В те дни на Востоке
Шрифт:
После создания империи Маньчжоу-Го, японцы предложили Родзаевскому именовать свою партию «Российским фашистским союзом», разрешили открыть газету «Наш путь», а в 1937 году посоветовали создать шпионско-диверсионную школу. В нее вербовались разные неудачники из эмигрантской молодежи, которые после подготовки забрасывались в Советский Союз. Особенно активно развернула свою работу школа со времени нападения Германии на СССР. Японцы ждали удобного момента, чтобы выступить. Им нужны были обученные агенты, и Родзаевский их готовил.
В свое время он уговорил стать шпионкой
Над городом, согретым теплым весенним солнцем, гулко разносился колокольный звон. Казалось, он лился откуда-то с неба и медленно таял, уносясь вдаль.
Померанцев шагал по улицам за неразговорчивым рябоватым парнем, у которого на поясе висел наган. Проходя мимо церкви, Иван с любопытством посматривал на колокольню, где гудели языкастые колокола. С крыш домов по водосточным трубам сбегала вода. Улицы обнажили серый асфальт, по которому разъезжали легковые машины, пролетки. Встречались и китайские рикши, возившие на коляске пассажиров. Пестрели яркие афиши и рекламы. Фирма «Стелла» предлагала духи, пудру, крем. Театр «Модерн» возвещал о камерном концерте симфонического общества. На домах встречались вывески: «Красноярский скупочный магазин», «Томское торговое общество», универсальный магазин «Чурин и Ко».
Среди прохожих были европейцы в шапках и шляпах, в пальто и жакетах. Встречались японские офицеры с саблями на боку. На перекрестке улиц Померанцев увидел нищих, которые сидели на панели около своих изношенных шляп и картузов. В другом месте на тротуаре стоял седой старик, играл на скрипке.
Все здесь было необычно: и яркая реклама, и шикарные витрины магазинов, и разноликая публика. Вот он, тот мир, о котором Иван много слышал, но никогда еще не видел!
Около одноэтажного кирпичного дома рябоватый остановился и открыл парадную дверь. Померанцев прочел вывеску перед входом: «Клуб российского фашистского союза». Они вошли в просторный зал со сценой. На стенах висели портреты фашистских вождей разных стран. Ивану были знакомы только Гитлер, Муссолини и Франко. Рябоватый пригласил в кабинет. На стене под самым потолком Померанцев увидел большой портрет Николая Второго, пониже – скрещенные флаги: царский и фашистский с черной свастикой. А под ними сидел щуплый человек с желтыми напомаженными волосами, зачесанными на пробор с бакенбардами и рыжей бородкой. Черная косоворотка, подпоясанная ремнем с портупеей, делали его похожим на царя, изображенного на портрете.
– Слава России! – выбросил вперед руку рябоватый. С кресла встал рыжебородый и сделал то же самое.
– Господин Померанцев, – показал рябоватый на Ивана. Рыжебородый протянул руку и представился:
– Родзаевский – вождь Российского фашистского союза. Присаживайтесь.
Померанцев опустился
– Закуривайте, – любезно пододвинул металлическую коробку Родзаевский.
Иван взял сигарету и, разминая в пальцах, несмело посматривал на него, на его благообразное лицо, старомодную бородку.
– Я уже знаю о вашем смелом поступке, – заговорил Родзаевский. – Рад, что вырвались из-под коммунистического ига и решили сотрудничать с нами. – Он кривил губы, а цепкие, с раскосинкой глаза пытливо бегали по собеседнику, будто чего-то выискивали. – Я тоже бежал из России. Не понравились мне советские порядки. Они чужды народу: посягают на его священные идеалы – собственность. Я нашел здесь соратников и создал свою партию. Только фашистская форма власти может принести силу и славу России!
Родзаевский всегда увлекался, когда говорил о борьбе с большевиками. В подобных случаях из него, как из рога изобилия, лилась злопыхательская речь.
– Итак, Иван… Как вас по батюшке?
– Иванович.
– Вы сейчас, Иван Иванович, нам вот так нужны, – провел Родзаевский ладонью по шее. – Война Германии с Россией затягивается. В ней будут ослаблены обе стороны. И это нам на руку… Как сейчас жизнь в Советском Союзе? – Он буравил лицо Померанцева, нетерпеливо грыз ноготь мизинца (старая журналистская привычка).
Иван, видя, что с ним так просто разговаривают, осмелел, сам начал вплетать в разговор шутливые фразы.
– Советский Союз сейчас туго затянул пояс. Все сидят на строгом пайке, держатся только на американских консервах.
Родзаевский дернул правым плечом.
– Какого хрена надо было этим янки! Помогать вздумали, а кому? Своим врагам. Чем только думал этот урод Рузвельт! – Он помотал головой и снова принялся нервно грызть ногти. – А как армия? Много войск стоит на восточных границах?
– Пока еще многовато. Но все время отправляют на запад.
– Прекрасно! – заерзал на стуле вождь. – К концу войны они снимут все дивизии с востока. И вот тогда…
Родзаевский снова увлекся, подробно расписывая, как выступят доблестные самураи и займут всю Сибирь.
– Но к этому надо готовиться. С чего мы начнем? Прежде всего опубликуем в газете ваш рассказ о жизни в СССР. Постарайтесь отыскать наиболее яркие факты о том, что Россия идет к гибели.
– А газета у вас русская?
– Конечно! Пожалуйста, посмотрите, – Родзаевский подошел к небольшому столику у стены. На нем лежали подшивки газет и журналов.
Померанцев читал названия журналов: «Луч Азии», «Нация», «Друг полиции». Привлекла внимание солидная подшивка газеты «Харбинское время». Иван начал листать ее. Мелькали серые снимки, крупные заголовки: «Все ближе и ближе к осуществлению лозунга – Азия для азиатов», «Неделя борьбы со шпионажем – в центре внимания российских эмигрантов», «Изучение ниппонского языка – долг каждого эмигранта», «Немецкие войска громят Красную Армию»…