В Шторме

Blank Pax

– Он - джедай. Охранники нужны только, чтобы замедлить его. Остановить его в том, что он задумает, они никак не смогут.

Палпатин замолчал, и в наступившей абсолютной тишине Мара поняла, что он призывает к себе Силу.

Широко улыбнувшись и продемонстрировав желтые зубы, он произнес:

– Ах, похоже, мой джедай собирается сделать что-то довольно опрометчивое…

Последнее слово было заглушено громким ревом общей тревоги, заставившим Мару в шоке подскочить. Комлинк на ее ремне настойчиво заверещал несколько секунд спустя.

В досаде она оглянулась на мастера - казалось,

его все это лишь развлекает.

«Твоя ошибка, дитя. Пойди, исправь ее.»

Он говорил через Силу, поскольку рев сирены не давал произнести что-либо вслух. Проклиная все на свете, Мара развернулась, и, сломя голову, помчалась к апартаментам Скайуокера.

К тому времени, как она достигла его комнат, в прилегающем коридоре столпилось уже около четырех десятков вооруженных охранников, нацеливших свое оружие в сторону открытых дверей частной столовой. Мара протолкнулась через них внутрь, приводя в готовность собственный бластер. И попала в обстановку контролируемого хаоса.

В комнате было приблизительно две дюжины охранников, представляющих собой смесь дворцовой стражи с бластерами в руках и алых гвардейцев, держащих либо силовые пики, либо маленькие высокомощные пистолеты, обычно скрываемые под их церемониальными плащами. Все стояли к ней спиной, повернувшись к противоположной от входа стене, рядом с камином. Проталкиваясь, Мара взглянула направо и остановилась перед окном - бесценный старинный стол превратился в дрова для растопки.

Транспаристиловое окно было сильно выгнуто наружу, а его поверхность испещрена трещинами, настолько густыми, что стала полностью непрозрачна; разрушенные остатки держались только за счет сетки моноволокн. Тяжелая армированная рама частично деформировалась, в месте, куда пришлась основная сила удара, металл был разломан - но она все же удержалась, независимо от того, что ее поразило. Потому что, разумеется, это был не один стол - каким бы тяжелым он ни был, с его помощью невозможно было даже поцарапать поверхность. Нет, стол по большей части просто оказался между ударной силой и окном – щит транспаристила мог выдержать трехступенчатый взрыв детонатора.

Мара думала, что такие меры сильно завышены, когда Император создавал эту тюрьму. Даже большие обзорные окна таких военных кораблей, как звездные разрушители, были сконструированы только против двухступенчатого удара.

Ее учитель всегда говорил, что Орден Джедаев был увядающим и слабым в управлении Силой, тогда как Тьма приобретала все большую власть, делая их неспособными восстановить баланс - но эта демонстрация грубой мощи конкурировала со всем, что она видела от Императора.

Впервые к ней пришла мысль, волнующая и тревожная в своих последствиях.

Равнялись ли способности Скайуокера способностям Палпатина?

Действительно ли он представляет угрозу?

Отвернувшись, она быстро проложила себе путь к переднему ряду охранников, найдя Скайуокера спокойно стоящим лицом к стене с заложенными за голову руками.

– Привет, Мара, - голос его был спокоен и почти что весел, словно он был удивлен спровоцированной им крайней реакцией.

Мара фыркнула: очевидно, теперь они называли друг друга по именам.

Только откуда он узнал её имя?

– Не хочешь отослать своих дрессированных нерфов?
– предложил он.

Она почти услышала прошедший по комнате гневный шум.

И почти увидела, как он улыбнулся ему.

– Ладно, все успокойтесь, - сказала Мара как охранникам, так и Скайуокеру.

Его голова слегка повернулась влево, тон внезапно полностью изменился:

– Даже не пытайся… я серьезно.

Мара повернулась и увидела дворцового стражника в синем обмундировании, нацеливающего на спину Скайуокера специальное стрелковое оружие – чуть больше газовой трубки, с пусковой кнопкой. Охранник на мгновение заколебался, но затем вновь прицелился.

Послышался щелчок, дротик вылетел из пистолета быстрее, чем мог проследить глаз… чтобы остановиться, вращаясь в воздухе, недалеко от плеча джедая. Прежде чем у Мары был шанс среагировать, дротик дернулся в обратную сторону и пулей вонзился в незащищенную шею взвизгнувшего стрелка, отбрасывая его назад.

Этот транквилизатор был сделан на заказ генетиками Императора, чтобы воздействовать на Скайуокера в течение нескольких секунд, но охранник, естественно, был простым человеком, поэтому лишь успел выдернуть дротик из своей плоти и тут же потерял сознание.

Все подались немного вперед. И без того напряженная атмосфера повысилась еще на несколько градусов.

– Я думаю, все должны успокоиться, - сказала она твердо, осознавая, что ей в любом случае необходимо восстановить контроль; хотя где-то внутри начало тревожно шевелиться первое нервирующее предчувствие.

Внезапно она перестала иметь дело с простым заключенным - теперь она имела дело с джедаем. Каким-то образом, где-то в пути, она позволила себе отклонить и игнорировать этот факт, тщательно поощряясь повседневным спокойствием Скайуокера вкупе с его нежеланием открыто использовать Силу. Это был старейший трюк в мире - оставаться податливым и сговорчивым, чтобы привести врагов в чувство ложной безопасности. Она была и сердита, и смущена, признавая, что это сработало.

– Я спокоен, - в голосе Скайуокера звучал редко слышимый резкий тон, спровоцировавший новый всплеск адреналина в крови Мары.
– Я предупреждал его не делать этого.

Убрав бластер, Мара сняла с пояса маленькую медицинскую капсулу, вынула оттуда ампулу и загрузила ее в инъектор. Затем она вручила его стоящему рядом охраннику и указала головой на джедая. Сама она отступила, вновь доставая и нацеливая оружие.

– Нет, - произнес Скайуокер, чуть повернув к ней голову.
– Ты сделаешь это.

Мара настороженно нахмурилась:

– Почему?

– Потому что я доверяю тебе.

Это было самое странное, что можно было сказать в данных обстоятельствах, но звучало необъяснимо правдиво, заставив Мару почувствовать себя крайне неловко.

Но она вызывающе подняла подбородок, словно он предложил ей сложную задачу, вручила свой бластер охраннику, взяла инъектор и шагнула вперед, прекрасно понимая, что если он захочет убить ее, никто не успеет помешать этому. Но, судя по поврежденному окну, если бы он хотел убить ее, он мог это сделать давным-давно.