В Россию с любовью

Кусков Сергей Анатольевич

— Зачем тебе это? — ткнула пальцем в записи и рисунки.

— Шокер хочу сделать, — снова признался я. Машка меня капец как чувствет, как, впрочем, и я её. Ей лучше не врать, у меня частенько даже мыслей таких не возникает. Говорю даже то, что никому, включая сестёр, знать не положено. — На основе конденсатора. Сегодня планирую к твоему Михалычу подойти.

— Он не мой, — покачала она головой. — Я ему просто магнитофон носила починить. Это трагедия царевичей: нам дают что угодно, но только в готовом виде. Никаких личных денег. А просить новый у мамы, отвлекать от важных дел по таким мелочам…

Понимаю. Это и для меня проблема — не знаю, где взять

денег, чтобы те же электротехнические тряхомундии достать. Паяльник, припой, провода… Сами конденсаторы! Диод! Это не дорого, отнюдь. Копейки стоит. Но у меня и их нету. Потому и иду в гаражи к спецам — авось помогут. У них дружинное финансирование, они даже не заметят списания такой малости. А ещё, не смейтесь только, мне захотелось электрогитару. Или хотя бы акустическую. Оказывается, я хорошо играю! На скрипке, виолончели и рояле. В репетиционной у меня стоит пианино, а ещё «ручной орган», хотя мне на язык просилось слово «синтезатор». И гитара там есть, но Машка сказала не моя — Наинки Нарышкиной. У нас же сам #ля ансам#ля. Так вот именно гитара мне «зашла» больше всего, я вдруг «вспомнил» песни, происхождения которых не знал — очередной привет от «я». Только теперь я их не просто знал, я мог их свободно играть, миксуя и оранжируя, я понимал в этом! И голос — у меня реально нифиговый такой голос, сам в шоке! Кипелов, бляха-муха, в юности! И на вопрос, а можно ли мне тоже гитару, получил ответ от Женьки:

— Если будешь хорошо себя вести.

Ехидина!

И ведь просто попросить денег не у кого! Слуги не решают — им что скажут купить, то и купят. Олю можно озадачить, у неё, наследницы и министра внутренних дел, должны быть личные. Но пока не дозрел. «Не верь, не бойся, не проси» — вертится на языке, а она у нас всё же ментовочка. Прицепится: «Что, как, для чего» — пока не готов к таким жертвам. А маму по пустякам отвлекать — Маша права. Тётка Настасья разве что может помочь — у неё, как уже сказал, финансирование дружинное, а на личную армию государыня денег не жалеет. Но, блин, просить гитару у главы службы безопасности?..

— Знаешь, интересная идея, — выдала вердикт Маша, всё ещё разглядывающая мои схемы. — Если какая-то мразь ещё к тебе подберётся, пройдя сквозь все контуры охраны, ты, как последний рубеж, можешь жахнуть её из этой штуки.

— Или Женю, — расплылся я в пакостной улыбке.

— Или Женю, — согласилась она и глазки её озорно заблестели. — Но тут надо не переборщить, чтобы не убить. Нужны испытания.

— Думал об этом, — произнёс я, откинул полотенце и начал одеваться — пора на завтрак, но время ещё есть. — Но пока не придумал, как. В процессе.

— Саш, в следующий раз бери меня с собой! — обижено посмотрела Машка и картинно нахмурилась. — А то просыпаюсь — тебя нет. Бегает он, видите ли! — Фыркнула.

— Та сама будильник расфигачила, — парировал я. — Хорошо, завтра побежим вместе… Только где хочешь, но достань новый будильник! Сам я не встану.

— Без проблем! — заулыбалась она.

— Гитару, значит? — хмурилась мама — сегодня она с нами. — Карл, а сын твой серьёзно решил музыкой увлечься! Творческий человек, твои гены!

Папаня кивнул, буркнув что-то невразумительное. А потом добавил:

— В Испании гитару очень уважают. Пусть учится.

И к чему это сказано?

— Если будешь себя хорошо вести — купим, — кивнула Ирина Борисовна, переключаясь мыслями на что-то иное, на другие мысли. — Всё купим, и колонки, и усилитель… А на сегодня у тебя занятия отменяются… Маш, только у

него! — перевела она нахмуренную мордашку на дочку, пресекая её возражения. — Ты — занимаешься, без скидок. А ты… — Снова мне. — … С тобой будет индивидуально заниматься… Ещё один специалист, — обтекаемо сформулировала она, от чего под ложечкой несильно, но засосало. — Своеобразной области. Советую, Саш, отнестись к занятиям серьёзно — мы должны полностью понимать последствия твоей травмы. Понять, с чем связаны аномалии и не приведёт ли это к ухудшению здоровья? Прошу ничего не скрывать, говорить ей как есть. Мы всё это делаем, чтобы помочь тебе

Ой, не нравится мне этот разговор. Сильно не нравится. Впрочем, меня уже столько смотрели разные люди в белых халатах, столько тестили, что одной проверкой больше, одной меньше — не принципиально.

— Конечно, матушка. Спасибо огромное. — Благодарно склонил голову, в которой крутилось слово «гитара». Я просто дрожал от предвкушения, думая о ней! Как ребёнок, честное слово… Хотя, я, блин, и есть ребёнок.

Но я ж принц? Принцы живут в богатстве и роскоши и не должны так реагировать?

Ага, кроме ситуации, когда тебе всё покупают, что хотят они, а не ты. Блин, надо срочно найти источник личного дохода… Чёрт, и способ выбираться за пределы кремлёвских стен, чтобы его потратить! За три месяца я ещё ни разу не был снаружи!

* Прим. Автора. В допах загружен план текущей, нашей версии Московского Кремля. На месте Большого Кремлёвского дворца — Царский дворец семьи Годуновых, он больше БКД. На месте Оружейной палаты и Государственного Кремлёвского Дворца — малый дворец, госпиталь и технические вспомогательные строения. На месте Арсенала и Сената — дружинные казармы, арсенал и гаражи, гражданской и бронированной техники. За Спасской башней — вертолётная площадка. Мост от Троицкой к Кутафьей башне проходит как раз над руслом Неглинной, которая в этой реальности не была засунута в трубу и радует аборигенов непередаваемым запахом человеческого парфюма. Сенатская башня на самом деле Глухая, и за нею нет Мавзолея. Ну, а БТРы и «Шилки» сами мысленно достройте, картинка последней также в допах.

* * *

— Здравствуй, Александр, — произнесла красивая статная брюнетка в полном расцвете сил. «В полном расцвете» это на вид чуть больше тридцати, и, учитывая одарённость и то, как женщины с сильным даром хорошо сохраняются, ей могло быть спокойно до пятидесяти. Это потом начинают болячки вылезать — одарённость не дарует вечной молодости, как и бессмертия.

— И вам не хворать, — сел я перед нею в мягкое кресло. Два наших кресла стояли напротив друг друга, разделённые журнальным столиком. Мы находились в «ученической», где проходили занятия, только в соседнем помещении Машка занималась химией, а я, вот, «подписался» на какую-то очередную фигню. Причём меня не спрашивали, без вариантов, и самое сложное, понять, как себя вести, чтобы не сделать себе хуже.

— Меня зовут Арина Ромодановская. Я — врач психиатр, психотерапевт, глава собственной клиники.

— И психиатр, и психотерапевт? — усмехнулся я.

— Это смежные науки, — улыбалась женщина, пронзая меня ледяным взглядом, от которого чесалась внутренняя сторона черепа. — Как главврач, я должна знать и уметь всё. У нас широкий выбор помощи клиентам.

— А я клиент? — картинно округлил я глаза.

— Да. — Скупой кивок. — Ваша матушка, царица Ирина, попросила позаниматься с вам. Так что для начала я побуду психотерапевтом, а если вскроем проблемные пласты — и психиатром.