В суровом Баренцевом
Шрифт:
Прошло не меньше часа, прежде чем мы обнаружили тральщик, с трудом тащивший на буксире транспорт.
Заняв места в охранном ордере, резко сбавили ход. Скорость буксировки была малой, и эсминцы едва слушались руля. Только к середине следующего дня все четыре корабля подошли к Иоканге. Но у самого входа едва не случилась беда: гидроакустик Рыжиков, заступивший на вахту, прямо по курсу обнаружил две мины. Только вчера здесь тральщики очистили фарватер от вражеских мин, а они появились снова. Значит, где-то рядом скрывается подводная лодка, следит за действиями наших кораблей, выставляет мины. Обнаружить
В Иоканге нас ожидало новое задание — следовать навстречу конвою в район Савахи для усиления эскорта.
Пока тральщики уничтожали мины, нам удалось пополнить запасы. И снова привычная команда:
— По местам стоять, со швартовов сниматься!
И снова эсминцы в море.
В составе конвоя были два транспорта и три тральщика. Встреча с ними состоялась вскоре по выходе из базы. И на этот раз суда мы довели благополучно.
Но постоять в базе так и не пришлось. В ночь на 5 декабря «Живучий» и «Деятельный» вышли на поиск подводных лодок. Район патрулирования — вдоль побережья Святого Носа до Кольского залива.
В этом походе удалось обнаружить и атаковать несколько вражеских субмарин. Шли в левом уступе. Ведущим — «Деятельный». Видимость постепенно улучшалась. В просветах облаков иногда появлялась луна. В эти минуты сигнальщики старались осмотреть возможно большую часть моря. Стрелки часов показывали один час тридцать пять минут.
— Слева 10 — силуэты! — доложил краснофлотец Фролов. Капитан 3–го ранга Гончар приказал осветить цель. Орудие старшины 2–й статьи Михайлова произвело выстрел. Яркий свет «фонарей» озарил море, и стоявшие на мостике эсминца отчетливо увидели две подводные лодки. Одна из них тут же начала погружаться, а вторая продолжала сближаться с «Деятельным». Эсминец устремился на вражескую лодку, намереваясь таранить ее.
Почуяв опасность, фашисты стали срочно погружаться. Вначале скрылся нос лодки, но до нее оставалось еще метров двести, а ход на пределе. Когда вода сомкнулась над рубкой, форштевень эсминца был в каких-нибудь 20–30 метрах. Какая досада!
Минеры корабля под руководством мичмана Рыжова уже подготовили большую серию глубинных бомб. Когда по команде с мостика краснофлотцы Панченко, Морозов и Пастушок сбросили их, за кормой раздался взрыв. Столб дыма и пламени поднялся на месте погружения вражеской лодки. Подоспел наш «Живучий» и тоже сбросил большую серию глубинных бомб. Развернувшийся тем временем «Деятельный» еще раз «проутюжил» то место, где, по предположениям, находился враг. Наблюдатели заметили метрах в десяти спасательный буй с подводной лодки, а чуть дальше — какие-то плавающие предметы и большое соляровое пятно. Контакт был потерян, поиск продолжался.
Заняв места в строю, эсминцы следовали курсом на вест. Наступило утро, по–прежнему было темно. На вахту заступила очередная боевая смена. Впереди уже угадывался Кильдин.
Скоро попорот в базу. Там желанный отдых, письма, встречи с друзьями.
Когда эсминцы вышли на Кильдинский плес, с мостика «Деятельного» старшина 2–й статьи Крайнов первым заметил едва различимый силуэт. Сомнений не было: вражеская лодка заряжает аккумуляторы. Прозвучал сигнал боевой тревоги. Увеличив ход, эсминец пошел на сближение с подводной лодкой. Враг заметил это и срочно начал
Сбросил серию и наш «Живучий». Казалось, лодка потоплена.
Обнаружение эсминцами в небольшом районе трех вражеских подводных лодок в надводном положении — редкий случай. Командующий флотом решил с этим лично разобраться и вызвал к себе на командный пункт командиров эсминцев с кальками маневрирования и журналами.
Как проходила та встреча с командующим флотом, рассказал Николай Дмитриевич Рябченко.
По длинному коридору в сопровождении дежурного шел он с капитаном 3–го ранга Гончаром и думал, как их действия оценит адмирал, как примет, что скажет. Для Рябченко это была первая встреча с А. Г. Головко. О доступности и личном обаянии адмирала на флоте знали многие. Не раз возвратившись из похода, мы видели командующего на пирсе у кораблей, встречали его и в Доме флота.
Многим запомнился такой случай. Как-то вечером в Доме флота адмирал Головко играл в домино с молодыми офицерами. Партнером комфлота был вице–адмирал Николаев. Их противники — лейтенанты чувствовали себя вначале скованно, напряженно, играли молча. Но адмиралы держались очень просто, и вскоре лейтенанты повеселели и стали по ходу игры бросать реплики, острить. Под конец партии они так «разошлись», что почувствовали себя совсем свободно, а один из них, войдя в азарт, даже переступил черту дозволенного.
— Силен, бродяга! — восхитился он очередным «каверзным» ходом вице- адмирала Николаева. Головко, не спеша, мягко приставил свою костяшку и с расстановкой,
четко произнес:
— Не бродяга, а член Военного совета!
Тут только лейтенант спохватился, что допустил бестактность. С краской на лице он вскочил, принял положение «Смирно» и удрученно произнес:
— Виноват, товарищ адмирал!
— Ничего, бывает! Садитесь, но в следующий раз увлекаться не следует, — произнес Головко. Николаев промолчал.
Игра продолжалась.
По окончании партии Головко и Николаев тепло распрощались со своими молодыми партнерами. Для последних это был урок на всю жизнь. Эпизод с лейтенантами и вспомнил Рябченко, идя по штабному коридору вдоль множества дверей.
Дежурный подвел офицеров к кабинету командующего н, козырнув, удалился.
Адмирал Головко, немного сутулясь, встал из-за стола и тепло поздоровался с вошедшими. Пригласив командиров сесть и опустившись в кресло, мягко, но с легкой укоризной произнес:
— Как же это вы упустили фрицев?
Выслушав Гончара, а затем Рябченко, командующий начал внимательно просматривать кальки маневрирования и записи в журналах боевых действий. Затем, отложив в сторону документы и немного подумав, сказал, что гитлеровские лодки имеют теперь новые технические средства обнаружения. Это позволяет им своевременно уклоняться от атак кораблей срочным погружением.
Поэтому нужна очень высокая бдительность и четкость в действиях всего личного состава. Надо еще решительнее атаковать врага.