В постели с Елизаветой. Интимная история английского королевского двора

Уайтлок Анна

В четверг 28 апреля, через месяц после смерти Елизаветы, процессия, состоявшая из тысячи с лишним человек, проследовала из Уайтхолла в Вестминстерское аббатство с «большой пышностью и величественностью». [1400] Возглавляемая звонарями и королевскими герольдами, которые расчищали путь своими золотыми посохами, похоронная процессия растянулась на несколько миль. Первыми шли 260 бедных женщин, «по четыре в ряд, одетые в черное, в полотняных платках на головах». За ними следовали дворцовые слуги низшего ранга и слуги аристократов и придворных. Двух лошадей королевы, без всадников, покрытых черными попонами, вели знаменосцы со штандартами, на которых были изображены Дракон, Борзая и Лев, а также животные, изображенные на гербе Англии. Далее следовали прочие придворные и чиновники – аптекари, музыканты, клерки, землевладельцы и священнослужители в ризах и стихарях, которые пели «на траурный мотив». За ними шли мэр и лондонские олдермены.

1400

Ibid., 111; о похоронах см.: TNA LC 2/4/4; E 351/3145; BL Add. MS 35324, l. 26–39; BL Cotton MS Faustina E I, цит. по Nichols (comp.), Progresses of Queen Elizabeth, III, 620–626.

Центральной

частью процессии была королевская колесница, на которой везли гроб с телом королевы, задрапированный черным бархатом. Колесница была запряжена четверкой лошадей в черной сбруе. На гробе помещалась статуя Елизаветы с короной на голове, в платье из красного бархата, с державой и скипетром. Гроб был покрыт балдахином, который придерживали шесть графов, из двенадцати вышитых знамен с изображением предков королевы. [1401] За колесницей главный конюший вел в поводу лошадь без всадника, за ним следовали камергеры внутренних покоев, рыцари ордена Подвязки, а за ними – в качестве самой близкой родственницы – Елена Парр. Ее с двух сторон поддерживали двое государственных служащих: лорд-казначей лорд Бакхерст и недавно овдовевший лорд-адмирал, граф Ноттингем. За ними следовали четырнадцать графинь, затем «статс-дамы». [1402] За статс-дамами шли оставшиеся графини, дочери графов и баронессы. Завершали процессию «камер-фрейлины». [1403] Сэр Уолтер Рэли и гвардия шли в арьергарде по пять в ряд; в знак траура они опустили алебарды вниз.

1401

Ibid.

1402

Henry Cheetle, Englands Mourning Garment (London, 1603), fig. F2r.

1403

Ibid., fig. F2r.

«Множество самых разных людей» наблюдало за последней процессией из всех возможных мест; они толпились «на улицах, в окнах домов, на лестницах, в канавах». [1404] Даже крыши были заполнены теми, кто надеялся хоть краем глаза увидеть похороны. Когда мимо проезжала королевская колесница со статуей королевы Елизаветы, «слышались вздохи, всхлипы и плач, так как ничего подобного не видели и не помнили». [1405]

* * *

1404

Stow, The Annales, 815.

1405

Thomas Dekker, The Wonderful Year, 1603, ed. George B. Harrison (New York, 1924).

В Вестминстерском аббатстве гроб «поместили на пышный катафалк», и церемония началась. Ее вел епископ Чичестерский «согласно установленному обряду». [1406] Придворный Филип Годи утверждал, что церемония продлилась «около шести часов вместе со службой». [1407] Однако корреспондент венецианского посла сообщил, что «на настоящей заупокойной службе почти ничего не происходило, только спели два псалма по-английски и прочли заупокойную молитву». [1408]

1406

Clapham, Elizabeth of England, 114–115.

1407

The Letters of Philip Gawdy, 128.

1408

CSP Ven, 1603–1607, 41.

После того как гроб с телом Елизаветы поместили во временную могилу, советники Елизаветы переломили над головами белые жезлы и бросили обломки на гроб, давая понять, что их долг исполнен. По обычаю, катафалк и гроб должны были стоять в церкви не менее месяца, но 15 мая Яков распорядился, чтобы гроб похоронили «без обычных проволочек», а через две недели убрали и статую королевы. [1409] Однако, похоже, преждевременные попытки убрать Елизавету из сердец и душ подданных окончились провалом. Скарамелли сообщал: «Слава королевы, которую они, как им казалось, похоронили вместе с ее телом, породила нежелание убирать ее статую, что в подобных обстоятельствах весьма характерно». [1410] Местом последнего упокоения Елизаветы стал склеп под алтарем в гробнице ее деда, Генриха VII. [1411]

1409

Ibid., 22, 24, 41; Henry Cheetle, The Order and Proceedings at the Funeral of Elizabeth (1603).

1410

CSP Ven, 1601–1603, 41.

1411

Thomas Millington, The True Narration of the Entertainment of his Majesty from his departure from Edinburgh till his receiving at London, см.: Stuart Tracts 1603–1693, ed. C. H. Frith (New York, 1964), 15.

По иронии судьбы, из фрейлин Елизаветы, присутствовавших на похоронах, лишь одна была на ее коронации, состоявшейся за сорок четыре года до похорон, и именно ее Елизавета возненавидела: то была ее кузина Леттис Ноллис, графиня Лестер и дочь Кэтрин Ноллис, ее любимой обер-гофмейстерины. Что касается других самых старых наперсниц Елизаветы, Мэри Скадамор по болезни не могла прийти на ее похороны; она умерла всего через несколько месяцев, 15 августа, и была похоронена в Холм-Лейси (Хартфордшир). Дороти Стаффорд также не было на похоронах Елизаветы, возможно

из-за слабого здоровья; она умерла в сентябре 1604 г. Ее похоронили на кладбище при церкви Святой Маргариты в Вестминстере, неподалеку от могилы Бланш Парри. На ее надгробной плите написано, что «она прослужила Елизавете сорок лет в ее опочивальне».

Эпилог

Тайные истории

Через три года после смерти и похорон Елизаветы по распоряжению короля Якова I ее тело перенесли из первоначального места упокоения, в центральной гробнице Генриха VII в Вестминстерском аббатстве, в северный придел. Елизавету перезахоронили рядом с ее сестрой и соперницей Марией Тюдор. [1412] В то же время Яков распорядился воздвигнуть надгробие в южном приделе для своей матери, Марии Стюарт, чье тело тогда же перенесли из собора в Питерборо. [1413] Надгробие Марии Стюарт поместили за надгробием леди Маргариты Бофорт, матери Генриха VII, и перед памятником леди Маргариты Дуглас, графини Леннокс, дочери Генриха VII и бабки Якова по отцу. Тем самым Яков подтверждал законность прав своей матери на английскую корону и закреплял ее династию как средство легитимизации своего собственного права на престолонаследие. [1414] Елизавета и Мария Тюдор, обе бездетные, оказались изолированы от линии престолонаследия.

1412

Запись в конторской книге аббатства за 1606 г. гласит: «За извлечение тела королевы Елизаветы… 46 шиллингов 4 пенса», Westminster Abbey archives.

1413

Письмо Якова датировано 20 сентября 1613 г. и адресовано декану собора в Питерборо, BLO, Ashmole MS 836, l. 277.

1414

См.: Julia M. Walker, The Elizabeth Icon, 1603–2003 (New York, 2004).

При жизни Елизаветы она сама и ее приближенные скрупулезно сохраняли ее публичный образ, но после ее смерти все нарушилось. [1415] Хотя Яков заказал величественный памятник Елизавете в память ее достижений, он был намеренно меньше и дешевле, чем памятник, который он приказал воздвигнуть своей матери, великой сопернице Елизаветы. Фигура королевы на гробнице Елизаветы была вырезана в мраморе, лицо, скорее всего, скопировали с посмертной статуи. [1416] «Маску юности», которую всю жизнь так старалась сохранить Елизавета, убрали, и королева предстала такой, какой и была в поздние годы. Теперь изображения Елизаветы, ее тела и ее памяти, стали публичной собственностью, которой можно было свободно распоряжаться и оскорблять в угоду новым политическим реалиям.

1415

См.: Richard Burt, ‘Doing the Queen: Gender, Sexuality and Censorship of Elizabeth I’s Royal Image from Renaissance Portraiture to Twentieth-Century Mass Media’ // Andrew Hadfield (comp.), Literature and Censorship in Renaissance England (London, 2001), 207.

1416

Julia M. Walker, ‘Reading the Tombs of Elizabeth I’, English Literary Renaissance, 26:3 (1996), 510–530; ‘Bones of Contention: Posthumous Images of Elizabeth and Stuart Politics’, см.: Julia M. Walker (comp.), Dissing Elizabeth.

В дни и недели после смерти Елизаветы в продажу поступили поэмы, памфлеты, стихи и панегирики «для плебеев», не только восхваляющие королеву и ее победы, но и описывающие ее в виде разлагающегося трупа или в виде нарушенной девственности, чьим любовником стала смерть. В своей поэме «На смерть Делии» (Atropolion Delion) Томас Ньютон спрашивает фрейлин: «Почему вы позволили смерти проникнуть в ее покои?» – как будто смерть была нежеланным поклонником. [1417] Грустные стихи Ньютона живо описывают могилу Елизаветы, сравнивая ее с «дворцом», где «жадные черви»-придворные проникают в «ее обнаженное тело». [1418] И на портретах, свободных от суровой елизаветинской цензуры, также начал проступать совершенно иной образ Глорианы. Портрет Маркуса Гирертса 1620 г. намеренно пародировал портрет 1588 г., так называемую «Армаду», и показывал Елизавету уже не ликующей и властной, а старой, усталой и умирающей; сгорбившись, она сидит в кресле, а по бокам в темноте стоят две фигуры – Время и Смерть. Портрет показал зрителям эпохи короля Якова, которые испытывали все большую ностальгию, что время Елизаветы прошло.

1417

Thomas Newton, Atropoion Delion (London, 1603), fig. A3r.

1418

Ibid., fig. B4v.

Даже через много лет после смерти королевы возникали слухи о ее незаконных детях, внебрачных связях и физических недостатках. В 1609 г. в Англию контрабандой провезли книгу, написанную на латыни, под непристойным названием Purit-Anus. В ней утверждалось, что Елизавета отдавалась мужчинам разных национальностей, «даже темнокожим», и рожала незаконных детей. [1419] В 1658 г. Фрэнсис Осборн в своих солидных «Традиционных мемуарах о правлении королевы Елизаветы» не только прославлял королеву за ее политические достижения и прагматическую умеренность, но и пересказывал сплетни о развращенности Елизаветы, хотя и называл их «странными сказками… пригодными для романа». Осборн считал правдой то, что «ее камер-фрейлины отказались давать ее тело для вскрытия и бальзамирования, что входит в обычай для усопших государей», чтобы защитить ее сексуальную честь или, может быть, физическую аномалию. [1420]

1419

Purit-Anus (1609).

1420

Francis Osbourne, Traditional Memoirs on the Reign of Queen Elizabeth and King James (London, 1658).