В ритме времени. Кинематографический процесс сегодня

Баскаков Владимир Евтихианович

сила, которая потом сцементирует оборону, а позже, осенью,

окружит в районе Сталинграда трехсоттридцатитысячную

ударную группировку отборных гитлеровских дивизий и

создаст коренной перелом в ходе второй мировой войны.

Таков исторический фон романа и фильма. Но история

всегда слита в книгах Шолохова с человеком, с его

характером, его судьбой. И эту особенность

идейно-художественной концепции шолоховского творчества глубоко осмыс-

1

Шолохов М. Собр. соч. в 7-ми т., т. 8, доп. М., 1959, с. 30—31.

260

лил режиссер, приступая к своей работе по экранизации

романа. Степь, цветущий чебрец. Идут солдаты, тяжело

ступают по каменистой земле их пропыленные сапоги.

Горсточка людей осталась от полка после кровопролитных

боев на степных рубежах. Но это — полк, он сохранил знамя

и неколебимую уверенность в победе. Полк идет не на

запад, а пока еще на восток. Пока еще.

Хутор на пригорке. Здесь будет привал, но не для

отдыха— для боя. Здесь надо хотя бы на время остановить

врага, дать нашим главным силам выйти на донские

переправы. Но для того чтобы дойти до рубежа, на котором

враг будет наконец остановлен, надо проявить стойкость,

мужество, не потерять своего человеческого достоинства.

Солдаты отдыхают после тяжелого марша. Маленькие

радости выпадают на их долю — выкупаться в ручье,

попить холодного молока, поговорить с солдаткой, а то уже

совсем редкое удовольствие — сварить раков, только

сварить— отведать их уж не удастся. Снова марш по дороге

среди горящих хлебов и волнующихся овечьих гуртов,

снова надо рыть окопы, долбя лопаткой каменистую землю,

и гимнастерка твоя вся нальется горячим потом, а потом

главное испытание — бой, тяжелый, кровавый, требующий

от каждого полной и сознательной самоотдачи. Все это

передано в фильме достоверно, просто и в то же время

величественно.

Два боя показаны в фильме. Всего два боя. Но как

точно, как глубоко изображен человек в минуты наивысшего

напряжения, самого грозного испытания. И как точно

прослежен психологический настрой чувств каждого героя.

Может быть, режиссеру не хватило только меры при

изображении самой баталии — на экране, пожалуй, слишком

много огня. Поэтому сильнее оказываются те сцены, где

показаны люди в бою и особенно перед боем.

Исключительно сильно сделана сцена у хутора, где Ло-

пахин, побежавший за ведерком и солью, выслушал

горькие слова от старой казачки, у которой три сына и зять

на войне, а «младшего сынка убили в Севастополе-городе».

И второй бой, у другого

хутора, где у Лопахина на молоч-

но-товарной ферме была совсем иная встреча и иной

разговор — с молодой, задорной колхозницей. Но все это —

жизнь, труд, земля, которую фашисты хотят растоптать,

пленить, испепелить, уничтожить. Ведь в этом смысл

бытовых сцен, и они спаяны, слиты со сценами батальными.

Михаил Шолохов, а вслед за ним Сергей Бондарчук

как бы наполняют живой плотью, человеческим

содержанием слова и словосочетания, которые стали привычнм-

361

ми,— марш, привал, боевой рубеж, высота. И происходит

то, что и есть чудо подлинного искусства. «Боевой рубеж»

становится не абстрактным понятием. Это люди, вставшие

наперекор врагу в этой древней, желтой, каменистой

степи, так впечатляюще снятой Вадимом Юсовым. А

«высота» — не просто топографическая точка на карте, а тоже

люди, которые жили здесь и возделывали землю. И они,

шахтер Лопахин, комбайнер Звягинцев, агроном

Стрельцов,— личности, со своим жизненным путем, сложным

духовным миром, чувствующие значение идейных и

нравственных ценностей, которые они защищают. А в сердце

каждого — и жгучая тоска по родным и близким, часто

прикрытая шуткой, и воспоминания о доме, который они

оставили, и ощущение неумолимой тяжести, свалившейся

на их плечи, и, наконец, глубокое осознание своего места

и своей ответственности в этом великом противоборстве.

В центре фильма и по сюжету и по праву таланта

оказался Василий Шукшин — он играет роль Петра Лопахина.

Бытовая, веселая, озорная сцена «похода» Лопахина на

хутор за молоком. И сразу резкий поворот — бой.

Лопахин только что шутил, балагурил, смеялся, этаким

завсегдатаем танцплощадки «подкатывался» к колхознице, но

сейчас сжимает зубы, и только желваки играют на его

скулах, он сосредоточен и устремлен к одной цели —

отстоять свой окоп, который будет обозначен на картах

великой войны всех масштабов как передний край нашей

обороны, рубеж исторической битвы.

В бою он сосредоточен и яростен, умел и бесстрашен.

Но бой окончен, и еще лица солдат в пороховой гари, а

Лопахин уже шутит, подтрунивает над товарищами,

рассказывает веселую байку. Актер умеет пластично и тонко

перейти от одного психологического состояния героя к другому.

Разный он, шахтер и бронебойщик Петр Лопахин,— и

эту неоднозначность, эту простоту и сложность и этот