В поисках короля
Шрифт:
— Неважно. Важно прочитать все вместе, целиком. Тогда получается слово.
— Не получается.
— Почему?
— Молоко не так звучит.
— Слова на письме могут выглядеть иначе, чем звучат. Это происходит, потому что со временем речь изменяется, ассимилируется с окказиональными наречиями…
— Тогда почему не изменить ее на письме? — Прервала его Рут, выхватив основную информацию в потоке бессмысленных фраз.
— Потому что так принято.
— Ясно. — Сказала дикарка тоном «вечно лорды все усложняют». — А ты мне почитаешь?
— Нет. Ты мне почитаешь. И не отдельными буквами, а по слогам!
— Очень интересно. — Сказал Дон Тринидад.
Хольт
— Учишь мою Рут лордским штукам, ннэ?
— В обмен на бесценную информацию о жизни моего народа. — Пробормотал Хольт, опуская глаза.
Это у него была явно отцовская черта, которую мать ненавидела. Бойся лорда, когда он смотрит тебе в глаза, а варвара — когда он их опускает.
— И как она учится? — Продолжил Тринидад.
— Эй, может, у меня спросишь? — Поднялась Рут. — И если рассчитываешь, что мы будем делиться ушаном, то зря, нам и самим мало!
Ее манера разговаривать с отцом изумляла Хольта до немоты.
— Я решил выдать тебя замуж. — Сообщил Дон, внимательно разглядывая дочь. — За лорда.
Рут, к его облегчению, не просияла, поглядев на своего заморенного друга, но все же посмотрела на него, хоть и весьма скептически.
— Замок Норвент предлагает нам союз. — Разрушил ее мысли Тринидад.
— И что? — Не поняла варварка, хотя Хольту сразу все стало ясно, у лордов преобладают династические браки.
— И у лордов принято скреплять союз женитьбой. — Пояснил для нее Дон.
— На кой им ждать три года?
— Нет, жабка моя, они не будут ждать, когда у тебя вырастут сиськи, ты им нужна сейчас.
— И каков он, мой жених? — Шутливо поинтересовалась Рут, все еще принимая это за шутку.
— Неважно. Ты выйдешь за него, каков бы он ни был. Замок надо взять, и плевать, каким образом. Но ты, естественно, должна быть хорошо к этому подготовлена, не то лорд наложит в штаны и удерет, глянув на твои грязные ногти. Юный лорд тебя научит. Смотрю, у него неплохо получается.
— На кой я им? — У Рут вдруг защекотало в животе. — Почему я-то?
— Ты принцесса варваров.
— Я?!
— Потому что ты моя дочь.
Конечно, девчонка не уловила связи, да Дон и сам не до конца это понимал.
— Объясни ей. — Бросил он Хольту. — И сделай так, чтобы через месяц она была готова стать леди.
— Это будет непросто. — Рискнул возразить юный Хольт, с ужасом представляя объем работы.
— А ты постарайся. — С нажимом сказал Дон. — А мы, в свою очередь, тоже все подготовим. У невесты вроде должно быть приложение…
— Приданое.
— Оно. Посмотрим, что из этого выйдет.
Тринидад сделал всего шаг, а его уже не было видно, даже ветки не качнулись. Хольт растерянно открыл рот говорить, но Рут предостерегающе вскинула руку.
— Это чей-то, меня и вправду замуж? — Ошарашенно выдохнула она, когда Дон точно не мог их услышать.
— Звучит похоже. — Уклончиво ответил юный лорд. — Это будет ужасно. Не пойми меня неправильно, когда-нибудь, возможно, ты будешь очень хорошенькой женщиной, даже если будешь ковыряться в носу, не отворачиваясь, и зевать, не прикрывая рта, но сейчас ты больше годишься гоняться за кошками в замковом дворе, и так будет еще долго.
— Я не успею читать через месяц! — Взвыла Рут, хватаясь за косички.
— К Сатане чтение. — Решительно выдал Хольт и тоскливо поглядел на румяно зажарившегося ушана. — Для начала ты научишься правильно есть. Нам нужны приборы. И готовься не снести мне голову, потому что теперь я буду поправлять твою речь
Глава 46. Часть 2. Кровь невинности
Либо Троеликая считала, что поводов для зависти у незаконного сына великого рода недостаточно, либо просто издевалась над юным Хольтом. Ибо леди из Рут получилась куда лучше, чем из него самого варвар, хоть и старалась она всего один месяц, а Хольт — полтора года. Самая воинственная из дочерей Тринидада отнеслась к заданию с пугающей ответственностью, не став изводить «учителя» истериками, вопросами с подвохом, высмеиванием не похожих на варварские обычаев, но и без того было трудно. Рут уже научилась есть вилкой, знала назначение разных видов бокалов, умела ходить мелкими шажочками, правильно носить платье. Хуже дело обстояло с выговором. Язык лордов изобиловал мягкими плавными, а варварские диалекты — взрывными фарингальными. Рут по тысяче раз повторяла слова, но так и не смогла избавиться от рокочущих в глубине горла призвуков. С конными прогулками тоже дело шло из рук вон плохо. Сидеть боком у варварки получалось, только пока лошадь шла шагом. Стоило ей перейти даже на мелкую рысь, как Рут лихо перекидывала ногу через конскую голову и садилась, как привыкла, по-мужски. Дело пошло лучше, когда Хольт вырядил ученицу в длинную тяжелую юбку, но вид у Рут был до крайности затравленный и неуверенный. На рыси она держалась, да и сделать эффектную свечку ей удалось, но как только ободренный Хольт шлепнул лошадь по боку, чтобы перешла в галоп, Рут, попытавшись перейти в знакомое положение, запуталась в платье и на всем скаку упала. Ударилась она не сильно, выучка позволила сгруппироваться, и испугал ее больше подбежавший белый как убиенец Хольт.
Хуже всего было то, что ей, похоже, нравилось. Рут резко отдалилась от всех друзей, стала холодной, надменной и замкнутой. Единственным, о чем она могла разговаривать, были лорды: их жизнь, обычаи, традиции, литература, жизненный уклад. Даже Дон пришел в замешательство и предложил дочери устроить день отдыха, который Рут потратила на изучение истории дома Норвент. До леди ей еще было очень далеко, но варваркой она тоже переставала быть с пугающей быстротой. Впервые юный и старый Хольты были единодушны, хоть и не признавались: Дон ради замка губит благословение Троеликой и обязательно за это поплатится.
За неделю до официального визита Рут заперли в шатре и запретили выходить, чтобы не насажала синяков и ссадин, не приличествующих леди. Лекарки успешно свели оставшиеся, а ведьмы поделились зельями, сделавшими ступни лордской невесты мягкими и нежными. Рут изменилась в лице, пройдясь по ковру, но быстро справилась с собой и ничего не сказала. Руки она держала в пропитанных жирной мазью перчатках, чтобы быстрей сходили мозоли, и не было искушения обгрызть ногти и обкусать заусенцы самостоятельно.
Ей не запрещали видеться с сестрами, но Рут отказалась, все свободное время проводя с Хольтом и высасывая из него информацию, как демон кровь из жертвы. Хольт привык терпеть всякое, Рут учила, что ничто не длится вечно, и если в его бошку так вдолбилось желание за все расплатиться, надо хотя бы дожить до этого момента, но и он не выдержал под конец, и так разорался, что она не должна и не обязана, что Рут рассмеялась, а потом резко стала серьезной. А что же мне еще остается делать, спросила она. Он ведь мне не только вождь, он мой отец, а это двойная сила. Если я не захочу, найдется другая, но меня уже не будет. Дон не убьет тебя, ты ведь не только его дочь, ты дар Троеликой, в тон ей ответил Хольт. Не убьет, согласилась Рут. Но меня все равно не будет, понимаешь?