В Париж на поминки
Шрифт:
– Если разберёмся в этих стрелках, кружках и числах, может что и получится,- пожав плечами, сказал я.
Мы вернулись в кабинет и уставились в эти карты.
Фуад свёл брови, на лбу появились складки.
– А это что?
– спросил он и протянул руку.
– Как я понял, знаки Зодиака.
– Так бы и говорил. Разберёмся, - повернулся и начал бормотать что-то себе под нос, делая вид, что читает карту.
Я молча следовал за ним. Подойдя к самой большой карте, он покачал головой и хмуро взглянул на меня.
– Это что за ребус? Здесь даже хакер не
– Фофа, не топай ногами. Если присмотреться, то видно, это сводная карта только пяти знаков Зодиака - Рака, Девы, Скорпиона, Водолея и Рыб.
– А это что за доска, вся в дырках,- проворчал он, хватая лежащую у большой карты деревянную доску.
– Подожди минуту, что ты сказал?
Фуад бросил доску на пол, кашлянул, скривил рот и сказал:
– Ничего особенного. Доска вся в дырках.
Я поднял её и начал внимательно рассматривать:
– Эта та магическая доска “Тахт”, на которой Арам держал пять бронзовых колец.
– Наверное. И что из этого?
– разочарованно пробормотал Фуад.
– Ничего,- повернулся я и держа под мышкой магическую доску, пошёл по коридору в сторону кухни.
– Пошли, угостишь нас деликатесами из «пещеры Аладдина». Когда я сонный и голодный, плохо соображаю, а от тебя ещё колбасой пахнет.
Фуад развёл руками и одобрительно кивнул.
Задвинув плотно шторы и включив свет на кухне, мы спокойно смогли оглядеться. Кухня была довольно большой для холостого человека, не меньше восемнадцати - двадцати метров. В интерьере доминировали насыщенные коричневые и жёлтые цвета. Стены украшали квадратные зеркала на фоне мелкой сетки венецианской мозаики. Светильники потолка были скрыты за потолочными карнизами, а вся мебель из тёмного ореха, кроме барной стойки цвета белёного дуба. Кухне придавал особый шарм бронзовый ретро — сместитель и медная двухсекционная мойка. Фуад на правах временного хозяина наполнил водой электрический чайник и достал чистые чашки из буфета. Покрутившись в растерянности по кухне с чашками в руках и не найдя обычного кухонного стола он двинулся к барной стойке.
– Будем есть здесь. Чай или кофе?
– Давай попьём горячего чая. Только заварим покрепче, надо взбодриться.
– Китайский, цейлонский, индийский, таиландский. Какой?
– Любой, выбери сам.
Я положил в большие мраморные тарелки сыр, масло, мёд, хлеб, и мы взобрались на высокие стулья у барной стойки. Налив крепко заваренный чай и пододвинув ко мне чашку, Фуад загремел:
– Ты предполагал, что мы сегодня можем оказаться здесь в чужой квартире и спокойно распивать чаи?
– Фофа, я тебя прошу, тише. Конечно, не предполагал, но я не верю и в случайность. В жизни все события подчиняются законам.
– Каким, гражданским или уголовным?
– снисходительно улыбнулся Фуад и повернулся ко мне.
– Нет, в основном закону содержания и формы.
– Это как?
Я встал, взял из холодильника пакет молока, налил в чай несколько ложек и холодно начал:
– Запомни, сын гор. Судьба, переживаемая нами, не случайна, она - результат наших поступков…
Но мой “продолжительный” монолог прервал звонок в
– Кто это? Судьба?!
– Сейчас пойду, спрошу, если ты не возражаешь, - мрачно пошутил я.
Звонки не прекращались, затем начали негромко стучать в дверь. Мы затаили дыхание и огляделись.
– Кажется, мы попались, - пригнувшись, сказал я.
– Как мухи в банку. И что теперь будет?
– Теперь у тебя будет возможность спросить об этом у прокурора.
– Хорошая мысль. При встрече спрошу.
– ответил Фуад.
– Ешь! В камере кормить не будут.
Шум за дверью прекратился так же неожиданно, как и возник.
Прождав несколько минут в полной тишине, я вскочил, снял туфли и пошёл в носках в сторону входной двери.
Фуад удивлённо поднял брови и вскочил за мной.
– Ты куда? Везде осколки.
– Сделай одолжение, сиди и не дёргайся. Я пройду. Жди!
Почти не дыша, тихо ступая, я прошёл через холл и прижался ухом к входной двери. За дверью как будто было тихо. Простояв так несколько минут, я глянул в дверной глазок. На хорошо освещённой лестничной площадке никого не было видно.
Точно так же, тихо ступая, я вернулся в кабинет.
– Всё в порядке. Тишина. Никого нет!
– Кто тогда стучал и звонил?
– Кто, кто, не знаю. Ты такой тарарам устроил. Может соседи…
– Будем надеяться. Милиция так быстро не уехала бы. Давай, садись.
– Фофа, надо уползать отсюда быстро, но тихо.
Он сделал пару глотков, отложил чашку и заметил:
– И куда? Туман, смотри, какой плотный, и транспорт ещё не работает.
– Такси возьмём.
– В таком тумане ни одна машина не сдвинется с места.
Я отодвинул штору, взглянул в окно и согласился:
– Ночь явно не для визитов. В этом ты прав.
– Ты садись, пока туман - кашляя, хрипло проговорил Фуад, - а к утру, будем надеяться, его унесёт ветер.
– Ладно, будем ждать, - ещё раз согласился я.
– Восточный мудрец сказал: “Когда не знаешь, что делать, лучше ничего не делать”. Вытаскивай всё из этой «пещеры Аладдина» на свет и на стол. Лечиться будем.
Фуад развернулся всем корпусом и нырнул в бездонную пасть холодильника. На барную стойку вначале полетели продукты, которые я не буду перечислять из-за их нескончаемого количества и разнообразия - это было бы слишком долго и болезненно. Поставив ещё несколько бутылок на стойку, мы, наконец, остановились. Фуад внимательно посмотрел на всё это и, помолчав несколько минут, спросил:
– Малик, интересно, стать астрологом сложно?
– Наверное, сложно.
– Жаль, я бы не отказался от такой жизни, - и кивнул на стойку.
– Не надо завидовать, миллионер! Иди и купи всё это на свои деньги.
– А я и забыл, Малик. Я забываю и, наверное, ещё долго буду чувствовать себя бедным художником.
– По народному поверью, сорок лет.
– Так долго?
– застонал Фуад и начал обратно запихивать продукты в холодильник.
– Мне расхотелось кушать.
– А пить?