В одну реку

МамаЛена

– Нет, ваша светлость, вообще-то я пришел поставить вас в известность, что в связи с вашим общественным положением, ваше дело забирают у рядового аврора и передают наверх.

– О, нет.
– вяло обронил Малфой.

– О, да, ваша светлость.
– радостно подтвердили ему.

– Ваш друг будет обижен.

– Я быстро его утешу… Я ведь тоже поумнел, ваша светлость, - сказал Меррит, доверительно понизив голос, - и мне вовсе не хочется испытать то, что испытал ваш друг, войдя в кабинет не вовремя.

– Вы давно уже можете считать себя отмщенным, Меррит.

– Только

это меня и греет, лорд Малфой… Пока идет следствие, вы будете находиться в камере Аврората.
– аврор перешел на официальный тон и вдруг подмигнул.
– И, персонально от меня - подарок: она будет одиночной.

– Благодарю, аврор.
– ответил Люциус, вставая.
– Я оценил.

Глава 9

В камере было скучно, зато спокойно, и первое время Малфой отсыпался. Правда, ужасно раздражала невозможность вымыться, да и есть то, что приносили в камеру, он просто не мог, и в основном питался хлебом и водой, весело размышляя о пользе тюремной диеты для фигуры, но ему и тут повезло: Миджен, встретивший его как-то в коридоре после допроса, ужаснулся и помчался к начальству скандалить. К вечеру Люциусу принесли вполне сносный ужин и попеняли за то, что его светлость умолчал о проблемах с желудком. На следующем допросе злой Меррит поинтересовался, что еще утаил от него излишне скромный лорд, и Малфой охотно поведал о своей аллергии на зелья. Аврор с сомнением хмыкнул и пообещал проверить информацию. Люциус снова сдал кровь и немного успокоился: не станут же авроры сознательно травить его? Хотя… Кто знает.

Люциус придерживался прежней версии событий, и, как ни странно, желающих опровергнуть ее не нашлось. Мальсибер и Тревис на очной ставке дружно мотали головами, заявляя, что встреча с лордом в Отделе тайн была для них приятной неожиданностью, а мистер Поттер, глядя на Люциуса с откровенной ненавистью, сквозь стиснутые зубы заявил, что никакого Малфоя в Зале Пророчеств не заметил. Люциус сдержал первый порыв поинтересоваться, что у героя с очками, но решил не нарушать всеобщую гармонию и ограничился кивком и приподнятой бровью.

В итоге Люциусу почти нечего было инкриминировать, и на суде его обвинили в хулиганстве в общественном месте и почти уже приговорили к штрафу, но, Визенгамот, посовещавшись, провозгласил: «Приговаривается к одному году пребывания в Азкабане, в камере общего режима.» Люциус улыбнулся и чуть кивнул довольному Дамблдору. Считайте, что раунд за вами, директор. Что такое общий режим, Люциус не знал, но едва не вздохнул с облегчением: он уже стал бояться, что его отпустят, а столь скорая встреча с Лордом не входила в его планы. Зашедший под предлогом осмотра, целитель, рассказал шепотом, что Долохов до сих пор не встает с постели, а Беллу спасла только быстрая потеря сознания. Уилкис расщепился при аппарации и попал в Мунго, откуда не желает выписываться ни под каким видом. Так что Азкабан сейчас гораздо безопаснее Малфой-Менора. Целитель передал Малфою зелья, Люциус поблагодарил, но пить поостерегся: кто знает, какие у Повелителя планы на его светлость.

После приговора Люциус не вернулся в свою камеру: его провели в кабинет следователя, чтобы подписать все бумаги, и отправить, наконец,

в Азкабан. Меррит уже ждал его. Надо сказать, вопреки опасениям Люциуса, аврор не пытался причинить ему неприятности или как-нибудь навредить. Следователь оказался профессионалом и только хмыкал, читая протоколы и слушая очередные нелепые, но никем не опровергнутые показания.

– Что ж, мистер Малфой, хотелось бы пожелать вам удачи, но, боюсь, она вам уже не поможет.

– Что такое «общий режим»?
– поинтересовался Люциус.

– Одиночная камера, дементоры только по ночам в коридорах. Одно свидание в месяц, естественно, при условии примерного поведения и только с ближайшими родственниками. Постарайтесь не ссориться с охраной: ваше пренебрежение может дорого вам обойтись.

– Благодарю за совет. Передайте мои благодарности мистеру Миджену.

– И не подумаю.
– усмехнулся Меррит.
– С него станется заявиться вас навестить. Он бывает слишком заботлив, а вы ему явно понравились.

– Поверьте, я не делал ничего для этого.

– Конечно, ваша светлость. Ведь у вас под рукой не было трости.

– Вы же не думаете, - примирительно сказал Малфой, - что я действовал намеренно?

– Нет?
– с иронией переспросил аврор.

– Не тогда, не сейчас. Уверяю вас.

– Ваша светлость, - «пожалел» его аврор, - как же вы живете, если каждый, кто с вами пообщается, настолько очарован, что пытается это чувство воплотить в жизнь немедленно и любым способом.

Люциус помрачнел:

– Не каждый, но, поверьте, мне достаточно.
– прозвучало немного горько, и Меррит посмотрел с сочувствием.

– Хотя бы один плюс от тюрьмы.

– Вы правы.

Вошла охрана, Люциус поднялся, ему снова связали заклинанием руки и вывели в холл Аврората, к единственному охраняемому камину, через который можно было попасть в Азкабан. Меррит сопровождал его.

– И все же, удачи, ваша светлость.

– Благодарю, аврор Меррит. Удачи и вам.

Люциуса крепко взяли под руки, практически перенесли через низкую решетку камина, Меррит набрал пороха и бросил ему в ноги.

– Азкабан.

На выходе из камина их встретили охранники. Передав Люциуса им, авроры попрощались и вернулись обратно, а Люциус остался стоять, с раздражением чувствуя себя товаром на прилавке, настолько придирчиво и любопытно его разглядывали.

– Люциус Абраксас Малфой?
– пожилой мужчина, грузный и неопрятный, держал в руках его «Дело» и присматривался к новому подопечному.

– Да.

– Меня зовут Итан Рихтер, я здесь главный надзиратель и все здесь зависят от меня. Если не хочешь неприятностей, не серди меня, понял?

Люциус незаметно вздохнул. Ну и манеры. Кажется, стоит ему подыграть. Мерлин, как противно!

– Я понял.

– Молодец. Видишь, Тед, а ты боялся. Его светлость, оказывается, вполне поддается дрессировке.

– Теперь ясно, где вы набрались таких манер.
– не выдержал Малфой.
– Тюрьма, конечно, не пансион, но, видимо, тот цирк, в котором вы воспитывались, был еще хуже.

Молодой тюремщик посмотрел на него с ужасом, а вот Рихтер, кажется, обрадовался.