В Россию с любовью
Шрифт:
— Первое поселение в тех краях было основано в Виргинии ещё до Катастрофы. Колонисты не с первой попытки, но смогли удержаться в 1607 году, основав городок Чарльстон. Но после в Европе… Да что там, по всему миру началась война за социальное переустройство — получившие дар женщины осознавали свою силу и начали требовать больше, лучшую долю, чем та, что была им предписана старым мужским шовинистическим обществом. Ты знаешь, почему Ксения Борисовна приравнена к лику святых, Александр? Марья, молчи!
— Нет, Марья Ильинична, — покачал я головой. Ну, догадываюсь конечно, но пусть мне, неумному, сами расскажут.
— Она объявила дар — божьим промыслом. И в идущей в стране гражданской войне призвала женщин «защитить своих мужиков». А в Европе дар был признан сатанинским, а всех женщин, у
Но пока она шла, пока церковники и фанаты искали одарённых, у которых проснулись достаточно большие силы, чтобы проявиться, а сами одарённые сбивались в группы, уничтожая шовинистов-мужчин, церковников и просто плохих людей, огромная масса простого населения, как слабоодарённых женщин, так и мужчин, пыталась найти спасение от безумия, и колонии за океаном вдруг предстали в их умах островком спокойствия. И в Виргинию хлынули беженцы, затопив её, дав колоссальный толчок к развитию. Тёплый мягкий климат, тучные земли — что ещё надо? Они несли в эти земли уверенность, что не нужно лить кровь, надо жить вместе, мирно, одарённым и нет. Местные индейцы сопротивлялись, но переселенцев было слишком много, и они были неплохо вооружены и с учётом проснувшейся одарённости опасны, и индейцы ушли. Поселенцы же ввели на этих землях такую антивоенную диктатуру, что любой, заявивший, что одарённость — плохо, изгонялся или убивался. Как и в обратную сторону — те, кто говорил, что женщина с сильным даром — вершина творения, и все должны таким подчиняться — также изгонялись или не принимались. Виргиния стала самой сильной и развитой колонией, но не проводила экспансии дальше той земли, на которую хватило населения, что сыграло позже злую шутку.
Параллельно им в северную, менее плодородную часть континента, были высланы так называемые «ведьмы». Они и сами себя так называли, и святоши их не классифицировали никак иначе.
— Радикалы? Радикалки? — поправился я, не зная, как правильно.
— Да. Одарённые, в ком проснулась сила, кто смог объединиться. Они захватывали города, убивая церковников и фанатов-мужчин. Вели против шовинистов достаточно успешные войны. Но шовинистов пока было много, а одарённость опять-таки пока не доходила до такого уровня, как сейчас, когда люди подобные вашей матери, Александр, могут спалить танк на расстоянии ста метров. Силы были примерно равны, но ведьмы, не имея такой организации, как противник, не могли организовать быт на захваченных землях, не могли спланировать стратегию, а значит победить. А тот, кто не побеждает — рано или поздно проиграет. Не надо понимать, что их противники выигрывали, отнюдь. В войне между полами одного вида не может быть победителей. Но от этой борьбы обезлюдели целые провинции, огромные города стояли покинутыми. Но даже так шовинисты не могли ведьм даже толком локализовать, не то, что разгромить. Им лучше удавалось парировать атаки противника, удерживать ведьм в занятых регионах. В которых, благодаря отсутствию квалифицированного управления, дела приходили в расстройство, лютовал голод.
— Их просто попросили на выход, чтоб не лить кровь? — понял я.
— Да. Это казалось для англичан мудрым решением. И ведьмы, понимая, что это не война, а агония, в душе желающие спокойствия и мира, согласились. Те, кто остался, я имею в виду женщин, всё равно добились своих прав, а через десяток-два лет, всё равно пришли к власти вместо уменьшившихся в числе мужчин, но это было потом, когда изменился менталитет нации. Пока же радикалы-ведьмы имели свою правду, и были обуяны ненавистью на мужской пол. А потому, приплыв на эту сторону океана, они основали города Бостон и Салем, в которых организовались, как коммуны с общественной собственностью на мужчин, которых лишили человеческих прав, превратив их в живые вещи.
— Рабство? — хмурился я.
— Нет, не совсем. Раб — вещь, которая должна работать и приносить прибыль, — грустно улыбнулась Марья Ильинична. — У любой вещи есть индивидуальный хозяин. У мужчин в Салеме не было персональных хозяек, они принадлежали коммуне, сестринству. В которой
— Их было очень мало, один мужчина на тридцать-сорок ведьм, — подсказала Маша.
— Да, ваше высочество. Те, которых они захватили на контролируемых территориях перед отплытием, плюс матросы кораблей, на которых переправлялись — ведьмы поступили… Как ведьмы, пленив и забрав всех с собой.
Но и этого оказалось мало, и ведьмы начали экспансию, или проще говоря пиратскую деятельность. Они все были сильными одарёнными, в отличие от мирных виргинцев, а потому их команды куролесили по Карибскому морю, и целью были не только ценные товары, которых не хватало в суровом Массачусетсе, и не золото и серебро, которые всё ещё ценились в Европе, но и мужчины. Они похищались, покупались на рабских рынках, просто захватывались. Участь захваченных была незавидна — беспрекословные вещи, у которых нет прав. Да, убивать их нельзя — это ценность, но коммуны научились ломать своих жертв психологически, превращая сильных духом здоровых ранее парней в сломленные овощи. И спасения не было — куда убежишь из тех краёв? Да ещё от сильных одарённых?
— М-да, — поёжился я.
— У нас в России такого не было и не могло быть. У них же… Они выросли в шовинизме, только теперь женском, и когда остальные государства плавно перешли на однотипную плюс-минус систему социально-политического устройтва с мудрыми одарёнными женщинами во главе, ведьмы представляли собой дикие коммуны амазонок, с нравов которых сейчас снимают фильмы ужасов. И самое скверное, их стратегия выживания, несмотря на бессердечность и запредельную жестокость, оправдалась, привела к тому, что Массачусетс рос и развивался, захватывая у ослабленных Катастрофой индейцев территорию за территорией. И разделился в итоге на федерацию из пяти колоний, названной Союзом Новой Англии. Это территория самых сильных одарённых на нашей планете, Александр, ибо теперешнее население Содружества — их потомки с соответствующими генами, выпестованными эволюцией, отбором тех лет. Бостонские ведьмы — спаянные жизнью в суровых коммунах, закалённые пиратскими рейдами и войнами с индианками, их было много, и они стали костяком для объединения остальных колоний вокруг себя. Виргинцы не смогли за ними угнаться, и стали частью Содружества на чужих условиях. И пусть со временем нравы смягчились, и классических коммун а-ля Салем больше не осталось, и мужчины там обрели хоть какие-то права, поверь, Александр, ты не хочешь оказаться в тех краях окружённый менее чем взводом десантниц.
— Так всё плохо? — Да, не по себе. А как же. Не каждый день узнаёшь, что тишь и благодать вокруг тебя потому, что ты попал удачно. А мог попасть в тело паренька из тех мест? Мог. И если Саша свалил в закат, впустив сюда меня вместо себя, будучи принцем, которого реально любят сёстры и мать, кого никогда не дадут в обиду, то что же творится среди бедного населения да той же России? А Европы? И, наконец, Содружества, а также упомянутых ранее Персии и Аравии? Жесть! Как жить после этого?
— Всё гораздо хуже, Александр, — покровительственно покачала головой преподавательница. — Они до сих пор воруют мужчин по всему свету. Работорговля там цветёт и пахнет, импорт рабов, которых поставляют им все возможные и невозможные криминальные структуры со всего земного шара. Твоя старшая сестра как раз и занимается в том числе этим — совсем недавно в Ревеле задержали судно со ста тридцатью молодыми мальчиками не более двадцати пяти лет. Вся страна была в шоке, по всем новостям показывали. И это одно рядовое судно, из одной только нашей страны. А сколько их отправляется всего?
М-да. Снова не по себе и хочется выть. Ненавижу попаданцев! И попаданчество, как жанр. Грёбанный мир!
— При этом потомки ведьм сплочённы, спаяны, в своё время походя опрокинули английскую королевскую власть в оставшемся под пятой короны Мэриленде, англичанки даже не пытались воевать всерьёз. Имеют ресурсы — железо, уголь. Хорошие земли, с которых давным-давно согнали индейцев, плюс огромные рыбные запасы — Бостон до сих пор один из крупнейших в мире центров рыбопереработки. Ведьмы создали тяжёлую и обрабатывающую промышленность, и как одна готова умереть за сестёр и коммуну, из которой родом.