В третью стражу. Трилогия
Шрифт:
– Ты, - поправил ее Ицкович.
– Ты гость, тебе и решать...
***
Они сидели в кафе, и пили, - как это ни странно, - кофе. Уже по третьей чашке...
Олег, правда, под коньячок, и когда заказывал третий, Татьяна покосилась неодобрительно, но промолчала, естественно. Кто он ей, чтобы высказываться на этот счет?
На подвешенной к потолку плазменной панели телевизора крутили какой-то сборный концерт, типа: "звезды восьмидесятых"
– А...
– начал было Олег.
– Послушаем, - прервала его Татьяна, на экране как раз появилась женщина
Das ist der Pariser Tango, Monsieur
Ganz Paris tanzt diesen Tango, Monsieur
Дослушали молча, тем более что Ицковичу эта мелодия тоже, судя по всему, понравилась.
– С детства люблю Мирей, - сказала Таня.
– Я не совсем понял - она вроде и не по-французски пела?
– уточнил Олег.
– По-немецки, но со страшным акцентом, - улыбнулась Таня.
– Ты говоришь по-немецки?
– Практически нет. Читаю, понимаю, если не быстро говорят. Это второй язык в университете был, если еще латынь не считать...
– По-немецки я тоже не понимаю... так о чем песня?
– спросил Олег.
– Нет, я понимаю, о любви, разумеется, но "из зала всё кричат: давай подробности!".
Таня рассмеялась и негромко напела:
Bei einem Tango, Pariser Tango
Ich schenke dir mein Herz beim Tango
Die Nacht ist blau und sЭss der Wein,
wir tanzen in das GlЭck hinein...
Ее завораживала мелодия, и слова... и присутствие такого мужчины рядом не то чтобы кружило голову, но волновало - совсем чуть-чуть, но этого достаточно.
– В танго, в парижском танго,
Я подарю вам сердце в танго,
А ночь синяя, и сладкое вино...
– ... мне очень хорошо, я почти счастлива, и... в общем: "остановись мгновенье"!
– Здорово, - совершенно искренне прокомментировал ее тихое пение Олег.
– Ты просто талант все-таки! И напрасно ты про мультики! А серьезно петь никогда не пробовала?
Татьяна засмеялась.
– Пробовала, в школьном хоре, и даже сольфеджио занималась, но в восьмом классе голос понизился, да и, как сказала наша учительница пения: "хороший голосок, но не сильный"... То есть - бесперспективняк!
– добавила Татьяна.
– Как, как?
– споткнулся на слове Ицкович.
– Я такое и с поллитром не выговорю!
Тут Таня совсем уж захохотала:
– Это из курса актерской речи - быстроговорки!
– Э?..
– Скороговорки, - сжалилась Таня.
– Ну может, помните... помнишь: "На дворе трава на траве дрова".
– А!
– Ну, а это из новорусских: Карл у Клары украл доллары, а Клара у Карла - квартальный отчёт; на дровах - братва, у братвы трава, вся братва - в дрова...
– Понял, понял - хватит!
– взмолился Олег.
– У меня даже слушать - зубы сводит!..
– И они продолжали пить кофе, смеяться, и говорить, говорить, говорить... как старые друзья.
"Кто сказал, что дружба женщины и мужчины невозможна?
– подумал немолодой израильский психолог Олег Ицкович, ловя на себе взгляд Татьяны.
– Тот, кто так говорит, ничего не понимает ни в женщинах, ни в мужчинах, ни уж тем более - в дружбе. Такого человека стоит от всей души пожалеть..."
Декабрь 1935 года
.
В декабре, как известно, завершается календарный год. Происходит это 31 декабря, и 1935 год не был в этом смысле исключением. Однако если не считать новогодних праздников и католического Рождества, месяц этот оказался чрезвычайно беден на события. Судите сами: война между Италией и Эфиопией - серьезное событие - началась еще в октябре и к декабрю, потеряв свежесть, превратилась в рутину. Первая партия баночного пива ("Krueger Cream Ale") поступила в продажу (Ричмонд, США) еще в январе. Трудовой подвиг А.Г. Стаханова (а так же и Мирона Дюканова, и сестер Виноградовых: Дуси и Маруси) уже свершился, и Стахановское движение вовсю набирает обороты. И кот Шрёдингера гулял сам по себе еще с ноября месяца, и первые станции Московского метрополитена успели открыться в мае. Даже плебисцит в Сааре уже состоялся, а возрождение Германии из области фантазий перешло в плоскость практических дел. Что еще? О, много чего. Например, именно в 1935 году (но не в декабре, а опять-таки в ноябре) в РККА введены персональные звания, так что в декабре уже блистают звездами пять первых красных Маршалов и один Генеральный комиссар государственной безопасности. Между прочим, в декабре Генрих Ягода все еще нарком НКВД, а вот Ян Берзин уже не начальник РУ РККА (с апреля).
Что еще? Грета Гарбо снялась в фильме "Анна Каренина" и получила за роль Анны первый приз на Венецианском фестивале. А в Венеции - к слову - фашисты. Фашистская Италия, милитаристская Япония, нацистская Германия... Таков мир в 1935: коммунисты, национал-социалисты, капиталисты... Все смешалось, но кульминация еще впереди. А пока Голливуд выпустил несколько крайне удачных фильмов, среди которых и "Капитан Блад" с Эрролом Флинном и Оливией де Хевилленд, и "Сон в летнюю ночь", и "Невеста Франкенштейна". И в Англии не отстают: "Призрак едет на Запад" француза Рене Клера и хичкоковские "Тридцать девять ступеней". И в СССР не дремлют: тут вам и "Дубровский", и "Горячие денечки", и "Новый Гулливер".
А еще в 1935, как и во все предыдущие годы работают ученые (тот же Шредингер или Фрейд, Эйнштейн или Пиаже, и многие, многие другие), и писатели пишут книги (молодой Хемингуэй закончил "Зеленые холмы Африки", а немолодой граф Толстой - "Золотой ключик"). И именно в 1935 году начинают свою карьеру и Фрэнк Синатра, и Элла Фицджеральд.
А в моде теперь плотно облегающие фигуру платья и костюмы. Воротники маленькие, длина жакета - до бедер... В сочетании с длинной - почти до щиколоток - узкой юбкой такой фасон позволяет выглядеть высокой и стройной даже в зимний сезон.
И еще, даже если на даме строгий костюм, в нем непременно есть что-то полосатое, хотя бы галстук-бант. Ну, а шляпки становятся все больше похожими на элемент прически, нежели на головной убор. Да, и еще одна примета времени: широкие и даже чуть вздернутые вверх плечи.
И, конечно, духи: "Лиу" и "Ночной полет" - опера ("Турандот") Пуччини и повесть Сент-Экзюпери... Другое время, другая культура. Впрочем, нарасхват идут не менее шикарные, но лишенные культурного подтекста: фруктово-альдегидный парфюм Scandal и Rumeur (Ропот) Ланвена.