В рамках дозволенного
Шрифт:
Ближе к вечеру в голову даже пришла дурацкая идея. Может, у него кризис? А почему нет? Переступил порог совершеннолетия, начал ощущать себя старым. У меня так было после прошлого дня рождения: осознала, что третий десяток пошёл, заработала депрессию на пару недель. Правда, состояние Тима мало напоминало депрессию, скорее буйство и бесконечное раздражение, словно он наоборот с головой окунулся в подростковый возраст, не желая выныривать и «вступать во взрослую жизнь».
Утром следующего дня всё стало ещё хуже, только к раздражению подопечного добавилась рассеянность. Он внезапно присоединился ко всем за завтраком, сбил локтём солонку,
Моя книга тоже. В уголке кровати Тимки среди кучи подушек читать было гораздо удобней, но сунуться в комнату дикого зверя я не рискнула. Нет уж, успокоится, тогда и зайду! А пока решила спуститься вниз и поискать кота — даже Фай чувствовал, что с его обожаемым Тимом что-то неладное, а потому держался подальше.
В «кошачьей комнате» была найдена Алевтина. Домашняя, в простом платье и с распущенными волосами. Красивая, хоть уже и не юная — заметны были тонкие морщинки у глаз, меж бровей. Тим у неё не первый ребёнок… Так сколько Алевтине? Тридцать восемь? Сорок? Выглядит гораздо моложе.
Словно почувствовав движение, женщина подняла голову, отрываясь от расчёсывания Моник, и посмотрела на меня. Не знаю, что удержало сегодня Алевтину от поездки на работу, но у бизнес-леди в принципе график гибкий, так что гадать смысла нет.
— О, Ладочка! — воскликнула она. — Замечательно, что вы спустились.
— Да, решила проверить котов, пока Тим играет, — улыбнулась я, не зная, чего ожидать после такого бурного приветствия.
— Да, я сегодня тоже решила провести немного времени дома, — Алевтина улыбнулась.
Только внимательней приглядевшись, я поняла: вымученно. Она устала. И на самом деле это читалось в каждом жесте, в каждом слове, нужно было просто смотреть под правильным углом. Надеюсь, Тим так бесится не из-за мамы. У неё ведь нет никаких проблем со здоровьем, кроме затяжного шока после аварии сына?
— Да, иногда стоит просто отдохнуть, — заметила я, пытаясь аккуратней подобраться к нужной информации. Любопытство сгубило кошку, когда-нибудь оно погубит и меня.
— Стоит, — согласилась Алевтина и вдруг тяжело опустилась на пуфик.
Та-ак, вот сейчас надо успокоиться и не выдумывать никаких неизлечимых болезней. Нервозность подопечного не обязательно должна быть связана с матерью, она может быть из-за возраста. Правда же?
— Ох, Ладочка, я так вымоталась за последние недели, — выдохнула Алевтина, качая головой. — Никогда не пытайтесь взвалить на себя половину компании. Если муж будет заниматься бизнесом — пусть занимается он.
Я облегчённо выдохнула. Она просто устала, ничего серьёзного! Впрочем, как тут не устать? Они с Алексеем две недели почти не бывали дома: то в офисе, то куда-то по делам… а я ещё вчера удивлялась, почему они не выглянули в сад? О, знаю гениальный ответ: спали.
— Всё так ужасно? — поинтересовалась я, занимая соседний пуф.
— Наоборот, — Алевтина рассмеялась, — всё прекрасно. Мы недавно стали счастливыми обладателями поглощённой фирмы, растём, расширяемся… Но дел от этого только больше: реорганизация, проверка всех работников, планы, планы, планы. Мне они уже снятся. Лёша сегодня заметил, что я какая-то
Я не знала, что сказать в ответ. Увы, я не рождена для бизнеса — нет хватки, нет огонька. В эту сферу пробиваются те, кто готов вкладывать в проекты всего себя, рисковать, верить, стараться. Или же потомственные бизнес деятели, как тот же Тим, который настолько жаждет влиться в дела родительской фирмы, что подпольно просматривает отцову документацию и «договаривается с секретаршей». Хм, а вдруг его дикое настроение из-за компании? Послушал невысказанный совет, поговорил с отцом, пока я спала, получил от ворот поворот и теперь злится?
Лада, хватит всё время думать только о подопечном! Что ты делать будешь через два дня?
Я сглотнула. Даже не два дня, а полтора. Послезавтра утром заканчивается контракт, мне на карту капают деньги — и всё, свободна, словно птица в небесах. Только почему-то от этой мысли становится слишком больно.
— К слову о нерешённых делах, — после паузы продолжила Алевтина, тряхнув волосами. — Ладочка, как вам работалось этот месяц? Как Тим?
— Ну, сначала мы не могли найти общий язык, а потом поладили, — выдавила я, не зная, что сказать. — Вроде бы.
— Вот! — довольно воскликнула она, пугая внезапным энтузиазмом. — Я тоже заметила, что поладили. Ладочка, вы же знаете, что у Тима на днях был день рождения? — вопросила она и тут же рассмеялась, взмахнув рукой. — Ну, конечно, знаете, вы же справляли. Что же это я?
Я на всякий случай кивнула, подтверждая: да, справляли, прекрасно знаю. Только не уверена, к чему она клонит.
— Так вот, он теперь взрослый мальчик и Лёша утверждает, что няни ему не нужны, — Алевтина покачала головой, словно не одобряла решение. — Уже несколько дней меня в этом убеждает и, если честно, я уже начинаю считать, что он прав, но… Ладочка, может, вы останетесь у нас ещё ненадолго? Тимочка вроде бы вас неплохо принял, ведёт себя пока спокойно, почему бы не задержаться? Я составлю вам контракт с подневной оплатой, чтобы, если найдёте работу лучше — вы же учитель, — могли в любой момент предупредить нас и уйти.
Я чуть в осадок не выпала. Дыхание перехватило. Остаться? Ещё? От восторженного «да» остановила одна мысль: больше всего на свете Тим ненавидит нянек. Он мечтал избавиться от меня, тысячу раз повторял, что ждёт, когда закончится мой «срок» здесь. Теперь ему восемнадцать, и если нянечка внезапно останется, Тим чертовски разозлится.
Мне вспомнился вечер понедельника. Беседка в гирляндах, тлеющие фитили свечек на торте и короткий, невесомый поцелуй.
Да, разозлится, даже несмотря на это…
— Я… — попробовала ответить, но Алевтина прервала меня:
— Подумайте. Если что, контракт всё равно заканчивается послезавтра днём. Увы, мы с мужем уезжаем ближе к вечеру, но время подумать у вас всё равно есть. Скажете решение…
Где-то в глубине дома раздалась приятная мелодия мобильного. Алевтина замолчала, прислушиваясь, и засуетилась.
— Скажете решение позже, — договорила она и направилась на поиски телефона.
А я осталась с кошками. Фай смерил меня пристальным и слегка надменным взглядом, словно говоря: «Я вижу тебя насквозь, хозяйка, и сейчас ты думаешь совсем не о том». Не о том. Потому что внезапно мне катастрофически захотелось остаться, хотя стоило мечтать об обратном и уже активно собирать сумки.