физиономии.
Глава 23. Не по зубам
"А тебя, детка, будем глотать первой", — недвусмысленно сообщила внезапно хищная похотливая ухмылка. Сальный взгляд прогулялся по моей фигуре туда-обратно, дважды притормозив по пути. Эх, как знала, не следовало надевать облегающий костюм.
Или, может, Мира создала его специально затем, чтобы я отвлекала разных беспутных стражников, пока Фараон будет прицельно бить их по болевым точкам?
Толстяк слез со стула и покатился ко мне, когда его обезвредили парой чётких ударов. На миг жирная физиономия приобрела выражение крайнего отупения. Детина продемонстрировал нам красноватые белки глаз, обмяк, грузно осел на пол
— Фу, противный, — брезгливо поморщился Фараон и потряс руками, словно только что их вымыл, а полотенца, чтобы вытереть, не нашлось. — Давай поспешим, пока малый в отключке.
Второй грузоподъемник прятался за потайной дверью в стене, прямиком за гобеленом, который в убогой комнатушке охранника смотрелся довольно чужеродно. Стены подъемной клети дребезжали, а какой-то механизм под шаткой железной платформой стервозно скрипел всякий раз, как кто-нибудь из нас отваживался шевельнуться. Так что мы благоговейно приросли к платформе и дождались, пока ее на стальных тросах спустят в самый низ — в подземную часть корабля.
По слабо освещенным коридорам подземелья бесцельно шастали сгустки материи. Надо же, и сюда пробрались!
Я отшатнулась, врезалась в Фараона и принялась озираться: да нет, не может быть! Неужели оболочка Арсения восстала из мёртвых, затосковала и вернулась за мной?
— Эй, ты чего? — испугался Фараон, обхватив меня за плечи.
— Ты же в прошлый раз его надежно запер? — прошептала я. — Хорошо приложил по башке?
Сама поражаюсь своей кровожадности. Но меньше всего на свете мне хотелось встретиться с Арсением снова.
Фараон развернул меня к себе и вгляделся в лицо.
— Ты побледнела, крошка. Успокойся. Возьми себя в руки. Здесь никого. Только ты, я и безобразные кляксы. Но сейчас ими никто не управляет, они не агрессивны, понятно?
Вот умеет он приводить в чувство. Верно, Арсения здесь нет. Был бы он — нас бы не встретили столь холодно и равнодушно. Кляксам нужен кто-то вроде командира, чтобы натравливать их на жертву, как обученных собак. Без начальства они безобидны.
Но их присутствие все равно напрягало. У меня — уже спокойной и уравновешенной — возникла настоятельная потребность прибраться. Привет, ментальная лаборатория! Привет, кисть (она же тривиальная щётка).
Фараон не видел, что щётка вытворяет на экране у меня перед глазами. Он видел лишь тускло освещенный коридор из красного, на отвяжись сцементированного кирпича. Коридор с комками пыли, дохлыми ночными бабочками и парящими призраками, который ни с того ни с сего взял и очистился. Хоть босиком теперь ходи. Хоть прямо на пол ложись.
— Севрюга мне в глотку! — подобострастно воскликнул мой напарник. — Нет, я, конечно, тоже светоч прогресса и всё такое, но объясни мне, хроническому тугодуму, как ты это сделала? Куда кляксы подевала?
— Меньше знаешь — крепче спишь, — отшутилась я и убежала вперед. Фараон, знамо дело, помчался за мной.
В первом ответвлении, куда мы заглянули, обнаружился склад с провизией и чулан с боеприпасами. Гранаты, артиллерийские снаряды, дымовые шашки.
— Совсем очумели! — высказался Фараон. Он был травмирован до глубины души.
Далее шло ответвление с погребами, забитыми бутылками прогорклого масла, бочонками порченого пива и ёмкостями с прочей никому не нужной дрянью.
Зато прямо по курсу…